Грозовые Земли - Робертс Джон Мэддокс - Страница 134

Повсюду в воде виднелись трупы и тела раненых, еще пытавшихся бороться за жизнь. На берегу собрались воины с равнин, которые пытались подтащить ближе убитых, чтобы извлечь свои стрелы. На другом берегу высилось шаткое сооружение, которое Гейл заметил еще до начала боя.

— Оттуда вчера командовал переправой этот толстый глупец, брат омайского короля. Наш повелитель прибыл накануне вечером, и он видел, когда ты вышел на поле боя. Гассем привел с собой пару сотен воинов, дабы показать, что готов к союзу с Омайей, но с самого начала он не собирался помогать этим болванам. Гассем пришел лишь для того, чтобы проследить за тобой.

Гейл шепотом выругался. Гассем никогда не позволял обстоятельствам застать его врасплох! Он явился сюда, чтобы увидеть происходящее своими глазами.

— И чем вы занимались все это время?

— Сперва мы крутились с омайцами, якобы ради того, чтобы держать связь между войсками, но на самом деле докладывали обо всем происходящем Гассему, — пояснил Люо.

Гейл задумался, а затем промолвил:

— Я не стану убивать вас. — Лица шессинов по-прежнему ничего не выражали. — Я хочу, чтобы вы вернулись к своему королю и передали ему мое сообщение. Я напишу его на пергаменте, так что Гассем услышит мои точные слова. Дожидайтесь здесь и не пытайтесь бежать, если жизнь вам дорога.

С этими словами Гейл развернул своего кабо и двинулся в омайский лагерь, где надеялся отыскать письменные принадлежности и пергамент. Встреча с друзьями юности далась ему нелегко, — теперь он видел, что прошлое ушло безвозвратно. Прежде Гейл питал наивные иллюзии, что виной всему один лишь Гассем, и если разделаться с ним, то жизнь сразу станет такой, как прежде. Лишь теперь он осознал, как глубоко заблуждался.

В лагере его отыскал Йокайм.

— Мой господин, нам тут под руку попался какой-то толстяк, который утверждает, что он брат короля Омайи.

В просторном шатре Гейл обнаружил непомерно толстого человека, восседавшего на складном табурете с надменным озлобленным видом. Впрочем, он отнюдь не выглядел испуганным, поскольку был уверен, что родство с королем защитит его от любых посягательств.

— Я — король Гейл. Это ты командовал омайской армией?

— Ты — король?!

Этот человек никак не мог поверить в то, что стоявший перед ним мужчина в простой верховой одежде, покрытой грязью, может быть правителем могущественной державы.

— Да, я король, хоть и не ношу корону. Можешь спросить у моих спутников, если желаешь.

— Мое имя Аймус, я младший брат короля Оланда. Должно быть, ты явился обсудить условия…

— Нам нечего обсуждать, — заявил Гейл. — Я пришел лишь для того, чтобы передать тебе наши требования. У твоего короля будет десять дней на то, чтобы вывести из Неввы свои войска. Если он не сделает этого, мы сотрем его войско с лица земли. Ты видел нашу силу и знаешь теперь, на что мы способны. Король Пашар отправит к твоему брату послов, и они обсудят сумму возмещения ущерба, которую Омайя должна будет выплатить Невве за свое предательское вторжение.

— Хорошо, я передам брату твои слова, — с досадой отозвался Аймус и тут же добавил со злостью: — Напрасно ты вмешался в наши дела, король Гейл. Прежде Омайя по-доброму относилась к Равнинному Королевству. Мы торговали ко всеобщей выгоде, но теперь я даже не знаю, чем все это может закончиться.

— Виноват в этом не я, а твой брат, который вступил в преступный сговор с безумцем и завоевателем Гассемом. А теперь ступай прочь и беги к своему брату. Кстати, надеюсь, ты умеешь плавать?

— Что? — возмутился Аймус.

Гейл ничего не ответил и лишь махнул рукой в сторону выхода из шатра. Двое воинов со смехом заставили подняться протестующего омайца и, не обращая никакого внимания на его вопли, поволокли прочь. Тем временем король занялся поисками пергамента и чернил.

«Повелитель Равнинных Земель Гейл шлет привет Гассему, королю Островов», начала читать Денияз.

— Я вижу, этот человек не признает моей власти на материке, — заметил Гассем, отхлебывая из кубка гойл, — сок забродивших фруктов, столь любимый на его родных Островах. Чуть поодаль от него сидела королева и воины Люо и Пенда, которые доставили это письмо. — Читай дальше, девочка.

«Я разгромил войско короля Омайи, твоего союзника. Ты видел это своими глазами. Теперь, чтобы прийти на помощь моему другу, невванскому королю Пашару, я намерен изгнать тебя с материка. Советую не тратить времени понапрасну и начать переправлять своих людей обратно на Острова. Кроме того, ты немедленно должен освободить из плена захваченную тобой принцессу Шаззад», — с этими словами Денияз покосилась на Шаззад, как обычно, прикованную к стене цепями.

— А Гейл ничуть не изменился, — усмехнулся Гассем. — Все та же нелепая чувствительность!..

«Теперь я желаю говорите не как король, но как бывший член воинской общины шессинов. Гассем, брат-предатель, мне передали, что тел убил моего верного друга, Тейто Мола и прочих Говорящих с Духами. Ты погубил свой народ, уничтожив его традиции и обычаи, и потому я намерен собственной рукой принести тебе погибель. Можешь бежать вместе со своим войском, но будь уверен, что рано или поздно я отыщу и уничтожу тебя. Я мог бы сделать это и без всякой войны, но начал поход и завершу его с честью. Нам двоим не место под одним небом».

Дочитывая письмо, Денияз заметно побледнела, но Гассем с удовольствием выслушал послание Гейла.

— Этот мальчишка всегда был упрямым, но подобной дерзости я в нем раньше не замечал. Прежде он был куда скромнее — вечно опасался прогневить старейшин или духов. Ты закончила, девочка?

— Осталась лишь небольшая приписка, мой господин. Похоже, это пришло ему на ум уже после того, как он закончил письмо.

«Можешь передать своей королеве, что я больше не питаю к ней ненависти. Уж если ты способен уничтожить целый народ, то немудрено, что сумел и склонить к предательству одну слабую девушку».

Ледяная ярость вспыхнула в глазах Лериссы.

— Какая дерзость! — взвизгнула она. — Когда ты схватишь его, мой супруг и повелитель, отдай его мне. Я покажу ему, что такое настоящее мучение!

— Всему свое время, моя королева, — невозмутимо отозвался Гассем. — Скажите мне, Люо, Пенда, как сейчас выглядит Гейл? Через подзорную трубу я не сумел его разглядеть.

Все это время воины сидели на полу, попивая гойл. Они двое были знакомы с Гассемом очень давно, — еще с тех пор, как король был младшим воином в общине Ночного Кота.

— Мы все изменились, и он тоже, — отозвался Люо. — Стал старше и строже. В нем всегда чувствовалось что-то необычное. Это ощущается и сейчас. Но не осталось никакой мечтательной задумчивости в глазах.

— Да, как же, помню! — засмеялся Гассем. — У него всегда был такой вид, будто ему промеж глаз ударили дубинкой. Должно быть, все от того, что он слишком много якшался с Говорящими с Духами.

— Разумеется, я не стал бы сравнивать вас двоих, мой король, — вмешался в разговор Пенда, — но в нем тоже заметна особая властность, и я думаю, что люди бросаются исполнять его приказы, словно их изрекает какой-нибудь небожитель. Честно говоря, меня это очень удивило.

— Недаром в детстве он все время крутился рядом со мной… Должно быть, чему-то все же научился, — невозмутимо промолвил Гассем, однако взгляд его сделался тревожным. — А что скажете о его войске?

— Лучших всадников мы отродясь не видели! — воскликнул Люо, воодушевившись, как это свойственно шессинам, когда они говорили о войне. — Один верховой лучник Гейла стоит десяти невванских всадников и двух десятков омайцев. Они словно сливаются воедино со своими кабо. Разумеется, Гейлу мы об этом не сказали ни слова, но конница его производит столь же сильное впечатление, что и чиванские воительницы.

— Среди всадников Гейла в основном были люди двух племен, — добавил Пенда. — Одни — коренастые, приземистые, черноволосые и смуглокожие, другие — рослые, худощавые, с более светлыми волосами. Оружие у всех одинаковое, но одежда у темноволосых большей частью из кожи, а у светлых — из ткани.