Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1 - Судоплатов Андрей Павлович - Страница 32

На самой Малой Мацесте действовало более пятидесяти других сотрудников. Мы там появлялись за три часа до приезда Сталина и подвергали проверке все, вплоть до коммуникаций. Почти безлюдная территория Мацесты и лрилегаюший к ней лес прочесывались. Все подозрительные лица проверялись и при необходимости задерживались. Как при такой плотной охране могла устроить покушение даже наша пронырливая оппозиция? А уж про японцев не стоит и говорить…»

Между тем X. Есиаки рассказывает в своей книге и о подготовленном сразу после первого втором покушении на Сталина. 1 мая 1939 года во время праздничной демонстрации на Красной площади террористы должны были взорвать ни много ни мало… Мавзолей. Накануне праздника террористы были заброшены в СССР, однако с этого момента связь с ними прервалась, и судьба их так и осталась неизвестной. По всей видимости, все они разделили судьбу террористов, заброшенных в район Сочи.

А судьба перебежчика генерала Л юшкова сложилась не менее трагически. В 1945 году его тело нашли в Дайрене, близ города Даляня. Он был задушен и сброшен с моторной лодки сотрудниками японской разведки. Как говорится, «он слишком много знал».

Всего через одиннадцать дней после бегства Л Юшкова, в конце июля 1938 года, советскую резидентуру в Испании постиг очередной серьезнейший удар: неожиданно покинул свой пост и скрылся вместе с женой (сотрудницей резидентуры) и дочерью-подростком А. М. Орлов. Через месяц в постпредство СССР в Париже от него поступило письмо на имя наркома внутренних дел Ежова. В нем беглец разъяснил, что его поступок обусловлен нежеланием подвергнуться необоснованным репрессиям на родине, как это уже случилось со многими его коллегами и друзьями.

Орлов Александр Михайлович именуется в кадрах ОГПУ — НКВД также как Никольский Лев Лазаревич, он же Швед или Лева в материалах оперативной переписки. Настоящее его имя — Фельбинг (или Фельдбин) Лейба Лазаревич (1895–1973). На Западе, впрочем, после своего бегства он стал известен как Александр Орлов. Он окончил юридический факультет Московского университета. С 1916 года был на службе в армии. Там вступил в партию социал-демократов интернационалистов, затем стал членом РКП(б). В 1918–1919 годах стал сотрудником Высшего финансового совета. Участвовал в Гражданской войне на юге России. В 1920 году получил назначение в Особый отдел 12-й армии. Затем был назначен начальником секретно-оперативной части Архангельской ЧК. В 1921–1924 годах работал следователем Верховного трибунала при В ЦИК и помощником прокурора уголовно-кассационной коллегии Верховного суда. С 1924 года являлся сотрудником Экономического управления ОГПУ, затем занимал должность начальника погранохраны Сухумского гарнизона. С 1926 года работал в составе Иностранного отдела ОГПУ. В 1926–1930 годах находился на нелегальной разведработе во Франции. В 1930 году был переведен в центральный аппарат ИНО ОГПУ в Москве. В 1933–1937 годах — нелегальный резидент ИНО во Франции, Австрии, Италии. В 1935 году Орлов получил звание майора госбезопасности. В 1937–1938 годах действовал как резидент НКВД и советник республиканского правительства по безопасности в Испании. С июля 1938 года жил в США. В июле 1938 года накануне побега Орлова из Испании циркулировали слухи о том, что он вскоре заменит Пас-сова на посту руководителя разведки НКВД. Однако арест его зятя, Кацнельсона, заместителя наркома внутренних дел Украины, репрессированного в 1937 или 1938 году, испугал Орлова.

Мой отец встречался с ним и на Западе, и в Центре, но мимолетно. Тем не менее есть смысл остановиться на этой фигуре подробнее, так как именно его разоблачения в 50-х и 60-х годах в значительной мере способствовали пониманию характера репрессий 1937 года. Кстати, вопреки его утверждению, Орлов никогда не был генералом НКВД. На самом деле он имел звание майора госбезопасности, специальное звание, приравненное в 1945 году к рангу полковника. В начале 30-х годов Орлов возглавлял отделение экономической разведки Иностранного отдела ОГПУ, был участником конспиративных контактов и связей с западными бизнесменами и сыграл важную роль в вывозе новинок зарубежной техники из Германии и Швеции в СССР.

Вдобавок Орлов был еще и талантливым журналистом. Он не был в Москве, когда шли аресты и расправы в 1934–1937 годах, но его книжная версия этих событий была принята публикой как истинная. Некоторые из наших авторов даже используют эту версию еще и сегодня для описания зверств сталинского режима. Конечно, в том, что им написано, немало правды, но надо помнить: этот человек был не слишком осведомлен о реальных событиях, поскольку не был очевидцем.

Орлов отлично владел английским, немецким и французским языками. Он весьма успешно играл на немецком рынке ценных бумаг. Им был написан толковый учебник для высшей спецшколы НКВД по привлечению к агентурному сотрудничеству иностранцев. Раиса Соболь, ближайшая подруга моей матери, ставшая известной писательницей Ириной Гуро, в 20-х годах работала в Экономическом отделе ГПУ под его началом и необычайно высоко его ценила. И основания для того были. К примеру, он из числа своих осведомителей смог создать группу неофициальной аудиторской проверки, которая выявила истинные доходы нэпманов. Этой негласной ревизионной службой Орлова руководил лично Слуцкий, в то время начальник Экономического отдела, который затем, став руководителем Иностранного отдела, перевел Орлова на службу в закордонную разведку. В 1934–1935 годах Орлов был нелегальным резидентом в

Лондоне, ему удалось закрепить связи с известной теперь всему миру группой: Филби, Макклин, Берджес, Кэрнкросс, Блант и другими.

В августе 1936 года он был послан в Испанию после трагического любовного романа с молодой сотрудницей НКВД Галиной Войтовой. Она застрелилась прямо перед зданием Лубянки, после того как Орлов покинул ее, отказавшись развестись со своей женой. Слуцкий, его близкий друг, немедленно выдвинул его на должность резидента в Испании перед самым назначением Ежова наркомом внутренних дел в сентябре 1936 года. Орлову поручались ответственнейшие секретные задания, одним из которых была успешная доставка золота Испанской республики в Москву. За эту дерзкую операцию он был повышен в звании.

Газета «Правда» сообщала о том, что старший майор госбезопасности Никольский награждается орденом Ленина за выполнение важного правительственного задания. В том же номере газеты сообщалось, что майор госбезопасности Наумов (в действительности — Эйтингон) награждается орденом Красного Знамени, а капитан госбезопасности Василевский — орденом Красной Звезды.

Орлова весьма уважал также и Шппгельглас. Он часто посещал Испанию и рассказывал моему отцу о том, что находившийся там Орлов прекрасно справлялся с заданиями по вербовке важной агентуры. Кстати, Орлов сыграл видную роль в ликвидации руководителя испанских троцкистов Андреса Нина. Вся операция по изъятию Нина из тюрьмы была проведена при личном участии Орлова-Никольского с помощью специальной группы боевиков — немецких антифашистов, бойцов диверсионного партизанского отряда. Во главе немецкой группы был Густав Руберлейн, впоследствии во времена ГДР заведующий Международным отделом ЦК Социалистической единой партии Германии. Участие немцев в этой акции как бы подтверждало версию Никольского о причастности немецких спецслужб к похищению своего агента из республиканской тюрьмы. Тем не менее скандал, связанный с похищением Нина, так и не был урегулирован. Республиканское правительство Испании крайне болезненно отреагировало на этот инцидент. Именно в силу этих обстоятельств Нин за участие в мятеже троцкистов в Барселоне был арестован республиканскими властями, а потом похищен Орловым из тюрьмы и убит неподалеку от Барселоны.

Акция по ликвидации Нина фигурирует в архивах НКВД как операция «Николай». Предыстория этого дела связана с успешным проникновением агентов Орлова-Никольского в троцкистское движение. Через министра республиканского правительства Каталонии Гаодо-сио Ориверо удалось блокировать прибытие анархистских подкреплений на помощь троцкистским мятежникам в Барселоне в июне 1937 года. Кроме того, завербованный Никольским начальник Каталонской республиканской службы безопасности В. Сала — Хота регулярно сообщал о намерениях троцкистов и способствовал полному контролю над перепиской и переговорами всех руководителей троцкистского движения в Каталонии, где оно имело свою опору.