Время рокировок (СИ) - Васильев Андрей - Страница 4

— Это хорошо, — Салех усмехнулся. — Значит — не совсем ты еще ороговел. Хотя по нашей жизни это ненадолго. И не скрипи ты так мозгами, что мне в ответ подарить, ничего не надо выдумывать. Подарок — он на то и подарок, чтобы быть внезапным и не требовать ответного жеста.

Я смущенно улыбнулся — и в самом деле я прикидывал, что у нас с собой такого есть, что было бы не стыдно подарить кочевнику.

— Ладно, а теперь за дело, — Салех потер руки. — Кроме этих бездельников, я привел сюда еще шесть мастеров и принес тысячу с лишним листков, ну, тех, что нам от мертвых достаются, ты вроде про них говорил в прошлый раз. Вот теперь пришло время торговаться, и видит небо — я это буду делать с удовольствием!

Хитрый кочевник — он знал, что теперь всерьез торговаться не буду я, и, несомненно, накрутил цены настолько, что три подаренных мне чародея полностью окупились. Ну, может не полностью, но полцены он отбил — это точно.

Но и я в накладе не оказался — листочки из Сводов нам достались неплохие и даже очень. Нет, процентов на восемьдесят пять, если не больше, это была не более чем посредственная информация, естественно, на мой дилетантский взгляд — описания растений и животных, причесок и орнаментов на старинных вазах, а также иная бессмыслица. Но среди этого хлама попались рецепты зелий и порошков, отрывки из магических книг, куча географических данных, которые для меня в последнее время представляли большой интерес, а самое главное — нам перепало три золотых листочка, с частичками серьезных магических рецептов. Профу я их показывать пока не стал, скопировав их только Насте. Ни к чему давать подобной информации разлетаться в разные стороны, знаю я наше светило науки. Я ему отдам эти рецепты, он их передаст Герману, а то еще и Викентию, причем абсолютно без задней мысли, просто чтобы было с кем об этом деле подискутировать. Люди науки — они как дети, не сказать хуже, не понимают, что такое закрытая информация, для чего она нужна и сколько стоит.

А еще я собирался на всем этом нагреть руки, поскольку не соврал нам тогда Ривкин — листочки из Сводов и впрямь высоко ценились в Новом Вавилоне. Точнее — частично не соврал. Цены он опустил безбожно, не сказать по-другому. Хотя — не обманешь, не заработаешь, так что претензий к нему ноль. Тем более что слово свое он сдержал — поддержку нашему Льву Антоновичу в городе оказал, небескорыстно, понятное дело, — но оказал.

Все это и еще много чего другого нам рассказал Щур, тот самый шустрый волчонок, которого я отправил с нашим торговым представительством в качестве курьера. И свою миссию он выполнил сполна, добравшись обратно в крепость из города с максимальной скоростью, за какие-то четыре дня.

А уже через пару дней две лодки и плот, груженный разным всяким, отчалил от берега, сопровождаемый пожеланиями скорейшего возвращения и даже машущими платками. Мы держали путь в сторону Нового Вавилона.

Особых споров по поводу того, кому плыть и на чем плыть, не было. Ну — почти не было, разве только Марика, узнав, что ее кандидатура даже не рассматривалась, крайне возмутилась и пообещала в случае отказа преследовать нас, подплывать под днища лодок и тыкать в них острыми колющими предметами.

Подобные угрозы меня не слишком пугали, но, поразмыслив, оставлять ее в крепости я не захотел, с нее сталось бы прихватить винтовку и отправится в степь на охоту, причем на двуногую дичь. Она всегда отличалась отменной злопамятностью, потому степнякам в этом случае ничего хорошего не светило, а у меня с ними мир и перспективы возможного сотрудничества. После второй встречи с Салехом я запретил ей об этом даже думать, и она вроде как согласилась пока не мстить, но в случае моего длительного отсутствия это обещание могло быть и нарушено. Мол — «О чем Стас не узнает, то ему не повредит».

И вообще — в отличие от Жеки, который был безмятежно-счастлив, ежедневно наблюдая объект своего многолетнего обожания, меня ее появление в последнее время не слишком-то и радовало. Нет — Марика она хорошая, надежная, много чего знает и умеет, но! Я для нее не командир. Вот — не командир ни разу. Я для нее не Сват, а Стас, давний друг, собутыльник, боевой товарищ, — в общем, кто угодно, но только не лидер. То есть — просьбы мои выполнять можно, но, если очень хочется, то на них можно и забить. Ибо — мы же друзья, какие обиды и недопонимания в случае чего?

А мне этого не надо. Здесь — не земля, не Академия и не бар «Хвост ящерицы». Все вышеперечисленное стало атомами и воспоминаниями, которые с каждым днем все больше и больше блекнут в памяти, закрываемые новыми впечатлениями. Это другой мир и в нем действуют другие правила. И я в нем становлюсь другим, вот какая штука.

Но она даже не задумывается об этом, при попытках что-то объяснить отшучивается или смеется, приговаривая: «Стас, что за глупости?», и в результате мне проще держать ее при себе, чем что-то объяснять. Да еще и Жека лоб морщит, глядя на это все, того и гляди заподозрит меня в том, что я решил за ней приударить. Дурацкая ситуация, не сказать хуже.

В свете всего этого мне все чаще в голову приходит мысль о том, что лучше бы мы ее вовсе не находили. И, грешно признавать, но в случае, если ее шальную голову найдет не менее шальная пуля, я плакать точно не стану.

Правда, это ничего не изменит, верный рыцарь Жека, ломая зеленые насаждения, тут же кинется за ней, дабы отыскать и спасти. Да и куда она уйдет, дальше леса или степи?

Хотя — по слухам, если возродиться в лесу и отправиться не в сторону степи, как по какой-то причине делают все, а в противоположную, то сначала там будут ого-го какие по протяженности и опасности болота, а за ними снова начнется лесистая местность, перемежаемая лугами с зеленой травой и озерами, полными рыбы. Эдакая земля обетованная для тех, кто ее найдет. Кстати — где-то там, на границе предполагаемых болот и гипотетической лесной местности с озерами и мягкой травой-муравой, находится бункер № 3, последний из тех, которые отмечены на карте. Если когда-нибудь у нас будет много свободного времени, и мы отправимся к нему, то непременно проверим, правду несут в себе эти слухи или же нет. Может, просто не выживают те, кто в ту сторону ходит, вот и нет подлинной информации.

Но как по мне — все это сказки, народный фольклор, который не мог не возникнуть. Когда ты живешь в мире, полном риска и опасностей, то непременно мечтаешь о месте, где все тихо и спокойно, такова суть человеческая.

Я даже догадываюсь, кто эти байки придумывает. Это наверняка Проф забавляется, начитавшись макулатуры, которой я ему накидал после встречи с Салехом. Ох, он и радовался этим листкам из Сводов! Как ребенок, честное слово. Не понимал, умник, что теперь ему вообще никогда из крепости не выйти за ворота, что он теперь — сейф на ножках. Больше скажу — я даже отдал Наемнику приказ, чтобы в том случае, если все будет совсем плохо и речь пойдет о захвате крепости противником, не приведи господь, конечно, к нему был прикреплен отдельный человек из «волчат», который будет отвечать за конкретно его, Профа, безопасность и спасение. Этот же человек, в случае совсем уже пиковой ситуации, должен был уничтожить Германа и Викентия, как носителей информации, которая не должна попасть к потенциальному противнику. Троих спасать сложнее, чем одного, а делиться с кем-либо таким объемом знаний, который мы уже накопили, я не собираюсь. Это — товар, причем стратегический.

И, конечно же, Проф на меня в очередной раз обиделся, когда узнал, что его в Новый Вавилон не берут. Я же говорю — как ребенок. Может, все ученые в возрасте такими становятся?

А вообще команда сформирована была очень быстро. В первую лодку, на которой шел я, попали Азиз со своей «деткой», Джебе, Настя, Флай, Амиго, Щур, гордо называющий себя то «проводником», то «лоцманом», и Голд. Ах, да — еще Франческа, Фрэн, которая все-таки вышла из леса на костерок Флая, и видеть которую я был очень рад. Как выяснилось, она знает аж двенадцать языков, и потому присоединилась к нам, в качестве универсального переводчика. На второй, замыкающей лодке, шли Ювелир за старшего, Марика, Милена и еще трое «волков», как резервная ударная сила. А в середине конвоя был плот, с грузом и экипажем в виде Павлика, которого я, после определенных раздумий, поставил рулевым, двух «волков» и трех «волчат». И еще — Одессита. Подумав немного, я прихватил его с собой. Во-первых, он хоть и излишне экспрессивен, зато наблюдателен, во-вторых знает три языка, и в-третьих — пусть на глазах будет, так мне спокойней. Ах, да — забыл про Фиру. Она тоже была на плоту. В последний момент она все-таки вошла в состав конвоя, ее тяга к новым впечатлениям не давала ей сидеть на месте. Вот я ее на плот и определил, мачтовым. Хочешь новых впечатлений — получай.