Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 131

— Пошли окунёмся в воду, а то тебя солнечный удар хватит. Ты столько сидела на солнце, смотри, конопушками вся покроешься назавтра. Идём!

— Ну Данте...

Но он не стал слушать протесты, подхватил Эстеллу на руки и втащил прямо в реку. Вода оказалась тёплая-тёплая и прозрачная, точно хрусталь. Эстелла, решив отомстить за такое коварство, забрызгала Данте водой с головы до ног.

— Ах так?! Ну ладно! — Данте ухватил её за талию, и они брякнулись на мелкое илистое дно. Водоросли приятно ласкали Эстелле спину, а тёплая вода окутывала юные тела, слившееся в едином танце любви...

Сегодня ощущения от близости с Данте у Эстеллы были другими. До этого они сочетали в себе любовь, страсть, страх потерять Данте и некие фантазии и сны, которые она сама себе напридумывала. Теперь же Эстелла была спокойна, расслаблена и уверена в себе. Она больше не боялась потерять Данте и не боялась, что он её бросит обесчещенной. Они муж и жена. Нет, любовь Эстеллы не иссякла, напротив, она стала глубже и ярче, расцвела подобно тропической лиане. И Эстелла испытала острое наслаждение не только душой и головой, но и телом.

Буквально каждой клеточкой Данте ощущал на своей коже кожу Эстеллы. Бессознательно запустив пальцы в её густые локоны, юноша прикрыл глаза. Только бы это не заканчивалось... Никогда... никогда. Эстелла. Его Эстелла. Вырванная у судьбы любовь. Украденная вопреки всем и всему.

Когда солнце приблизилось к воде, Эстелла вылезла на берег и натянула платье. Данте помог ей зашнуровать корсет.

— О, боже, Данте! Мы совсем спятили! А что если нас кто-нибудь видел?

— Плевать, — отрезал Данте. — По-моему, это было даже интересно.

— Интересно?

— Ну да. Придало остроты нашим ощущениям.

Эстелла покраснела, вспомнив своё настойчивое желание юношу съесть, как кусочек шоколада.

— Слушай, ты, любитель острых ощущений, я не уверена, что нас никто не видел.

Данте захихикал.

— Да никто нас не видел, успокойся! Иди сюда... — она позволила себя обнять. — Это было чудесно.

— Да уж... — щёки Эстеллы пылали. — Но а как же наша брачная ночь?

— А это что по-твоему было? — ухмыльнулся Данте.

— Ну... ведь ещё не ночь. Я предполагала, что брачная ночь должна быть ночью, — укоризненно сказала Эстелла.

— Эсте, ну какая же ты правильная! — он опять рассмеялся. — Какая разница? Можно подумать, мы делаем это в первый раз.

— В реке точно в первый.

— Хочешь сказать, что тебе не понравилось?

— Я этого не говорила.

— Но если ты хочешь брачную ночь, мы можем это повторить и ночью. Ай! Ты чего дерёшься? — воскликнул Данте, когда Эстелла пихнула его кулаком под рёбра.

— Ничего! Умерь свой пыл! Я кто по-твоему, шлюха из борделя? — надулась Эстелла.

— Глупая, ну не обижайся. Мы же теперь муж и жена.

— Ага, поэтому теперь можно надо мной издеваться, да?

— Я не знал, что тебе это неприятно. Я думал, тебе хорошо со мной.

— Мне хорошо. Но успокойся, ага? Мы ведь ещё должны заехать к Пии и Клему домой. Они нас ждут с ужином, да и вещи надо забрать. Так что давай, собирайся, — скомандовала Эстелла.

— Представляю, что с ними будет, когда они нас увидят... такими... — хохотнул Данте.

— Чего ты хихикаешь? Какими «такими»? Я что так плохо выгляжу? — взбеленилась Эстелла.

— Да нет, не плохо. Я бы сказал даже очень хорошо. Вот только у нас мокрые волосы, а ещё по твоему лицу видно, что ты только что получила греховное удовольствие. А-ха-ха-ха! Смотри, как бы Пия не начала размахивать крестом у тебя перед носом!

— Ну хватит, — обиделась Эстелла. — На себя погляди. У тебя во весь лоб надпись: «Я занимался любовью только что», — и Эстелла легонько щёлкнула его по лбу.

— Хо-хо-хо! Какая коварная женщина досталась мне в жёны!

— Не издевайся, наглец! Это ты меня соблазнил. Если бы ты не расхаживал голышом...

— Ты бы соблазнила меня сама, — закончил мысль Данте, прижимаясь щекой к щеке Эстеллы. — Помнишь, мы в детстве так делали?

— Ага... — Эстелла рассмеялась. — И мне до сих пор это нравится.

— И мне...

— Кто бы мог подумать? Ох, Данте, разве я могла тогда подумать, что мы с тобой станем так близки?

— Я так тебя люблю!

— А я как!

Данте и Эстелла оделись. Сцепив руки, они покинули своё тайное укрытие. Белая и чёрная лошади шли за ними, держась на почтительном расстоянии от хозяев, но бок о бок друг с другом. На землю опускалась влажная южная ночь. Волосы юноши и девушки чуть мерцали в сумерках, когда они удалялись в горизонт. Лишь вода в реке да примятая трава остались свидетелями их любви.

Комментарий к Глава 34. И солнцем для тебя станет любовь ------------------------------------

[1] Пандейро – это бразильский рамочный барабан, инструмент, сильно смахивающий на бубен.

[2] Джембе — западноафриканский барабан в форме кубка с открытым узким низом и широким верхом, на который натягивается мембрана из кожи — чаще всего козьей. Играют на джембе руками.

[3] Чаранго внешне похож на гитару, имеет 10 струн, расположенных попарно. Распространён в Латинской Америке, использовался индейцами Перу, Аргентины, Чили, Боливии в качестве музыкального инструмента.

[4] Паяда — диалог в стихах.

[5] Кена — продольная флейта, используемая в музыке Андского региона Латинской Америки. Обычно изготавливается из тростника.

[6] Морские раковины большого размера с незапамятных времен использовались среди многих народов в качестве музыкальных инструментов. Играют на них, как на трубе, дуя внутрь.

[7] Тибурон говорит на языке йоруба — язык, распространённый на юго-западе Нигерии, а также в прилегающих районах Западной Африки.

Oluwa ti orun -— Владыка небес.

Oluwa ti aiye — Владыка земли.

Oluwa ti ina — Владыка огня.

Oluwa ti afеfе ati eye — Владыка ветра и птиц.

Oluwa ti omi — Владыка воды.

Oluwa ti ether — Владыка Эфира.

Petals — лепестки.

Ina si — огонь.

Eye to — птицы.

Ni omi — вода.

Ni ether — эфир.

Oro ti okan — Слова сердца.

Enu o si wa — Да будет так.

====== Глава 35. Анонимный подарок ======

Жару января сменили тёплые апрельские дожди, но совместной жизни двух юных супругов это не мешало. Маленький домик, утопающий в зарослях орхидей и жасмина, где Данте и Эстелла поселились, состоял всего из двух комнат: спальни и гостиной, которая служила, как столовой, так и кухней. По центру гостиной расположились жемчужного цвета диван и несколько кресел. На стене напротив — небольшой камин. У окна — столик орехового дерева и две лавочки. В противоположном углу — буфет с кухонной утварью и разделочный стол. На полу лежал круглый синий ковёр. Супружеская спаленка вмещала двуспальную кровать, шкаф и зеркало в полный рост, прибитое к стене.

Несмотря на скромную обстановку, Эстелла чувствовала себя счастливой. Да, здесь не было такой роскоши, как в родительском особняке, но девушка буквально летала. Пока Данте пропадал целыми днями на охоте, она училась готовить мясо на жаровне, что стояла на террасе, кормила индюшек, вышивала салфетки, повесила на окна светлые шторы и рассадила повсюду цветы. Иногда забредала в гости к Пии. Последняя, хоть и донимала Эстеллу разговорами о боге и церкви, часом выдавала и здравые мысли, и Эстелла-таки надеялась сделать из неё человека. Да и ей было скучно. Девушка не привыкла находиться в полном одиночестве, а Данте возвращался домой лишь к ночи, а когда ездил по эстансиям продавать лошадей, так и вовсе через пару суток.

Дни, в которые Данте оставался дома, можно было пересчитать по пальцам. Обычно наши герои проводили их, утопая в объятиях, ласках и поцелуях, и Эстелла забывала даже собственное имя. В другое время девушка тосковала по любимому и, дабы занять себя, фантазировала, что Пия теперь её подруга. Разумеется, настоящими подругами они не были, и все их совместные посиделки сводились к приготовлению еды (Пия учила Эстеллу готовить) или пошиву нарядов (Эстелла учила Пию шить).