Сын Чернобога - Шведов Сергей Владимирович - Страница 20
- Предыдущая
- 20/76
- Следующая
– Да что ж они с этим навозом носятся, – взъярился худой и желчный боярин Гостевид, глядя подслеповатыми глазами в приоткрытое окно. – Куда князь Градимир смотрит?!
Князь Градимир смотрел в корень. На сообщение о беременности жены он никак не отреагировал, чем потряс до глубины души как Стемира, так и Гостевида. По всему выходило, что князь не сомневается в своей причастности к этому событию, тогда какого рожна бояре над этим голову ломают. Раз князь признает еще не рожденное чадо своим, значит, быть по сему. Ближников настораживало в поведении великого князя только одно. Свое копошение в навозе он так и не прекратил. Мало того что замучил придирками мечников и челядинов, так еще и самолично следил за их работой, ковыряясь палкой чуть не в каждой коровьей лепешке.
Первым не выдержал мечник Кудияр, да и мудрено было выдержать, коли давняя зазноба прогнала его с крыльца да еще и калитку за ним прикрыла.
Облаять свихнувшегося князя духу у него не хватило, зато он обратился за помощью к Олегу:
– Во имя всех славянских богов, воевода, не губи ты нас! Продай петуха или сам сверни ему шею.
– С ума сошел, – возмутился франк. – Я за него двести денариев заплатил. Он же бойцовской породы.
– Слушай, Олег, – замотал головой Кудияр. – Не доводи до греха. Знаем мы, что петух твой колдовской и несет яйца, но и ты нас пойми. Две седмицы уже ковыряемся в навозе, провоняли все так, что женки от нас носы воротят. По торгу пройти неудобно, все от нас шарахаются как от зачумленных. Войди ты в наше положение!
– При чем тут колдовство? – поразился Олег. – Нормальный у меня петух, никаких яиц он не несет.
– Так скажи об этом князю, – возмутился Кудияр. – Он нам сказал, что из яйца твоего петуха вылупится чудище, которое нас всех пожрет.
– Это ты о василиске, что ли? – дошло наконец до Олега.
– А бес его знает, – в. сердцах сплюнул Кудияр. – Так продашь петуха? Двести денариев мы тебе заплатим.
На лице мечника написано было такое отчаяние, что Олег кое-как сдержал смех, рвущийся из груди. Сказку о василиске, вылупляющемся из куриного яйца, он слышал на родине не раз, но ему и в голову не приходило, что эта глупая байка может произвести впечатление на князя Градимира. А главное – кто ему рассказал о василиске и зачем?
– Боярин Гвидон рассказал.
– Это киевлянин, что ли?
– Ну да. Холоп Третьяк их разговор подслушал.
– Ладно, Кудияр, убедил, – махнул рукой Олег. – Я петуха продам ромейскому купцу. Торговал он его у меня. Сегодня же и продам.
– Пойдем вместе, – поймал воеводу на слове мечник. – Я хочу своими глазами убедиться.
Надо полагать, ромейский купец был немало Удивлен тем, что к ладье его сопровождала целая свита из княжьих мечников. Наверное, перетрусил не на шутку. Откуда же ему было знать, что гридей не его нажитки интересуют, а всего лишь петух, купленный у веселого франка. Кудияр вздохнул с облегчением только тогда, когда ладья грека растаяла на горизонте.
С этого дня копание в навозе прекратилось, а князь Градимир просветлел ликом. Зато забот прибавилось у воеводы Олега, не преминувшего расспросить холопа Третьяка о подслушанном разговоре. Третьяк, детина далеко не глупый, быстро смекнул, что на этом деле можно нажиться, а потому и напустил на себя таинственность. Однако перед тремя серебряными монетами он не устоял.
– По зиме двинут?
– Ну да, – кивнул Третьяк. – Как реки, говорил, встанут, так и пойдем. А до того, мол, не трогай ни петуха, ни его хозяина.
После этого разговора Олегу стало понятно, почему так странно ведет себя великий князь Градимир. Измену готовит кривич. Одним ударом решил посчитаться и с варягами, и с их воеводой. А ведь Олег его за простодушного мерина держал. Кто бы мог подумать, что под этой личиной кроется столь черная душа.
– Поедешь к князю Трувару, – сказал воевода десятнику Гудиму. – Передашь на словах, что князь Аскольд собирается на нас войной. Смоленск я постараюсь удержать, но сил у меня может не хватить. Пусть Трувар предупредит великого князя Воислава.
До холодов оставалось всего ничего, месяц от силы, а потом ударят морозы, встанут реки и путь на Смоленск князю Аскольду будет открыт. Дурак Градимир сам напросился в силки к киевлянам. А те своего не упустят, пригребут к рукам Кривицкое княжество и двинут далее, в земли ильменских словен.
Если к Аскольду присоединятся и хазары, то Рерикам придется туго. Новый город еще не достроен, а ладожане скорее ударят в спину великому князю, чем поддержат его. Союзников у Рериков немного, разве что радимичи рискнут выступить на их стороне.
На всякий случай Олег отправил гонца и к кудеснику Осташу. Если радимицкие бояре побояться ввязываться в войну, то пусть хотя бы боготуры подсобят застрявшему в Смоленске воеводе. Бежать Олегу некуда. Ладей у него нет, а лесные тропы уже развезло настолько, что не пройти ни конным, ни пешим. У князя Градимира в Смоленске и окрестностях до пяти тысяч мечников, да и горожане, надо полгать, в случае чего помогут своему князю. Даже если Олег сейчас попробует вырваться из города, то кривичи его не выпустят. Да и нельзя варягам терять такой город, как Смоленск. От него прямая дорога и к Киеву, и к Новгороду. Кто владеет Смоленском, тот владеет Русью, так сказал ему князь Трувар, отправляя сюда, и, скорее всего, он прав. Какая незадача, что Олег так поздно узнал о заговоре. Меньше надо было с Милорадой любиться и попристальней смотреть за ее коварным мужем.
Если до сих пор Олег не заметил догляда, то это вовсе не означало, что его не стерегли. Его варяги Распределены на постой по всему Смоленску, и собрать их незаметно в кулак будет совсем не просто. Но собрать надо, ибо в противном случае их перебьют поодиночке.
Олег облазил весь детинец и остался доволен осмотром. Кроме княжьего терема, здесь располагались и хозяйственные пристройки, и амбары, и скотный двор, и птичник, и конюшня. Даже кузница здесь была. Словом, есть с чем садиться в осаду. Да и стены княжеской крепости, сложенные из толстых бревен, внушали уважение. Такие с наскока не возьмешь. Правда, в детинце постоянно находились до двухсот мечников, в чьей преданности князю сомневаться не приходилось. Опытные были люди, много чего повидавшие. Подкупить их не удастся, ибо в большинстве своем они из окрестных кривицких родов, кровно связанных и с великим князем, и с городом Смоленском.
– Скучаешь, воевода? – насмешливо спросил Кудияр, поднявшийся вслед за Олегом на приворотную вежу.
– Любуюсь городом, – усмехнулся Олег. – Что-то торговая площадь стала пустеть.
– Так зима на носу, – пожал плечами мечник. – Дальние гости к нам в эту пору не заглядывают, а окрестные земледельцы уже распродали излишки урожая и теперь залегли по избам.
– И ничего интересного больше не предвидится?
– Ну, разве по зимнику кто-нибудь проберется.
– Так ведь до зимы еще далеко, – вздохнул Олег.
– Нет, воевода, – усмехнулся Кудияр. – В наших краях зима враз приходит. День-два повьюжит, потом ударят морозы, встанут реки и тут уж хочешь не хочешь, а сиди возле очага до самой весны.
– А зимой у вас не воюют?
– Это ты к чему спросил, воевода?
– Просто к слову пришлось.
– Ну, если корма для лошадей в достатке, то можно и повоевать. Но тут важно успеть, пока русла рек не занесло снегом, а то потом и по льду не пройдешь.
Боярин Стемир был до глубины души поражен коварством великого князя. Вот тебе и Градимир! Валял перед ближниками дурака, копался в навозе, а сам тем временем готовил погибель беспутным варягам. Было от чего смоленским боярам чесать затылки и переглядываться в растерянности. Рерики такого коварства кривичам не спустят, а придет ли на помощь князю Градимиру киевлянин Аскольд, это еще вилами по воде писано.
– Придет, не сомневайтесь, – твердо сказал Градимир и кивнул на человека, скромно сидящего в углу. – Ведун Лют прислан ко мне кудесником Даджбога Коловратом. Киевляне и хазары уже выступили нам на подмогу.
- Предыдущая
- 20/76
- Следующая
