Необыкновенные приключения Синего человека - Буссенар Луи Анри - Страница 65

• Предыдущая
• 65/108
• Следующая

– Всецело верю вам, дорогой мой земляк, – отвечал ученый, энергично пожимая руку Синему человеку, – и постараюсь, чем смогу, быть вам полезным. Я пользуюсь здесь авторитетом и некоторым влиянием в официальных кругах и попытаюсь похлопотать за вас. Буду бороться изо всех сил, и, надеюсь, мы добьемся успеха. Не беспокойтесь! Избегайте любых волнений – это рекомендация врача. Полагаю, что все будет хорошо.

– Ах! Доктор, как мне благодарить вас за эти добрые слова, за участие и симпатию?

– Оставьте! Это так естественно. Вы больны… Вы – француз… Этого достаточно. А сейчас я пропишу вам успокаивающее. Повторяю: никаких волнений, они губительны для вашего здоровья. Пока вы рассказывали свою историю, цианоз достигал такой степени, что вы становились почти черным.

– Мои друзья уверяют, что это случается часто, когда я волнуюсь.

– Естественно. Темная кровь преобладает над алой…

– А это опасно?

– Лучше избегать подобных явлений. – Роже уклонился от прямого ответа.

– Если я правильно понял, мой синий цвет – результат болезни сердца?

– Возможно.

– Но, я слышал, вы говорили и о болезни легких…

– Пока трудно ответить точно, хотя шум в легочной артерии меня беспокоит.

– Но это всего лишь неврозnote 256… Впрочем, я так мало смыслю.

– Это не слишком сложно, вы быстро усвоите. Сердце состоит из двух предсердий и двух желудочков, сообщающихся между собой. Понятно?

– В общем, да!

– Левая сторона сердца отвечает за артериальную, алую кровь, которая с помощью аорты поставляется во все артерии…

Профессор еще долго объяснял торговцу колониальными товарами все тонкости устройства человеческого организма. Мало-помалу его монолог перерос в диалог, Феликс задавал вопросы, затем принялся рассуждать вместе с доктором.

– Браво! Браво, дорогой мой! Вы с первого раза все поняли. Я счастлив, что мой урок физиологииnote 257 понравился. В дальнейшем, думаю, мы продолжим. Будьте спокойны, отложите на время все заботы, отдыхайте.

К Роже, выходившему из палаты, подошла монахиня и подала незаметный знак.

– Я к вашим услугам, сестра!

– Пришли два господина и желают видеть месье Обертена.

– Что это за люди?

– Секретарь английской дипломатической миссииnote 258 и чиновник канцелярии.

– Благодарю вас, сестра! Я сам поговорю с ними. К больному никого не пускать! Все посещения только в моем присутствии. Я предупрежу директора.

К счастью, Феликс не слышал этого разговора.

В приемной два надменных, безукоризненно одетых господина при появлении Роже поднялись с кресел. Тот, что помоложе, обратился к доктору:

– Мы явились с тем, чтобы допросить вашего пациента – Синего человека.

– Сейчас это невозможно, господа, – последовал сухой ответ. – Больной очень утомлен, и любые волнения ему решительно противопоказаны. Кроме того, он не является английским подданным, и потому я не вижу необходимости в его встрече с вами. Это дело французских властей.

– Месье, – прервал его англичанин, едва заметно повысив тон, – этот человек – подданный Ее Величества, его имя Джеймс Бейкер.

– Господа, – тоже повысил тон доктор, – этот человек – француз, его зовут Феликс Обертен.

– Месье, вы чересчур легковерны!..

– Не более, чем вы, месье. Здесь командую я.

– Вы стали жертвой интриганаnote 259.

– Это мое дело.

– Вы оказываете сопротивление правосудию.

– Я врач, а он больной… Правосудие подождет.

– Это ваше последнее слово?

– Решительно.

– Мы составим об этом официальный документ.

– Ваше право!

Врач и два посетителя попрощались так же холодно, как встретились. Англичане окинули доктора высокомерными взглядами и удалились.

– Поразительно! Эти люди везде чувствуют себя хозяевами. По-моему, одного повешения этому малому вполне достаточно!

Вернемся на несколько дней назад.

После получения двух телеграмм из Парижа на Феликса Обертена нашло полное оцепенение. Он находился в обмороке минут пятнадцать.

Беник заметил, что Обертен стал абсолютно черным и, – что еще хуже, – потерял сознание. Матрос тут же начал звонить по всем службам гостиницы. Жан-Мари вылил на лицо и шею Феликса целый графин воды и приказал растерявшемуся Ивону принести бутылку коньяка. Самое лучшее и сильнодействующее средство.

Наконец Феликс открыл глаза, узнал друзей, склонившихся над его изголовьем, и улыбнулся мальчику, который украдкой вытирал слезы.

– Жан-Мари, перо и бумагу! Напишу несколько слов банкиру Кальдерону с просьбой принять двадцать тысяч франков, присланные отцом. Прошу вас, друг мой, отправьте письмо немедленно. Возьмите извозчикаnote 261. Потом пригласите врача.

– Сначала врача, месье.

– Нет! Дела прежде всего. Это долг чести!

Жан-Мари ушел, а Синий человек, немного успокоившись, перечитал телеграммы и, усмехнувшись, стал рассуждать вслух.

– Не слишком ли много за смерть одного сатанитаnote 262? Кораблекрушение… тюрьма… виселица… синюшная болезнь! А теперь еще и разорение! Смешно, ей-богу. Правда, долги удалось оплатить, это уже кое-что. Представляю, какое выражение лица было у мадам Обертен, урожденной Аглаи Ламберт, когда она узнала неприятную новость. Как в басне: «…прощайте, коровки, бычки, свинки, наседки…» Да! Прощайте, амбицииnote 263, прощай, вечер у префектаnote 264! Прощай, маркизат для Марты! Бедная девочка, она никогда не будет маркизой и никогда не будет счастлива. По крайней мере, надеюсь, что состояние моих родителей уцелело. Видимо, это так, ведь отец смог прислать двадцать тысяч. Двадцать тысяч! Черт побери! С этими деньгами можно было бы начать все сначала. Правда, силы уже не те. Мне бы выздороветь! Ради этого я готов на все.

– Выздоравливайте, месье, отдыхайте! А мы откопаем золото, – прервал его Беник.

– Доктор! – объявил, открыв дверь, гарсонnote 265.

В комнату вошел симпатичный молодой человек, загорелый, изысканно одетый.

Едва он успел приблизиться к больному, как в дверь протиснулись два человека. Рыжие усы, крупные, выступающие вперед зубы, неприятные лица. Не нужно было быть тонким физиономистом, чтобы определить: англичане!

– Что вам угодно? – спросил Синий человек.

– Это он, он! – закричал один из вошедших. – Джеймс Бейкер, поднимайтесь и следуйте за нами!

– Опять! – Бакалейщик был вне себя от гнева. – Я болен и, вообще, не желаю следовать за вами! По какому праву?

– Я из английской миссии! Вы мой пленник!

– Ваша английская миссия… Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я размозжу вам голову!

С этими словами Феликс выхватил из-под подушки револьвер, но англичанин не двинулся с места.

– Я француз, слышите? И если кто имеет право требовать от меня отчета, так это только французские власти.

От волнения с Обертеном случился новый приступ. Глаза помутнели, дыхание участилось, он выронил оружие и упал без чувств.

• Предыдущая
• 65/108
• Следующая