Инквизитор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 25
- Предыдущая
- 25/37
- Следующая
- Нет, обычно шумно... - женщина ответила без особого удивления, но нотку недоумения в голосе я все же почувствовал. Коснулась кнопок - стали сходиться двойные, шлюзовые двери. Мгновенно заложило уши и прижало к полу - лифт рванулся вверх, быстро, но поразительно мягко. - Часа два, как поток схлынул.
Два часа.
Вскоре после моего бегства из ресторана.
Если в этот момент на башне развернули оперативный штаб... нет ничего удивительного, что сотни людей, собиравшихся ясным, теплым весенним днем подняться в заоблачный ресторан, внезапно изменили свои планы. Пусть люди не видят, но они чувствуют.
И им, пусть даже никак не причастным к происходящему, хватает ума не приближаться к Темным...
Конечно, на мне облик темного мага. Весь вопрос в том, достаточно ли подобной маскировки? Охранник сравнит мой облик с вложенным в память списком... все сойдется... ощутит наличие Силы...
Станет ли он копать глубже? Станет ли проверять профили Силы, выяснять, Темный я или Светлый, на какой ступени нахожусь?
Пятьдесят на пятьдесят. С одной стороны, это необходимо. С другой, всегда и всюду охранники пренебрегают подобным занятием. Разве что, им нестерпимо скучно, или они едва-едва приступили к работе и еще полны рвения.
В конце концов пятьдесят шансов из ста - очень и очень много, по сравнению с шансами спрятаться от Дневного Дозора на улицах города.
Лифт остановился. Я даже додумать все толком не успел, подъем занял секунд двадцать. Такую бы скорость, да в обычных многоэтажных домах...
- Приехали, - почти весело сказала женщина. Похоже, я был чуть ли не последним на сегодня посетителем Останкинской башни.
Я вышел на обзорную площадку.
Обычно здесь полно людей. Сразу можно отличить только что поднявшихся от пробывших достаточно долго - по неуверенности движений, смешной осторожности при подходе к круговому окну, по тому, как они блуждают вокруг вмонтированных в пол окон из броневого стекла - носком ноги боязливо пробуя их на прочность...
Сейчас я оценил общее количество посетителей в два десятка. Совсем не было детей - и я почему-то ясно представил себе внезапные истерики, начинающиеся с ними на подступе к башне, растерянных и обозленных родителей... Дети чувствительнее к Темным.
И те, кто был на площадке, казались растерянными, придавленными. Их не занимала ни раскинувшаяся внизу Москва - расцвеченная огнями, яркая, привычно-праздничная... пусть это пир во время чумы, но это, все-таки, красивый пир. Но сейчас это никого не радовало. Дыхание Тьмы царило вокруг, невидимое даже для меня, но ощутимое, давящее, словно угарный газ, у которого нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха.
Я глянул себе под ноги, поймал тень, и шагнул в нее.
Охранник стоял рядом, в паре шагов, на стеклянном окне, врезанном в пол. Пялился на меня - приятельски, но чуть удивленно. Он держался в сумраке не слишком уверенно, и я понял, что для охраны оперативного штаба отрядили далеко не лучшие силы. Крепкий, молодой, в строгом сером костюме и белой рубашке, в неярком галстуке - банковский работник, а не служитель Тьмы.
- Привет, Антон, - сказал маг.
На миг у меня сбило дыхание.
Неужели я настолько глуп? Чудовищно, нестерпимо наивен?
И меня ждали, заманивали, кинули на весы еще одну пешку, даже привлекли неведомо как, кого-то, давным-давно ушедшего в сумрак...
- Зачем ты здесь?
Сердце стукнуло, и восстановили ритм. Все проще, гораздо проще.
Убитый темный маг был моим тезкой.
- Кое-что заметил. Надо посоветоваться.
Охранник нахмурился. Не та манера говорить, вероятно. И все-таки он еще не понимал.
- Антон, колись. А то не пропущу, сам знаешь.
- Ты обязан пропустить, - наугад брякнул я. В нашем Дозоре любой, кто знал расположение оперативного штаба, мог туда прийти.
- С чего вдруг? - он улыбался, но правая рука начала движение вниз...
Жезл на его поясе был заряжен до отказа. Костяной жезл, затейливо вырезанный из берцовой кости, с маленьким рубиновым кристаллом на конце. Если даже я увернусь, закроюсь - такой выброс Силы переполошит всех Иных вокруг.
Я поднял с пола свою тень и вошел на второй слой сумрака.
Холод.
Клубящийся туман... да нет, не туман, облака. Несущиеся над землей, влажные, тяжелые облака. Здесь уже не было Останкинской башни, мир утратил последнее подобие человеческому. Я шагнул вперед - по облачной вате, по набухающим каплям, по невидимой дорожке. Время замедлило бег - на самом деле я падал, но так медленно, что это пока не в счет. Высоко в небе, мутными пятнами пробивая облачную завесу, светили три луны - белая, желтая и кроваво-алая. Впереди зародилась, набухла, ощетинилась иглами разрядов молния, поползла сквозь облака, выжигая ветвящийся канал...
Я подошел к неясной тени, мучительно медленно тянущейся к поясу, к жезлу. Перехватил руку - тяжелую, неподатливую, холодную как лед. Не удержать. Надо вырываться обратно, на первый слой сумрака, и вступать в схватку. С некоторыми шансами победить.
Свет и Тьма, но я же не оперативник! Я никогда не рвался выйти на передний край! Оставьте мне ту работу, что я люблю и умею делать!
Но и Свет, и Тьма молчали, как молчат они всегда, если их призываешь. И только насмешливый голос, который звучит порой в каждой душе, шепнул: "Никто не обещал тебе чистой работы".
Я посмотрел под ноги. Мои ступни были уже сантиметров на десять ниже, чем у темного мага. Я падал, я был лишен всякой опоры в этой реальности, здесь не было никаких телебашен и никаких аналогов для нее - не существует столь тонких скал и столь высоких деревьев.
Как хочется иметь руки чистыми, сердце горячим, а голову холодной. Но почему-то эти три фактора не уживаются вместе. Никогда. Волк, коза и капуста где безумный перевозчик, что запихнет их в одну лодку?
И где тот волк, что закусив козой откажется попробовать лодочника?
- Бог весть... - сказал я. Голос завяз в облаках. Я опустил руку, подхватывая тень темного мага, вялую тряпку, размазанную в пространстве. Потянул тень вверх, набросил на тело - и впихнул темного на второй уровень сумрака.
Он закричал, когда мир вокруг утратил подобие надежности. Наверное, ему никогда не доводилось погружаться глубже первого слоя. Энергию на эту экскурсию затрачивал я, но вот сами ощущения были ему внове.
- Предыдущая
- 25/37
- Следующая
