Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 211

Бандит в шляпе поскакал за ней следом, но Данте этого не видел. Он отчаянно боролся, даже выпустил из когтей огонь, но один против четверых был бессилен.

Ему вывернули руки и связали их за спиной так, что магию использовать он больше не мог. Бросив юношу на землю, бандиты пинали его ногами. Данте удалось вырваться и оползти в сторону. Но попытка его развязать верёвки оказалась тщетной.

— Ну всё, гадёныш, ты сам напросился, — зловеще проговорил гнусавый бандит. — Мы предлагали разойтись миром, ты не захотел, теперь пеняй на себя.

— Можете меня убить! — просипел Данте. — Всё равно тот урод, что вас нанял, Эстеллу не получит. Он может хоть на голове прыгать, но она любит меня. И нас даже смерть не разлучит. Так и передайте ему!

На горло Данте опустилась тонкая кожаная удавка. Задыхаясь, он издал хрип, когда его протащили на удавке прямо по булыжникам. Грубо ухватили за длинные волосы. Шарахнули лбом о землю. Опять потянули за волосы, запрокидывая голову вверх так, что в шее хрустнуло. Один из бандитов (Данте уже не видел кто именно) стал вливать ему в рот какое-то пойло.

— Глотай!

Данте замотал головой, выплюнув горькую гадость.

— Пить, я сказал! — бандит пальцами зажал ему нос, затягивая удавку сильнее.

Чуть не задохнувшись, Данте судорожно открыл рот. Едва не подавился, закашлялся и проглотил не всё, но какую-то часть жидкости. Он так и не смог определить чем именно его напоили, но внутри всё обожгло так, будто он проглотил горящий факел.

— Чудненько! — со злорадством молвил гнусавый.

Данте била сильнейшая дрожь, горло словно выжгли огнём, а все внутренности выворачивало наружу.

— Воды... — еле слышно прошептал он.

— Что? Воды? А-ха-ха-ха!

Раздался взрыв хохота. Кто-то пихнул его ногой в бок.

— Ты хочешь воды, урод? Слышите? Он просит воды. Что ж, сейчас будет тебе вода.

Толстяк протянул напарнику новую фляжку. Её приставили к губам Данте, и он жадно проглотил её содержимое. По вкусу это и вправду была вода.

Однако, не прошло и минуты, как перед глазами Данте начали рисоваться видения: разноцветные чудовища лязгали зубищами, пытаясь сожрать его; огромные летучие мыши кружили над ним, колотя его крыльями; зелёные змеи дышали фиолетовым огнём. Всё это происходило лишь у Данте в голове, но легче ему от этого не становилось. Со стоном он подался назад, зажмурился, отгоняя галлюцинации, но это было бессмысленно.

Его опять куда-то поволокли, но Данте уже не сопротивлялся, только открывал рот, вдыхая струю воздуха, пока не ударился головой о корягу и не потерял сознание.

Комментарий к Глава 10. Ни дня без приключений ---------------------------------------

[1] Каурая — «дикая» масть. Окраска туловища рыжеватая, грива и хвост рыже-коричневые, темнее корпуса.

====== Глава 11. Всё отдам за тебя ======

Данте с трудом открыл глаза, понимая, что не может шевелиться. Он дёрнулся и тщетно — тело будто заковали в железо. Он был обнажён до пояса и туго привязан кожаными ремнями к высокому чёрному креслу, похожему на трон. Блуждающим взором Данте уставился вверх, на каменный потолок, увешанный канделябрами. Свет от них ударил юноше в глаза.

Привыкнув к яркому освещению, Данте чуть опустил голову и узрел круглое пространство — нечто вроде циркового манежа. Кресло, в котором он находился, висело на цепях выше манежа примерно на метр.

Данте абсолютно не понимал, где он и что происходит, но сердце его едва не остановилось, когда, изучив глазами комнату, он увидел: напротив, в точно таком же кресле сидит Эстелла. Её расширенные от ужаса глаза и заплаканное мертвенно-бледное личико, — мигом дали Данте повод тут же себя накрутить.

Последнее, что он помнил: как его били и душили бандиты, затем напоили какой-то дрянью, от которой у него начались галлюцинации, и он упал в обморок. И теперь очнулся в этом месте. Но что тут делает Эстелла? Ведь лошадь унесла её прочь. Она должна была спастись! Неужели её всё-таки поймали? Зачем её тоже привязали к креслу? И почему она смотрит на него с таким ужасом? Данте украдкой оглядел себя. На теле у него было несколько синяков и ссадин и немного крови, но в целом ничего смертельного.

Данте, заглянув Эстелле в глаза, попробовал ободряюще улыбнуться. Потрескавшиеся губы слушались плохо, и улыбка вышла кривой. Видимо, Эстеллу она не впечатлила — девушка точно окаменела. Наверное, её парализовал страх. О, ему знакомо это состояние! Такое с ним бывает при виде крыс. Бедная его девочка, она сильно напугана.

Из-за тугих ремней все мышцы у Данте свело и он не ощущал даже кончиков пальцев. Это его жутко бесило, ведь он не мог колдовать, чтобы разорвать путы. Неужели и Эстелла так привязана? Может, ей больно, поэтому она напоминает статую? Он-то прошёл однажды через подобные пытки. Там, в тюрьме, он и по нескольку суток висел на одних руках, и выдержал, а его Эсте, хрупкая и нежная, не должна такого испытывать.

Данте подарил ей ласково-ободряющий взгляд. В чёрных очах Эстеллы мелькнула покорная обречённость, которой раньше не было. Наградив Данте глубоким печальным взглядом, она опустила ресницы. Данте ощутил, как завибрировало обручальное кольцо, по пальцам потекла вода. Слёзы! Она плачет и кольцо вместе с ней. Злоба душила Данте. Ему хотелось кричать. Какого чёрта их тут держат? Надо выбираться отсюда. Надо попытаться разорвать свои оковы магией, а потом вызволить и Эстеллу. Он резко подался вперёд — ремни натянулись, впиваясь в кожу, и Данте весь задымился, но разорвать путы так и не смог.

Нежданный шум привлёк его внимание. В комнату ввалилась толпа. Данте насчитал десять человек: девять мужчин и одна женщина. Пятерых он узнал тотчас — это были всё те же головорезы в масках, что напоили его наркотической дрянью. Женщина — красивая, яркая брюнетка, затянутая в синее платье с верхом, скроенным на манер мужского фрака, Данте была незнакома. Среди остальных выделялся мужчина с повадками аристократа. Он был высок, строен, одет в серый костюм для верховой езды: редингот, облегающие штаны и сапоги. Голову его венчала узкополая шляпа, лихо сдвинутая на лоб. В правой руке он держал необычного вида трость — на ней зловеще блестел золотом острый, как пика, наконечник. Другие трое, одетые в холщовые рубахи и штаны, явно были простого происхождения. Аристократ взошёл на манеж, и тогда Данте узнал его. Это был никто иной, как Маурисио Рейес.

Он приказал троим мужчинам в простом одеянии (кажется, они были слугами) опустить оба кресла ниже так, чтобы хорошо видеть и Данте, и Эстеллу.

— Так, так, так. Какие люди к нам пожаловали! — произнёс Маурисио с издёвкой. — Наконец-то, я вижу воочию человека, который спит с моей женой у меня под носом.

— Эстелла — моя жена! Ты к ней не имеешь никакого отношения! — выкрикнул Данте в пылу ярости. Теперь, когда он не сомневался, что всё это — дело рук Маурисио, ему захотелось его удавить. — Отпусти Эстеллу, червяк! Она тут ни причём. Если хочешь свести счёты, своди их со мной. Если хоть один волосок упадёт с головы Эстеллы, ты пожалеешь, что живёшь на этом свете. Я тебя из под земли достану, учти. Я предупредил.

— О-хо-хо-хо! Как страшно! Я аж дрожу весь! — наигранно расхохотался Маурисио. — И кто мне угрожает? Ты? Нищий ублюдок, без гроша в кармане, который сейчас и пальцем двинуть не в состоянии. Надо же, какая наглость!

— Да ты просто обыкновенный трус, — презрительно выплюнул Данте. — Ты нанимаешь с десяток головорезов и после этого чувствуешь себя мужчиной, не так ли? А тебе слабо побороться за женщину на равных?

— Я не собираюсь за неё бороться, — парировал Маурисио. — Эстелла уже моя, она моя законная жена, а ты зарвавшийся бродяга, который забыл, где его место. Но я тебе напомню.

— Отпусти её, я сказал! — у Данте грудь едва не разорвало от гнева и бессилия, когда он заглянул в бледное эстеллино личико. Вновь дёрнулся, пытаясь освободиться от пут, но, увы, тщетно.

Маурисио торжествующе хохотал, видя как Данте извивается.