Too expensive for you (СИ) - "ToBeContinued..." - Страница 43

– Нахуй иди, – сквозь зубы, подавляя крик боли, прошипел Милкович, зажмурившись, в очередной раз пытаясь пошевелить онемевшими конечностями, но снова терпел неудачу.

– Оу, Йен, любишь грубых? – усмехнулся мужчина, бросив быстрый взгляд на напряженного парня в цепях у стены, сжавшего кулаки в желании наброситься на политика и защитить Микки. – Скажи мне, как тебя зовут, – приказал Ричард, срывая пластырь с бледной кожи брюнета, отбрасывая повязку в сторону, пальцем надавливая на аккуратно зашитую рану, удовлетворенно отмечая первую каплю крови, появившуюся в месте нажима, и громкий крик своей жертвы, не сумевшей сдержаться.

– Микки! – прокричал Галлагер, дернувшись навстречу, но прочные цепи не позволили ему вырваться.

– Убью, сука, – прохрипел Милкович осипшим голосом, но так и не смог пошевелиться, чтобы доказать обидчику свои намерения.

– Микки, – перекатывая на языке имя брюнета, проговорил «Алан», наконец, отпуская кровоточащую рану, – к сожалению, твои угрозы, скорее всего, останутся пустыми словами, – вытирая руку о белоснежное полотенце, лежавшее неподалеку, произнес Ричард. – Я не знал, что у тебя аллергия на транквилизатор, – говорил он, но ни капли раскаяния в голосе уловить было нельзя, – боюсь, из-за моей неосмотрительности, теперь ты парализован, – заключил он, поджимая губы. – Хорошо хоть чувствительность вернулась, – еще раз удостоверившись в своей правоте, обтирая края разорванной кожи все тем же полотенцем под тихие стоны жертвы и угрозы Галлагера, становившиеся все громче, продолжал Ричард. – Но не переживай, это ненадолго, – конечно, в планах мужчины было желание вдоволь наиграться со своими игрушками, но все же Йен его интересовал гораздо больше.

– Убери от него руки, – наконец, рыжий смог докричаться до политика, привлекая к себе внимание лязгом цепей.

– Ох, Микки, твой парень такой ревнивый, – усмехнулся «Алан», на мгновение повернув голову к источнику шума, упустив из поля зрения Милковича, губы которого растянулись в заметной улыбке, когда уже второй палец левой руки подчинился желаниям мозга и чуть дернулся в сторону.

– Он не мой парень, он мне вообще никто, – проговорил Йен, смотря на лицо брюнета, пытаясь понять, чему так радуется тот, но тут же разочарованно выдохнул, когда на смену предыдущего выражения пришло совсем новое: Микки поджал губы, услышав неприятные слова, даже не подозревая о том, что Галлагер произнес их в желании спасти его от рук извращенца.

– Ну, то, как он бежал за тобой сегодня, намекает, что он хотел бы им стать, – ответил «Алан», вновь разворачиваясь к брюнету, – Правда, Микки? – наслаждаясь разочарованием на бледном лице, спросил он. – Тоже нравятся рыжие, да?

– Иди в пизду, – прорычал Милкович, прикрывая глаза.

– Нет, – покачал головой мучитель, – мне больше нравится в жопу, – и потянулся к штанам брюнета.

– Сука, блять, я тебе, нахуй, руки вырву, блять, не трогай меня, ублюдок, – тут же проорал Микки, сдерживая порывы дернуться в холодных руках мужчины, спустившего его джинсы вместе с трусами на бедра.

– НЕ СМЕЙ! – голос Йена сорвался, когда острый металл скальпеля рассек грубую ткань штанов брюнета, освобождая несопротивляющееся тело, облизываемое голодным взглядом пары безумных глаз.

– Ох, мой мальчик, – замирая на месте, блаженно прикрывая веки, Ричард крепко сжал металлическую ручку своего инструмента, – я и забыл, каким прекрасным может быть твой голос, – улыбнулся он, оборачиваясь к Йену, – твои крики до сих пор снятся мне, – поделился своими ночными фантазиями, – ни один из моих гостей не звучал так восхитительно, – признался он.

– Отпусти его, – прохрипел Галлагер осипшим от продолжительных криков голосом, оседая на пол, чувствуя, что снова распорол старую рану острым краем наручника, когда безуспешно пытался вырваться, чтобы помочь Микки.

– И потерять такую прекрасную возможность послушать тебя? – конечно, никто никого не собирался отпускать. – Ни в коем случае, – разрезая и трусы брюнета, проговорил Ричард.

– Забери меня, – взмолился рыжий, дернувшись в оковах. – Только не трогай…

– Заткнись, – но Милкович не дал парню договорить, перебивая его. – Замолчи,– попросил он, пытаясь успокоить рыжего ровным тоном своего голоса.

– Ох, какая забота, – но мучитель был не настроен на подобный исход. – Йен, не переживай ты так, мы и с тобой успеем развлечься, – пообещал, поворачиваясь к Галлагеру, – но сначала ты порадуешь мой слух своим чудесным голосом, – «Алан» скользил кончиком скальпеля по обнаженной коже брюнета, очерчивая мягкие мышцы, поднимаясь к груди и рукам, пока не нанося порезов.

– Микки, – зеленые глаза следили за движениями инструмента, а губы Йена раскрылись на мгновение, прежде чем плотно сомкнуться.

Нет, он не даст ему то, чего он так желает.

– Молчи, – прорычал Милкович, чувствуя укол боли в районе печени, когда холодный металл впервые рассек его кожу.

– Кричи, – в противовес ему приказал Ричард, надавливая скальпелем сильнее, проникая глубже, травмируя мягкую плоть под протяжный стон брюнета.

Обтирая израненную кожу полотенцем, собирая багровые капли по бледной коже, «Алан» вдыхал металлический запах крови, наслаждаясь одним из главных своих фетишей, но не смог получить удовлетворения от процесса в полной мере из-за молчания Йена, сжимающего кулаки и зубы при каждом новом порезе, но не произносившего и звука.

– Любишь татуировки, Микки? – вспоминая небольшую деталь, которую заметил еще тогда, когда раздевал молодого человека для «операции», поинтересовался политик, расправляя пальцы своей жертвы, любуясь буквами, выбитыми на фалангах.

– Читай внимательно, сука, – прорычал Милкович в ответ, расслабляя ладонь, не желая показать мужчине, что уже может управлять ею. – Это будет последним, что ты увидишь, перед смертью, мудак.

– Ох, Микки, какой ты несдержанный, – лишь улыбаясь угрозам привязанного парня, выдохнул мужчина, делая шаг к его голове, вытирая с хирургического инструмента кровь и отбрасывая розовое полотенце в сторону. – Думаю, раз уж тебе так нравится украшения на теле, ты не будешь против еще одного слова, – прошептал он, наклоняясь к уху брюнета, и, резко выпрямившись, вновь рассек скальпелем кожу на груди Микки, выводя три ярко-красные буквы на бледном полотне.

– НЕТ! – Галлагер не выдержал: отчаянно дергаясь в звенящих цепях, раздирая руки об оковы, он изо всех сил пытался вырваться, но лишь терял силы и дарил мучителю желаемое.

– Подожди, Йен, – чувствуя легкое давление в районе ширинки дорогих брюк, хищно улыбнулся Ричард, наслаждаясь видом кровоточащих порезов и звонких криков своего «любимчика», имя которого теперь украшало грудь брюнета. – Мы скоро закончим, – проговорил он, отстраняясь, делая шаг назад, чтобы полюбоваться своим творением.

Но сделать этого не позволил звонок телефона, раздавшийся из кармана оставленного на вешалке пиджака.

С раздражением и недовольством от того, что его прервали, помощник сенатора отбросил в сторону свой излюбленный инструмент пыток, звонко ударившийся о поверхность металлического стола в момент приземления возле жертвы, и поспешил стереть кровь с рук, чтобы поднять трубку.

– Сколько раз я просил не беспокоить меня, когда я здесь?! – проорал он в динамик. – Что ей нужно?

Дальнейшего разговора Микки не слышал: в несколько шагов пересекая помещение, Ричард скрылся в соседней комнате, оставляя пленников наедине.

– Йен, – тихо позвал Милкович рыжего, мизинцем пододвигая к себе неосмотрительно оставленный «Аланом» скальпель. – Йен, блять, – прошептал громче, бросая быстрый взгляд на небольшую дверь, за которой скрылся политик, чтобы гости не мешали его беседе.

– Микки? – заметив движение головы, удивленно проговорил Галлагер. – Ты можешь…

– Блять, заткнись, – тут же прошипел брюнет, боясь раскрытия. – Можешь отвлечь его? – спросил тихо, прислушиваясь к голосу, раздававшемуся из второй комнаты подвала, надеясь, что Ричард задержится там еще ненадолго, попутно начиная двигать ладонью с острым инструментом, распарывая кожаный ремень, приковавший его руку к столу.