Немеренные версты (записки комдива) - Джанджгава Владимир Николаевич - Страница 3

На подступах к городу Унгены отлично действовали артиллеристы под командованием комсомольца лейтенанта Суховарова. Ведя огонь прямой наводкой, они подожгли шесть вражеских танков. Танковая атака на этом участке была отражена.

Хотя попытка двух дивизий Антонеску закрепиться на восточном берегу Прута оказалась неудачной, противник после 26 июня продолжал активизировать боевые действия против войск 9-й армии, пытаясь форсировать реку на других участках. Стало известно, что ожесточенные бои с переправившимися через Прут войсками вели пограничники и части двух стрелковых корпусов: 48-го — под командованием генерал-майора Р. Я. Малиновского и 35-го — под командованием комбрига И. Ф. Дашичева.

Это, правда, еще не было началом решительного вражеского наступления, но оно ожидалось с часу на час. Советскому командованию уже было известно, что к развертыванию такого наступления спешно готовится 11-я немецкая армия и две армии Антонеску.

Руководящие товарищи из штаба дивизии были уверены, что фашистские полчища после форсирования Прута непременно двинутся прежде всего на Кишинев. Однако это предположение не оправдалось. Враг нанес удар в сторону Кишинева значительно позже. Захватив плацдарм на реке Прут, немецко-румынские войска с боями стали продвигаться в северо-восточном направлении — в полосе 18-й армии на Могилев-Подольский и в полосе 9-й армии на Бельцы, Рыбница.

В тот же день командующий 9-й армией генерал-полковник Я. Т. Черевиченко отдал приказ: 2-му механизированному корпусу, в том числе и 16-й танковой дивизии, срочно выдвинуться в район станции Дрокия, что севернее Бельцы. Войскам корпуса ставилась задача: с рубежа Дрокия, София, Реча, Никорены нанести встречный удар по группировке противника в направлении Костешты и задержать ее продвижение к реке Реут.

Боевым частям и тылам дивизии предстояло быстро, без какой-либо задержки, преодолеть хотя и относительно небольшой, но тем не менее сложный путь через горно-лесистую местность с многочисленными речками и речушками, сбегающими к Белецкой равнине.

— Из штаба армии сообщили, что в Кодрах прошли сильные дожди. Грунтовые дороги размыты потоками воды, — сказал комдив на коротком совещании командно-политического состава перед маршем. — Мосты на реке Куле, притоках Реута ветхие, не рассчитаны на проход танков и бронемашин. Словом, придется изрядно поработать товарищам саперам, — и обернулся к командиру 16-го отдельного саперного батальона капитану С. Ф. Веревкину.

— Если не возражаете, я поеду с саперами, Михаил Иванович, — сказал полковой комиссар Руденко.

Полковник Мындро согласился. Правильно решил комиссар. Быстрое перебазирование во многом зависит в сложившихся условиях от саперов. Им придется много работать. Противник почти рядом, всякое может случиться. Поэтому отнюдь не лишнее, если там некоторое время побудет и комиссар. Это ускорит дело, что в данном случае чрезвычайно важно. Тем более, что комиссар не только отличный воспитатель, но и умелый организатор.

Саперы во главе с комиссаром выехали первыми. Часа через два вслед за ними двинулись боевые части. Замыкали огромную колонну нагруженные всем необходимым для боя автомашины второго эшелона.

Маршрут оказался действительно не из легких. Саперам приходилось оборудовать объезды, срезать спуски, выстилать хворостом гати, укреплять мосты, отыскивать подходящие для проезда броды. Там, где проходили танки, зачастую буксовали машины.

Только под утро дивизионная колонна миновала лес и с трудом выбралась на шоссе. Но впереди ждала река Реут. Сохранился ли мост? На карте он значился, но ведь уже несколько дней идет война: фашистские летчики, возможно, успели разбомбить его.

Бельцы обошли стороной. Город пылал. Над ним стлалось сплошное облако дыма. Фашистские стервятники в который раз подвергали этот небольшой, в основном деревянный городок ожесточенной бомбардировке.

Колонна машин дивизии благополучно вышла к реке Реут. Мост оказался разрушенным. Несколько в стороне от него была наведена понтонная переправа. Ее соорудили саперы 11-й танковой дивизии полковника Г. И. Кузьмина, двигавшейся впереди 16-й дивизии.

…В ночь на 3 июля соединения мехкорпуса сосредоточились в районе станции Дрокия, населенных пунктов София, Реча, Никорены и получили задачу нанести удар в направлении Костешты с целью уничтожения противника, подошедшего к рубежу реки Реут.

Бой начался утром. Однако согласованного мощного контрудара не получилось. Танки врага упредили развертывание корпуса, и поэтому в бой он вступил неорганизованно. К тому же действия корпуса сковала фашистская авиация. Небо было безоблачным. Бомбардировки следовали одна за другой. Полки несли большие потери в людях и боевой технике. Противовоздушных средств в дивизии, да и во всем корпусе было очень мало: десятка два малокалиберных зенитных пушек и счетверенных пулеметов.

Тем не менее танкисты дивизии мужественно и самоотверженно дрались с гитлеровцами. В бою горели легкие танки БТ-7, горели бронемашины, гибли люди, но оставшиеся в живых советские воины продолжали упорно сражаться. К исходу первого дня боя в частях и подразделениях дивизии стал ощутимо сказываться недостаток боеприпасов. Подвозили их из второго эшелона, расположенного в районе станции Дрокия. Многие автомашины по пути к передовой попадали под бомбежку. Часто груз не доходил до передовой. Да и боеприпасов, горючего во втором эшелоне было не столь много.

В Одесском военном округе, к сожалению, склады оказались выдвинутыми в приграничные районы. Это, безусловно, было серьезной ошибкой, так как авиация противника в первые же часы войны смогла нанести бомбовые удары не только по самим складам, но и вывести из строя подъездные пути к ним. Пришлось ездить за горючим, боеприпасами и продовольствием за сто пятьдесят километров на восточный берег Днестра.

А гитлеровцы с каждым днем усиливали бомбардировки. Вражеские самолеты стали охотиться не только за машинами, но и за людьми. Для движения автотранспорта приходилось использовать главным образом темное время суток, а оно в июле очень короткое.

Противник наступал широким фронтом, причем каждое направление было до предела насыщено боевой техникой, особенно танками.

Если по замыслу командования армии войска 2-го механизированного корпуса 4 июля должны были нанести мощный встречный удар по переправившимся через Прут немецко-румынским соединениям и отбросить их на исходные позиции, то в действительности получилось так, что все три дивизии корпуса из-за недостатка сил и средств с самого начала вынуждены были обороняться, сдерживать натиск врага, рвавшегося к городу Бельцы. И даже эта задача на ряде участков не была выполнена ввиду многократного превосходства противника в танках и авиации. Авиация противника препятствовала подходу резервов из глубины, постоянно контролируя оба моста через Днестр (Рыбницкий и Бендеровский) и наведенную в первые дни войны паромную переправу в районе Криуляны — Дубоссары. Таким образом, надеяться на подход резервов не приходилось.

Начала боев все мы ждали с нетерпением и, естественно, с надеждой на то, что гитлеровцы будут в первые же дни разгромлены. Той же уверенностью, возможно несколько самонадеянной, жил и штаб дивизии. Имелись, конечно, основания и для опасений. Все уже знали, что танки БТ по своим тактико-техническим данным уступали фашистским средним танкам. В единоборстве между ними экипажи гитлеровцев обладали явным преимуществом. Однако этому факту поначалу не придавалось должного значения.

Когда же на направлении города Бельцы развернулись первые сильные бои, советские танкисты уже в самом начале потеряли несколько машин БТ. И что было особенно огорчительно — вместе с устаревшими танками сгорали и экипажи. Пламя с такой быстротой охватывало машины, что спастись было практически невозможно.