Аппарат - Прибытков Виктор Васильевич - Страница 12

Обстановка в стране «напряженная»: капиталисты-империалисты день и ночь головы ломают, чтобы побольней укусить социализм, а тут еще внутреннее диссидентство разыгралось — песни под гитары на разные голоса поет, за границу сбежать норовит, да по «Голосу Америки» строй обтявкать…

Случись такое событие, попади кое-какие странички из микояновского архива в «свободный» западный микрофон и шуму было бы много… Вот почему к работе с архивом были допущены не просто люди, а проверенные люди, и не просто — проверенные, а проверенные компетентным КГБ СССР.

Самые любопытные, неожиданные и интереснейшие находки пошли чуть ли не с первого дня!

Из архива А. И. Микояна

(Воспоминания А. Микояна об ошибке Сталина и о Карибском кризисе)

ОЧЕРЕДНОЕ УПРЯМСТВО СТАЛИНА

Как-то в 1947 году Сталин выдвинул предложение о том, чтобы каждый из нас подготовил из среды своих работников 5–6 человек, таких, которые могли бы заменить нас, когда ЦК сочтет нужным это сделать. Он это повторял несколько раз, настаивал.

Я высказался в поддержку такой идеи, но сказал, что 5–6 человек, зная своих работников, не могу подготовить, чтобы они смогли меня заменить. У меня есть на виду 2–3 работника. Если с ними год — два хорошо поработать, то они могут стать достойными кандидатами для замены. В ответ на вопрос Сталина я назвал трех моих заместителей: Крутикова, Меньшикова и Кумыкина. Сталин спросил, что они из себя представляют. Я конкретно рассказал, на что они способны, какие имеют достоинства и недостатки.

В последующем Сталин часто спрашивал о них. Отвечая ему, я всякий раз подчеркивал способности Крутикова.

Вдруг через год Сталин неожиданно предложил выдвинуть Крутикова на должность заместителя Председателя Совета Министров СССР с возложением на него обязанностей по внутренней торговле. Я остро возражал.

Сталин упрекал меня, что не хочу уступить ему своего зама, что мне не хотелось расставаться с ним. Я сказал, что не этим руководствуюсь, а боюсь, что он не готов для этой должности. Для этого надо ему еще поработать. Я заявил, что даже Министром внешней торговли он сегодня не может еще стать, но через год наверняка это будет реально.

Сталин со свойственным ему упрямством, при моих настойчивых возражениях, в июле 1948 года все же провел назначение Крутикова, даже не побеседовав с ним. Через семь месяцев он был освобожден с переводом на меньшую работу.

Экземпляр единственный

Диктовка т. Микояна А. И. 1.VI-65 г.

В середине мая, когда усилились бомбардировки Северного Вьетнама и началась вооруженная интервенция в Доминиканскую республику, это вызвало сильное возбуждение. На заседании Президиума ЦК КПСС выступил министр обороны с оценкой положения и с предложениями.

Как потом оказалось, это было сделано по поручению секретаря ЦК.

Доклад министра был сделан в письменном виде, но он кое-что добавил и от себя.

На мой взгляд, оценка была дана неправильная, преувеличенная, оба события оказались чуть ли не попыткой американцев к столкновению с нами и утверждалось, что нам нельзя ограничиваться тем, что мы делаем сейчас в смысле помощи Вьетнаму, что после доминиканских событий могут последовать события, направленные против Кубы. Поэтому мы должны принять активные меры для противодействия американцам.

Предлагалось на Западе (наверное, в Западном Берлине и на границе с Западной Германией) провести военные демонстрации, перекинуть некоторые части — воздушные, десантные и другие — с нашей территории в Германию, в Венгрию.

Потом министр добавил, что если так дело пойдет, то Куба окажется под угрозой. Нам нужно быть готовыми ударить по Западному Берлину. Потом от себя он сказал, что вообще нам, в связи с создавшейся обстановкой, следует не бояться идти на риск войны.

Эти слова министра меня поразили.

Ввиду того, что было позднее время, а вопрос крупный, решили ограничиться обсуждением, обдумать и в следующий раз специально обсудить этот вопрос.

Через неделю это было сделано. Министр доклад повторил, но там уже не говорилось о риске войны, о Западном Берлине. Речь шла о демонстрационных мерах, об учениях войск и пр., которые, конечно, могли быть проведены и какое-то впечатление могли произвести, но не имели бы никакого результата, кроме отрицательного.

После выступил секретарь ЦК в том же духе. Выступил и я. Сказал, что требуется трезвая оценка обстановки. Что касается Вьетнама, то сами вьетнамцы готовы вести борьбу чуть ли не 10 лет, до полного освобождения Вьетнама, китайцы же еще больше. Поэтому не надо горячо на это реагировать, надо спокойными быть.

К тому же, мы не можем никаких мер принять, поскольку без содействия Китая это не возможно. Да и сами вьетнамцы, как вы знаете, отказались от наших сил, которые мы им предлагали.

Что касается Кубы, то, конечно, американцы, и в первую очередь Джонсон, хотел бы с Кубой расправиться, но я не вижу данных, которые бы говорили о том, что американцы готовятся напасть на Кубу.

Действия американцев в Доминиканской республике особого рода. Мы с ней никакими обязательствами не связаны, мы ведем всю необходимую борьбу против американцев в защиту Доминиканской республики в Совете Безопасности, политическими средствами. И Кастро очень доволен нашей политикой и борьбой в этом конфликте.

Я выразил удивление и неудовольствие тоном доклада и предложениями министра. Поскольку все эти меры не дадут никакого эффекта, если не иметь целью начало военных действий, то должны ли мы воевать в Европе против американцев, когда они повода прямого не дают, ведут себя хорошо и в Берлине и в других странах, где находятся наши войска?

Главный смысл всех мероприятий — сохранить мир для Советского Союза и тех социалистических стран, с которыми имеем прямые договоры об обороне. Если, например, нападут на ГДР, Чехословакию и другие соцстраны, то, конечно, мы должны будем воевать.

Поэтому я считаю, что мер никаких не нужно принимать, а если есть планы учений войск и другие мероприятия, то они должны проходить в назначенные ранее сроки. Что же касается предложения созвать Консультативный комитет Варшавского пакта, я не возражаю, поскольку созыв через полгода после очередной сессии будет естественным. Там и обсудить вопрос о нынешней обстановке и другие вопросы, но нам не следует никаких подобных предложений, изложенных министром, им предлагать, а можно спросить, что они думают и какие предложения будут.

Я убежден, что ни Польша, ни Чехословакия, ни другие страны не поддержат эти предложения.

Тов. Косыгин также выступил, сказал, что ведь когда-то Сталин начал блокаду Западного Берлина, но вынужден был отступить, при этом потеря была нашего престижа. И Хрущев неправильно сделал в 1948 и 1961 годах, после выступления Кеннеди по поводу увеличения количества оккупационных войск. Это не привело к поднятию нашего престижа, а наоборот.

Тов. Подгорный в том же духе высказался.

Тов. Суслов, примерно, так же сказал.

В общем договорились через месяц — полтора устроить Консультативное совещание как очередное и таких предложений не вносить.

Сперва я уткнулся в ворох пожелтевших от времени газет «Правда», «Известия». С первых полос гладит молоденький Микоян. Рядом с ним Бухарин. Сталин… Кто-то еще, кого и в лицо признать трудно.

О гениальности Николая Ивановича Бухарина слышать приходилось не раз, а вот прочитать что-нибудь из его творчества до сего дня не удавалось. Книги не публиковались, из библиотек они были изъяты, а газеты тех лет перекочевали давным-давно в запертые на многие ключи комнаты.

Беру одну статью Бухарина, читаю — чувствую разочарование… Поверхностные суждения, не слишком глубокий анализ, скоропалительные выводы. Беру следующую газету — что-то об антирелигиозной пропаганде…

Сплошная литературщина!

Больше читать Бухарина я не стал. Журналист он, видимо, был не плохой, а политик аховый. В общем, я разочаровался. Но появились и другие находки — куда интереснее!..