Библиотека душ (ЛП) - Pyatak Kaban - Страница 20

• Предыдущая
• 20/87
• Следующая

— Мы не заинтересованы.

Лорейн пожала плечами:

— Я лишь пытаюсь быть дружелюбной. Вы выглядите слегка потерянными, вот и все.

Она повернулась, чтобы уйти, но что-то в ее словах вызвало интерес Эммы.

— Выбор чего?

Лорейн снова повернулась к нам и расплылась в сальной улыбке:

— Старых, молодых. Талантов на любой вкус. Некоторым нашим клиентам нужно только шоу, и это нормально, но у некоторых достаточно специфические потребности. Мы стараемся, чтобы все ушли от нас довольными.

— Мальчик сказал «нет, спасибо», — грубо произнес Эддисон и уже, похоже, собирался ругаться с женщиной, когда Эмма встала перед ним и заявила:

— Я бы хотела взглянуть.

— Ты что?! — удивился я.

— Я хочу взглянуть, — повторила Эмма, в ее голосе зазвучала сталь. — Покажи мне.

— Только серьезные запросы, — заметила Лорейн.

— О, я очень серьезно.

Я не знал, что задумала Эмма, но доверял ей достаточно, чтобы не спорить.

— А что насчет них? — Лорейн бросила неуверенный взгляд на меня и Эддисона. — Они всегда такие грубые?

— Да. Но с ними все в порядке.

Лорейн, прищурившись, посмотрела на нас, словно оценивая, насколько сложно будет выставить нас из ее заведения, если возникнет такая необходимость.

— Что ты умеешь делать? — спросила она меня. — Хоть что-нибудь?

Эмма откашлялась и вытаращила на меня глаза. Я сразу понял, что она пытается телеграфировать: «Солги!»

— Раньше я мог поднимать в воздух карандаши и все такое, — ответил я, — но теперь не могу даже просто поставить их вертикально. Я думаю, я… сломался, что-ли.

— Случается и с лучшими из нас, — она повернулась к Эддисону. — А ты?

Эддисон закатил глаза:

— Я — говорящая собака?

— И это все что ты умеешь? Говорить?

— Иногда кажется, что это именно так, — не удержался я.

— Я даже не знаю, кто из вас оскорбил меня больше, — проворчал он.

Лорейн сделала еще одну затяжку и щелчком отбросила сигарету:

— Ну хорошо, дорогуши. Идите за мной.

Она повернулась и пошла. Мы чуть отстали и совещались шепотом:

— А как же Шэрон? — спросил я. — Он велел нам ждать здесь.

— Этой займет всего минуту, — прошептала Эмма. — И у меня предчувствие, что она знает о том, где скрываются твари гораздо больше, чем Шэрон.

— И ты думаешь, она добровольно поделится с нами этой информацией? — поинтересовался Эддисон.

— Увидим, — ответила Эмма, повернулась и пошла за Лорейн.

У заведения Лорейн не было ни витрины, ни вывески, лишь простая дверь с колокольчиком на цепочке. Лорейн позвонила в колокольчик. Мы ждали, пока изнутри раздавался звук отодвигаемых засовов, затем дверь чуть-чуть приоткрылась. Из тени на нас смотрел глаз.

— Свежее мясо? — спросил мужской голос.

— Покупатели, — ответила Лорейн. — Впусти нас.

Глаз исчез, и дверь отворилась полностью. Мы вошли в парадную прихожую, где привратник ждал, чтобы посмотреть на нас. На нем было массивное пальто с поднятым воротником и широкополая фетровая шляпа, надвинутая так низко, что мы видели только два колючих глаза и кончик носа. Мужчина стоял у нас на пути, глядя на нас сверху вниз.

— Ну? — спросила Лорейн.

Мужчина, кажется, решил, что мы не представляем угрозы.

— Все в порядке, — произнес он, отходя в сторону. Он закрыл дверь и запер ее, а затем пошел следом за нами, пока Лорейн вела нас по длинному коридору.

Мы вошли в полутемную гостиную, освещаемую мигающими керосиновыми лампами. Это было низкопробное заведение с претензией на великолепие: стены были украшены золотым орнаментом в виде завитков и увешаны бархатными портьерами, куполообразный потолок разрисован загорелыми фигурами полуобнаженных греческих богов, а вход обрамляли мраморные колонны.

Лорейн кивнула привратнику:

— Спасибо, Карлос.

Карлос плавно удалился в заднюю часть комнаты. Лорейн подошла к занавешенной стене и потянула шнур, ткань отъехала в сторону и открыла широкую панель из прочного стекла. Мы подошли ближе и увидели за стеклом еще одну комнату. Она была похожа на ту, в которой мы стояли, только меньше, и там, лениво развалившись, кто на креслах, кто на диванах, расположились люди, некоторые из них читали, остальные же просто дремали.

Я насчитал восьмерых. Несколько человек были уже немолоды, с седеющими на висках волосами. Двоим, мальчику и девочке, на вид не было и десяти лет. Все они, как я понял, были пленниками.

Эддисон собрался уже что-то спросить, но Лорейн нетерпеливым жестом остановила его.

— Пожалуйста, вопросы потом.

Она подошла к стеклу, подняла трубку, прикрепленную проводом к стене под ним, и крикнула в нее:

— Номер тринадцать!

С другой стороны стекла поднялся самый младший мальчик и зашаркал вперед. Его руки и ноги были закованы в цепи, и он единственный из всех странных здесь носил что-то напоминающее робу заключенного: полосатый костюм и шапочку с номером тринадцать, вышитым на ней толстыми нитками. Хотя он не выглядел старше десяти, волосы у него на лице были как у взрослого мужчины: густая треугольная бородка и брови, похожие на тропических гусениц, глаза под ними смотрели холодно и оценивающе.

— Почему на нем цепи? — спросил я. — Он опасен?

— Увидите, — ответила Лорейн.

Мальчик закрыл глаза. Он, похоже, концентрировался. Через пару секунд из-под края его шапочки показались волосы и поползли вниз по лбу. Его бородка тоже принялась расти, скручиваясь в плотный жгут, затем поднялась и закачалась в воздухе, как зачарованная змея.

— Святые цапли, — промолвил Эддисон. — Как изумительно необыкновенно.

— А теперь смотрите внимательно, — расплылась Лорейн в широкой улыбке.

Номер тринадцать поднял свои закованные в кандалы руки. Острый конец его зачарованной бородки нацелился на замок, потыкался вокруг замочной скважины, словно обнюхивая ее, и ввернулся внутрь. Мальчик открыл глаза и уставился прямо перед собой ничего не выражающим взглядом. После десяти или около того секунд его закрученная бородка напряглась и начала вибрировать, издавая высокую ноту, которую мы могли слышать даже через стекло.

Замок открылся, и цепи упали с его запястий.

Он слегка поклонился. Я еле подавил желание зааплодировать.

— Он может открыть любой замок на свете, — с гордостью заявила Лорейн.

Мальчик вернулся к своему креслу и журналу.

Лорейн прикрыла трубку ладонью:

— Он единственный в своем роде, как и все остальные. Есть телепат, очень искусный. Еще один может дотронуться до своего плеча через стену. Это гораздо полезнее, чем звучит, поверьте мне. Вон та малышка может летать, если выпьет достаточно виноградной газировки.

— Неужели, — произнес Эдисон мрачно.

— Она будет счастлива продемонстрировать, — ответила Лорейн и через трубку позвала девочку к стеклу.

— В этом нет необходимости, — сквозь стиснутые зубы процедила Эмма.

— Это их работа, — откликнулась Лорейн. — Номер пять, выходи!

Девочка подошла к столу, уставленному бутылками, выбрала одну, наполненную фиолетовой жидкостью и сделала большой глоток. Когда она опустошила всю бутылку, она поставила ее обратно на стол, деликатно икнула и встала возле стула с плетеной спинкой. Секундой позже она икнула опять, и ее ноги начали подниматься от земли, поворачивая ее вперед, в то время как ее голова оставалась на месте. Когда она икнула в третий раз, ее ноги поднялись под углом девяносто градусов, и она легла в воздухе на спину, так что единственной ее опорой оставалась спинка стула под шеей.

Я думаю, Лорейн ожидала от нас более выраженной реакции, но, мы, хотя и были впечатлены, смотрели на это в полном молчании.

— Трудные клиенты, — пробормотала она и отпустила девочку.

• Предыдущая
• 20/87
• Следующая