Искушения наших дней. В защиту церковного единства - Коллектив авторов - Страница 52

- 3 (16) июля Церковь вспоминает перенесение святых мощей святителя Филиппа из Соловецкого монастыря в Москву при царе Алексее Михайловиче, который написал покаянную грамоту, где просил прощения за грехи своего прадеда Ивана Грозного.

-20 февраля (5 марта) мы чтим память преподобномученика Корнилия, игумена Псково—Печерского монастыря, умученного самим Иваном Грозным у Святых врат обители в 1570 году после разгрома Новгорода и посещения Пскова.

— О разгроме Новгорода в «Истории Церкви» митрополитаМакария читаем:

«Царь сам прибыл в Новгород и в продолжение шести недель (от 2 января до 13 февраля 1570 года) совершал свои страшные казни. Ограблены были не только жилища граждан, но и все монастыри, все церкви… До пятисот игуменов, иеромонахов, иеродиаконов и старцев были всенародно поставлены на правеж и по повелению царя забиты палицами до смерти, а потом развезены по своим монастырям для погребения. Всех священников и диаконов новгородских церквей заключили в оковы и ежедневно с утра до вечера секли на площади, требуя с каждого по двадцати рублей пени. Архиепископ Пимен, которого Иоанн называл главным изменником и виновником казней, постигших Новгород, подвергся крайнему поруганию: с него сняли святительские одежды… посадили на белую кобылу и привязали к ней ногами, вручили ему бубны и волынку и, как шута, возили по улицам города». Ссылка — на Полное собрание русских летописей (далее ПСРЛ). Т. 3. С. 154–169.

О том же написано и в «Истории Церкви» М.В. Толстого и добавлено следующее: «Но и здесь нашелся смелый обличитель неправды и злодейства — преподобный Арсений–затворник… Утомившись казнями и собираясь в Псков, Грозный царь пришел к затворнику — принять благословение и звать его с собою. "Насытился ли ты кровию, зверь кровожадный! — сказал ему праведник. — Кто может благословить тебя, кто может молить Бога о мучителе, облитом кровию христианскою! Много душ неповинных послал ты в Царство Небесное, а сам не узришь его". Всю ночь праведник молился, а утром увидели его умершим». С 1787 года его святые мощи почивают под спудом в Кирилловом монастыре, где местно почитали его память как святого.

О посещении Пскова читаем в житии другого праведника, святого Николая (Саллоса), Христа ради юродивого, а также, что весьма важно, в богослужебных текстах. Он сказал царю: «Мяса не ешь, а людей губишь, и кровь христианскую пьешь, и суда Божия не боишься!» В древнем кондаке ему сказано: «Чудотворец явися Николае, цареву державу и смысла свирепство на милость обратив».

Грозный, устрашенный пророчествами юродивого, оставил Псков в покое и отправился в обитель Псково—Печерскую, которая при игумене Корнилии сделалась неприступной крепостью на западных рубежах России. Царь, увидев эти твердыни, заподозрил в них измену, мысль отделиться от Москвы. По свидетельству летописи и монастырскому преданию, царь собственноручно умертвил игумена Корнилия и ученика его Вассиана, почему и сказано в службе им (Минея, 20 февр.): «От тленного сего жития земным царем к Небесному Царю мученически предпослан был еси в вечное жилище к лику святых» (икос). «Святым изыде в сретение грозному владыце пред враты обители со славою, воздавая земному царю должное, той же побежден быв гнева наступлением, добраго пастыря зле смерти предаде…» (стихира на «Хвалитех»). «…Земное шествие скончавая славно, царем неправедно убиен быв, с мученики венчався, Корнилие» (стихира на «Господи, воззвах»).

Здесь перечислены только те факты, которые важны для православных людей, которые почитают святых и в дни их памяти прославляют на службах с определенным содержанием и смыслом текстов, а вне службы узнают о них из одобренных Церковью житий. По приказанию Грозного был ввержен в темницу, сослан в Отрочь–монастырь и затем умучен священномученик Филипп. Свирепство царя (сотни убитых и замученных монахов и священнослужителей), святотатственное ограбление Божиих церквей обличали и считали, что он «пьет кровь христианскую», два праведника — преподобный Арсений в Новгороде и праведный блаженный Николай Псковский. Братия Псково—Печерского монастыря были свидетелями убиения царем преподобномученика Корнилия и его ученика Вассиана. Монахи не читают «Самодержавие духа», а потому в Службе Собора Псково—Печерским святым, написанной по благословению Духовного собора старцев уже в наше время, следуя монастырскому преданию, в истине которого ни у кого нет оснований сомневаться, мы читаем: «К безумию склонися Царь грозный и смерти тя предаде: тем же и освятися твоею кровию обитель Псково—Печерская».

ЛИЧНОСТЬ ИВАНА ГРОЗНОГО

Теперь рассмотрим факты, не имеющие прямого отношения к жизни Церкви, но, однако, безусловно, важные как для оценки нравственного облика царя, так и сказавшиеся на судьбах всей страны. Так как главною задачей авторов «Самодержавия духа» было доказать именно благочестие царя, то пересмотру подверглись не только жития святых, но и такие события, как:

1) убиение царем своего сына царевича Ивана;

2) семь браков царя;

3) жестокость царя и число убиенных по его приказу людей;

4) непотребство жизни в Александровской слободе и бесчинства опричников.

Государственное строительство

Факты из этой области менее всего подверглись пересмотру и более всего — «новому», с точки зрения авторов, осмыслению. Сказано о боярстве, которое поголовно состояло из изменников и крамольников, о благодетельной роли опричников не только в деле уничтожения этих крамольников, но и в военном деле, а также о земских соборах. Такое изложение можно встретить и в других исторических сочинениях, но в этом, пожалуй, наибольшей новизной и неожиданностью поражает несколько кровожадный, или, если говорить мягче, хирургический, подход к истории народа.

Приступая к рассмотрению трактовки, предложенной авторами, мы должны вкратце сказать о тех источниках, которыми они пользовались. Выше уже было сказано, что Церковное предание подвергается критике. Кто же вдохновляет авторов, которые пишут: «Окаменевшие неверием сердца повлекли за собою слепоту духовную, лишив историков возможности увидеть сквозь туман наветов и клевет настоящего Иоанна, услышать его искренний, полный горячей веры голос» (С. 153)? И, несмотря на духовную слепоту, авторы отдают предпочтение именно этим слепцам. Об этом мы узнаем из списка литература и из раздела под названием «Историография эпохи: ложь и правда». В нем авторы отмечают, что русские дореволюционные историки, православные лишь «по паспорту», забывшие истины веры, о многом в исторических сочинениях умолчали, некритично пользовались негодными источниками — сочинениями иностранцев. Но, замечают они, «аще сии умолчат, камение возопиет» (Лк. 19, 40). И «камни возопили». Ими оказались: народник, близкий к террористической организации Н.К. Михайловский, советский академик С.Б. Веселовский и ортодоксальный марксист–ленинец Даниил Натанович Альшиц (выдел, ред.).

Другой советский историк, Р.Г. Скрынников, в своей книге «Царство террора», замечательной своей фактологической полнотой, не удержался и проявил «традиционную концептуальную беспомощность».

В конце главы приведен список литературы, из которого следует, что «переосмысление» покоится на сведениях, почерпнутых из,; книг двух дореволюционных историков, «православных лишь по( паспорту», — М.В. Толстого и Н.М. Карамзина, из сочинения «вопиющего камня» Д.Н. Алышща и «концептуально беспомощного». Р.Г. Скрынникова. В случаях обращения к житиям сведения, не устраивающие авторов, просто отвергаются. Никаких новых документов, подтверждающих столь кардинальные изменения в изложении событий того времени, не приведено. Таким образом, не имея ничего нового, мы вынуждены верить авторскому толкованию старого. Посмотрим, каково это толкование, насколько оно непредвзято, не умолчали ли авторы о чем–либо, не отринули ли из утвердившихся в истории «мифов и легенд» чего–либо без достаточных оснований.