Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 130

— Потом. До вечера ещё много времени. А пока давай смоемся отсюда.

— Ну хорошо.

Спустя полчаса, однако, молодожёны так и не нашли возможности улизнуть. Едой их всё же напичкали. Даже Данте пришлось отведать кусок свадебного пирога. А когда с пирогом было покончено, Данте и Эстеллу убедили совершить ещё один ритуал — посадить саженец драцены.

— Это Дерево Удачи, — объявил кто-то позади. Эстелла увидела уже знакомого ей Гвидо. В уголках его глаз пролегли лучики — он улыбался. Также девушка заметила здесь и Джо в сопровождении щупленького мужчины. Тот был ниже её на голову и держал за руку мальчика лет семи.

— Я расскажу одну древнюю индейскую легенду, — продолжил Гвидо. — Жили когда-то давным-давно девушка и юноша — Келькацкуотль и Тецкаоматль. И полюбили они друг друга. Но Келькацкуотль была дочерью Верховного жреца, а Тецкаоматль — бедняком. Однажды юноша собрался с духом и решил попросить у Верховного жреца руки его дочери. Жрец, однако, разгневался и, схватив валявшуюся рядом палку для жертвенного костра, с силой вонзил её в землю и сказал: «Повелеваю тебе каждый день приходить сюда и поливать эту сухую палку водой. Ежели появится на ней хоть один зелёный листок, я, так уж и быть, отдам тебе в жёны свою дочь. Но если через пять дней палка не оживёт, ты будешь принесён в жертву богам за свою дерзость!». И стал Тецкаоматль приходить каждый день и поливать эту палку, как повелел жрец. И на четвертый день на сухом дереве появился зелёный листок. На пятый день юноша прибежал к палке и увидел, что она сверху донизу покрыта плотными зелёными листьями. Девушка и юноша поженились и до конца дней своих приходили к этому дереву, вознося благодарность богам за подаренное им счастье! С тех пор все индейцы верят: росток Дерева Удачи, срезанный в полнолуние, приносит счастье в любви. Так что, пока будет расти это дерево, будет жить и ваша любовь! — закончил Гвидо, указывая на саженец, и надвинул шляпу на глаза.

Начались танцы. Оказалось, невесте и жениху принимать в них участие категорически запрещено — они могут только смотреть, дабы не потерять ту энергию и силу, что передал им Тибурон. Но Эстелле и не хотелось танцевать, сейчас ей хотелось просто быть рядом с Данте. Прижаться к нему и не покидать его объятий, и чтобы весь мир взял и исчез. Да и так танцевать она не умела. Стучали барабаны, звенели бубны, и все танцующие дергались в какой-то дикой пляске, словно у них были припадки. Женщины крутили бедрами и волосами. Мужчины от них не отставали. Эстелла была в шоке, впервые увидев мужчин, которые трясли попой не хуже, чем танцовщицы-негритянки из кабаре. Затем был танец под названием маламбо. Исполняли его только мужчины, а женщины хлопали в ладоши и свистели.

Данте ухватил супругу за руку.

— Пойдём, — шепнул он.

Они быстро поднялись и незаметно ретировались, оседлав Алмаза и Жемчужину. Некоторое время скакали галопом, пока «Лас Бестиас» и его жители не остались позади.

— Данте, а куда мы едем? Разве не в наш дом? — удивилась Эстелла, поняв, что они удаляются от посёлка.

— Нет, туда чуть позже.

— Тогда куда?

— Я просто хочу остаться с тобой наедине.

— Мы и так наедине.

— Нет, не так, а совсем. Понимаешь?

Эстелла не понимала, чего он хочет, но, привыкнув Данте доверять, упираться не стала.

Данте остановил Алмаза возле небольшой рощицы. Они отпустили лошадей скакать по полю и лакомиться сочной нежной травкой, а сами проломились сквозь кусты мимозы. Оказались на берегу реки. Это место было Эстелле незнакомо. В отличие от местечка их тайных детских свиданий, здесь трава росла чуть ли не по колено, а на мели не было ракушек и гальки — лишь мягкий песок, омываемый водой.

— Зачем мы сюда пришли?

— Просто хочу искупаться, — объявил Данте радостно.

— Искупаться?

— Да! У меня штаны из крокодила, знаешь, как жарко! — Данте мигом скинул сапоги и всю одежду. Остался голый. Эстелла вспыхнула.

— Ты что рехнулся? Ты же голый! А вдруг тебя увидят?

— Никто не увидит. Это место безлюдное. Присоединяйся! — крикнул он, с разбега прыгая в воду.

— Ни за что! У меня нет с собой купального костюма, а голой в реке я плавать не буду!

— Ну и жарься тогда на солнце. А водичка, между прочим, — чудо! — и Данте ушёл с головой под воду.

Эстелла примостилась на берегу и некоторое время наблюдала за поверхностью реки. Данте то выныривал, то снова уходил на дно. Плавал он хорошо, в этом девушка не сомневалась, но солнце пекло нещадно, и скоро Эстелла позавидовала своему новоиспечённому мужу.

Данте там хорошо в прохладной водичке, и вылазить оттуда он и не собирается. А она тут сидит на жаре! Несправедливо! Но и за ним она не полезет. В платье так точно. А купаться голой в общественном месте — это дикость. Всё же она из приличной семьи.

Было уже около шести вечера, но солнце продолжало палить. И если пару часов назад Эстелла ещё спокойно могла сидеть на траве, то сейчас это стало и невозможным, ибо земля прожигала кожу через одежду, будто девушка сидела на раскалённых углях. Единственное спасение было в реке и под раскидистой кроной палисандрового дерева, где Эстелла и укрылась.

Данте, наконец, вылез из воды и без зазрения совести направился к ней. Взяв Эстеллу за подбородок, он страстно поцеловал её в губы. С него текли ручьи.

— Ну Данте, ты меня замочишь, ты же мокрый!

— Так жара ведь!

— Ну я же в платье! Как я обратно пойду?

— Так сними платье.

— Ни за что! И вообще прикройся, — возмутилась Эстелла, чувствуя, как у неё стучит в висках. — Хватит меня провоцировать!

— Я не провоцирую, — он хитро прищурил глаза, сверкнув ими сквозь ресницы, где застыли капельки воды. — Но, если ты забыла, Эсте, мы теперь муж и жена. Да и за целый день я сварился. Я не виноват, что январь в этом году такой жаркий. К тому же, я хочу тебя целовать.

— Ну Данте...

Эстелла пыталась его отпихнуть, но понимала, что бессильна. Никогда она не сможет устоять перед его ласками. Это превратилось в болезнь. Сев на колени, Данте прижал девушку к себе. Провёл губами по её губам, по шее, спустился ниже... Эстелла охотно поддавалась и проницательный Данте мигом уловил это её состояние безвольной куклы. Эстелла погладила его прохладную спину. На пояснице нащупала что-то... что-то выпуклое.

— Данте, погоди, а что у тебя на спине?

— ???

— Дай я погляжу, там что-то есть. Вдруг там какое-нибудь насекомое? Повернись.

Данте подчинился. Эстелла внимательно осмотрела его спину. На пояснице красовалась серебряная надпись: «И солнцем для тебя станет любовь».

— Данте, что это? — глаза Эстеллы округлились. — Её раньше не было. Это последствия ритуала? Ещё один рисунок? — Эстелла перевела взгляд на его левое плечо с изображением крошечной колибри, пёрышки которой чуть отливали золотом, будто на них играли солнечные зайчики.

— Наверное.

— Интересно, — Эстелла поглядела и на своё плечо — колибри была точно такая же. — А на спине у меня есть? Данте, погляди. Я не чувствую, что там что-то есть.

Ловкие пальцы Данте подцепили шнуровку на её корсаже и, будто змеиные хвосты, заскользили по коже, избавляя её от одежды. Эстелла и ахнуть не успела, как осталась без платья.

— Ты настоящий злодей, — шепнула она ему в рот. — Я просила посмотреть на рисунок, а не раздевать меня.

— Как я посмотрю, если ты в платье? — Данте погладил её по пояснице, нащупал выпуклую татуировку. — Кажется есть.

Он быстрым движением уложил Эстеллу на спину, и они перекатились по траве. Девушка, чувствуя, как напрягаются его мышцы, окончательно перестала владеть собой.

— Что ты со мной сделал? У меня кружится голова! Ты точно меня приворожил! Может, ты что-то подсыпал мне в еду? Признавайся, коварный колдун!

Данте смеялся.

— Ага, свою любовь.

— Ммм... а это вкусно?

— Попробуй... — и Данте заставил девушку замолчать, закрыв ей рот поцелуем.

Мира больше не существовало. Они были вдвоём в их собственной вселенной.