Тень Радуги - Клименкова Антонина - Страница 2

— Страшный некромант... Гроза всей Гильдии... Мальчишка! — пропыхтела она. — Убить, может, и не убьет... А вот покалечит запросто!

Подняв уцелевшую корзину, ведьма уныло побрела домой. Уже не старалась обходить глубокие лужи: вымазаться больше, чем ей уже удалось, было невозможно.

В порядочном королевстве всё должно быть на своих местах и каждый обязан заниматься своим делом: король — сидеть на троне, принцесса — ждать своего рыцаря, чернокнижник — чахнуть над гримуарами, а ведьма...

Ведьма вышла на крылечко своего нового большого дома и с удовлетворением оглядела окрестности. Глазам ее предстал угрюмый осенний пейзаж: запущенный сад, пустой холм, лесная опушка вдалеке.

— Вот, Эвигейт, здесь никакие некроманты нас не достанут, — сказала ведьма, обращаясь к своей вороне. — Лень будет за мной в такую глушь из столицы тащиться!

Ворона внимательно посмотрела на хозяйку, но ничего не сказала. Эвигейт вообще была молчаливой вороной, хотя и прекрасно умела говорить. Видимо, сохраняя молчание, она казалась себе важной птицей.

Поправив на плечах шаль, Гортензия взялась прибивать на входную дверь табличку со своим именем.

Из четырех гвоздей, которыми следовало прикрепить табличку, два вошли в дерево косо, один погнулся, а другой вовсе потерялся, упав в щель между ступенек крыльца...

— Ой, а вы вправду ведьма?!

Вопрос этот раздался очень неожиданно.

Гортензия подскочила. Пяткой наступила на свисающий край шали, потеряла равновесие, всплеснула руками, забыв, что держит молоток. Тяжелый инструмент взлетел в воздух, прокрутившись, на мгновение повис у нее над головой... и обрушился вниз охапкой голубых незабудок.

Резко развернувшись, ведьма едва удержала на раскрытой ладони сноп разящих искр. Успела разглядеть, что к ней сзади подкрался не какой-нибудь некромант — всего лишь местная девчушка, в ярком платье и с горящими любопытством глазами.

— Ух ты! — не сдержала восхищенного возгласа девица. — Вот это фокус! Вы прямо как фея!

— Тьфу, напугала! — буркнула Гортензия с видимым облегчением. Принялась отряхивать с плеч, вытаскивать из густых каштановых кудрей взлетающие от легкого дуновения голубые лепестки. Хотя, надо сказать, сравнение с феей ей отнюдь не польстило. Ну, подумаешь, молоток цветочками взорвался! Это у нее машинально получилось... — Ну, ведьма! И что с того? Ты-то сама кто такая будешь?

— Я Лиза-Энн! Соседка ваша, — вежливо присела девица, придержав оборчатую юбку. Затараторила: — Я как дымок увидала над башней, так сразу смекнула, что к звездочету новые жильцы заселились. Вот и прибежала, чтобы сразу предупредить! На всякий случай. А то, думаю, вдруг люди приехали хорошие, а пропасть ни за грош могут. Вы дрова-то для печки откуда взяли? Уж не из лесу ли?

— Какие дрова? Какой-такой лес? — проворчала Гортензия, досадуя на надоедливость новой знакомой. Ежели тут соседи все такие говорливые окажутся, лучше уж сразу в город вернуться. Такие соседи — хуже некроманта житья не дадут...

— Из того вон леса, — кивнула Лиза-Энн в сторону темнеющей вдалеке опушки. — Из заколдованного. Там люди часто пропадают. И призраки шастают. Вот я сразу и пришла сказать: вы туда не ходите без особой надобности! Да и по надобности тоже не ходите, опасно там.

— Чтобы ведьма — заколдованного леса боялась? Глупости какие! — фыркнула Гортензия с высокомерным небрежением.

Девица воззрилась на нее с уважением. Настоящей ведьме призраков и впрямь бояться негоже!.. Невольно взгляд ее зацепился: крупная родинка над губой портила и без того не слишком привлекательное лицо женщины — точно наглый жучок уселся, да при разговоре два черных волоска как усики шевелились.

— Что глядишь? — поймала пристальный взгляд Гортензия, насупилась. — Думаешь, раз ведьма — так красавицей обязана быть? Сказки всё это! Нам, ведьмам, раскрасавицами быть без надобности. Из красавицы ведьма, что из принцессы доярка — ни молока, ни простокваши. Одно корове щекотанье.

Девица ничуть не смутилась:

— А верно люди говорят, будто у вас ноги костяные, как у куриц лапы? — и глаза загорелись любопытством пуще прежнего. — А еще хвостик есть маленький, поросячий? А в подмышках крылышки нетопыриные с перепонками?

— Глупости какие! — надулась Гортензия. — Ты что, никогда раньше ведьм не видала?

— Нет! — мотнула головой та. — А вы приворожить сумеете? А скотину вылечить?

— Вон, видишь табличку? Что написано, разумеешь?

Соседка охотно взбежала на крылечко, топоча каблучками. (Юбка оборчатая, башмачки новенькие... Гортензия хмыкнула — видно, девчушка специально приоделась понаряднее ради нового знакомства.)

Водя пальцем по выпуклым, позолоченным буквам таблички, Лиза-Энн принялась старательно разбирать:

— Гор-тен-зи-я... Гортензия! Хер... Херка... Хурма... Хурма-манда-рин...

— Гортензия Хермелин! — не выдержала чтения хозяйка дома. — Ведьма, адепт Второй ступени Гильдии чародеев и алхимиков королевства, Магистр Пятого ранга Третьего круга Посвящения, почетный член Тайного Ордена, мастер по вопросам домоводства, здоровья, красоты, быта и животноводства.

— Ой, наконец-то! Настоящая ведьма! — от радости захлопала в ладоши девушка. — Только вы зря тут это всё написали — у нас во всей округе я самая грамотная есть. К вам и без этой доски народ ходить будет, уж я постараюсь всех известить!

— Так в городе положено, — проворчала ведьма. — Ежели ты булочник — вывешивай над дверью крендель. А коли колдуешь — прибивай табличку. Чтобы клиенты знали — образование имеешь, не к фее болотной идут...

— Знаете, я по утречку собиралась сбегать к тетке в деревню, — затараторила девица. — Так я про вас всем там расскажу! То-то все обрадуются! Знаете, у нас тут в округе уж не знаю сколько лет приличной ведьмой и не пахло. Вот напасть какая случится — и не знаешь, куда бежать!

— А как же чародей, который здесь до меня жил? Разве к нему не ходили? — удивилась Гортензия.

— А вы его видали, когда дом-то купили?

— Нет, — ответила ведьма. — Он передал все дела казначею Гильдии, а сам уехал.

— Ха! Напугался и сбежал, будто ветром сдуло! — презрительно фыркнула девица. — Одно название — колдун, да колпак в звездочку... Думаете, он тут золото из головешек сочинял, аль жутких человечков в бутылях выращивал?

— Гомункулусов, — поправила ведьма, отперев дверь.

Девица не отстала, без приглашения протопала на кухню, оставляя следы на только что вымытом полу:

— Да вот фигушки! Ни тех, ни других у него отродясь не водилось. Только и делал, что сидел у себя на башне — хоть дождь, хоть ветер. Думаете, звезды считал? Как бы ни так — выглядывал, не помашут ли факелом из замка. Чтоб, значит, к принцу на обед приходил сказки рассказывать.

— Сказки? — задумчиво переспросила Гортензия, осторожно пробираясь между сундуков, коробов и узлов с вещами.

— Ну да, разные истории о страшилищах, — кивнула девица. Она уселась на край кухонного стола и, болтая ногами, бесстрашно облокотилась на обитый жестью ларец. (На нем стояла корзина, а на той возвышалась пирамида из тарелок, а на пирамиде уместились три чашки, поставленных одна в одну. Вся пирамида устойчивостью не отличалась, но гостью это не волновало.) — Порой, говорят, такие глупости нёс! Рассказывал, к слову, про страшных черных колдунов. Вроде когда-то в соседнем ущелье жил-был такой страшный колдун, что умел мертвецов из-под земли вызывать. Ну не ерунда ли, право слово? Разве ж мертвецы двигаться умеют? У них же все жилы истлели, как они костями шевелить будут!

— Мда, ерунда, — рассеянно согласилась ведьма. — Но не пора ли тебе домой?

— Нет, не пора! — мотнула головой Лиза-Энн. — Постояльцев нынче нету и вряд ли кто вскорости появится. А батюшка с маменькой еще вчера на ярмарку уехали. Ой, я ж еще не сказала! — спохватилась она. — У нас трактир тут рядом, за рощей, так что я к вам частенько заглядывать буду, чтобы не скучали! А приходите к нам завтра? — предложила она вдруг. — Матушка свежее пиво наварила, знаете, какое вкусное у нее получается! К завтрому как раз поспеет.