Пробуждение Румоко - Желязны Роджер Джозеф - Страница 12

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая

- Начали действовать датчики, - сказала Кэрол. - Похоже, он растет.

Я молча кивнул. Говорить было не о чем.

- Он уже большой, - произнесла Кэрол через минуту, и я снова кивнул.

В конце концов порожденная нами тварь выбралась из-под воды. Это случилось в то же утро.

На поверхности океана уже долго лопались пузыри, становясь все крупнее. Показания термометров быстро росли. Внизу разливался свет.

Внезапно в небо ударила широкая струя воды. Фонтан поднялся на невиданную высоту и зазолотился в лучах утреннего солнца, словно голова Зевса, спустившегося с небес к кому-то из своих подружек. Явление Зевса сопровождалось оглушительным ревом.

Постояв перед нами несколько мгновений, златокудрый бог рассыпался сверкающим дождем.

После этого океан разбушевался не на шутку.

Его поверхность корчилась и мерцала, рев то смолкал, то возобновлялся. Снова забил фонтан, затем - другой, третий, четвертый, и каждый - все выше, выше...

Потом "Аквину" задело ударной волной очередного взрыва. Казалось, нас несет куда-то мощным отливом...

Мы были готовы к такому исходу.

Мы не дрогнули.

Отлив все тащил нас, и не было этому конца. От вулкана нас отделяли многие мили, а казалось, до него можно дотронуться рукой.

И снова ввысь ударил бесконечный водяной столб. Он пронзил небосвод и оросил солнце. Он раздался вширь, и у его основания из воды забило пламя.

Быстро сгустились сумерки, и тончайшая пыль наполнила воздух, глаза, легкие. К счастью, облака вулканического пепла проплыли в стороне от нас, словно стая темных птиц. Чтобы хоть как-то защитить легкие от грязи, я закурил сигарету.

В тот преждевременный вечер океан был светел. Казалось, сам потревоженный Кракен лижет днище нашего корабля. Сияние в пучине не угасало; в нем смутно угадывался контур.

Румоко. Конус. Рукотворный остров. Обломок затонувшей Атлантиды, снова поднимающийся к поверхности. Человеку удалось сотворить участок суши. Придет время, и она станет обитаемой. А если мы создадим целый архипелаг...

Да. Возможно, это будет вторая Япония. Человеческой расе необходимо новое жизненное пространство.

Почему меня допрашивали? Кто противостоит нам? Какие у них мотивы? Ведь мы, насколько я понимаю, делаем благое дело.

Я покинул рубку и направился в ресторан.

Там ко мне как будто случайно подошла Кэрол. Я кивнул. Она села напротив.

- 33

- Привет.

- Привет.

- Ну как, обмозговал? - спросила она, заказав салат и эрзац-пиво.

- Да.

- Что скажешь?

Я пожал плечами.

- А что тут говорить? Очень уж это внезапно, и, если честно, мне бы хотелось узнать тебя чуточку поближе.

- То есть?

- Я имею в виду старинный обычай, который называется "помолвка".

Давай попробуем, а?

- Я тебе не нравлюсь? Я сравнивала наши индексы совместимости мы должны подойти друг другу. Конечно, я сужу о тебе по "досье", но мне кажется, в этом случае оно не лжет. Ты мне подходишь.

- То есть?

- Я очень много думала о тебе. Пожалуй, я бы могла связать судьбу с гордецом и эгоистом, который знает толк в технике.

Я знал, что ресторан прослушивается, а Кэрол просто не могла об этом не знать. Следовательно, она не случайно завела этот разговор именно здесь.

- Извини, - сказал я. - Слишком внезапно. Дай мне как следует подумать.

- Почему бы нам не отдохнуть где-нибудь вдвоем? Там и подумаешь.

- Где?

- Ну, хотя бы на Шпицбергене.

Выдержав паузу, я сказал:

- Идет.

- Мне надо часа полтора на сборы.

- Ого! Я-то думал, ты имеешь в виду уик-энд. Нет, до конца недели я не могу. Надо еще проверить всю аппаратуру, да и вахтенное расписание...

- Но ведь ты уже закончил свою работу.

Я перешел к десерту - кофе и отменному яблочному пирогу с кедровыми орешками. Не отрываясь от чашки, я медленно покачал головой.

- Я могу договориться, чтобы тебя на денек-другой освободили от вахты, - заметила Кэрол. - Беды от этого не будет.

- Извини, но я не люблю оставлять недоделки. Давай подождем с пикником до конца недели.

Она помолчала, размышляя.

- Ну, ладно.

Я кивнул, доедая пирог.

"Ну, ладно" вместо "да", "хорошо" или "договорились" - могло быть ключевой фразой. Но мне было уже все равно.

Мы направились к выходу. Кэрол шла чуть впереди. Я услужливо распахнул перед ней дверь, и с той стороны мне навстречу шагнул человек.

Кэрол остановилась и обернулась.

- Не надо ничего говорить, - попросил я. - Я замешкался - и влип. Не трать время на перечисление моих прав - я знаю их не хуже тебя. - В руке у мужчины сверкнула сталь, и я поднял руки, добавив: - С Новым Годом!

Но Кэрол все равно процитировала уголовный кодекс, избегая моего хмурого взгляда.

Черт бы побрал мою медлительность! Ее предложение было слишком заманчивым, чтобы походить на правду. Интересно, рассеянно подумал я,

- 34

легла бы она со мной в постель, если бы того потребовали обстоятельства? Она была права насчет того, что моя работа на "Аквине" закончена. Я собирался "смазать пятки" и позаботиться о кончине Альберта Швейцера в ближайшие двадцать четыре часа.

- Придется тебе все-таки лететь на Шпицберген сегодня, - сказала она. - Там у нас более подходящая обстановка для допроса.

Как бы уклониться от этого любезного приглашения? М-да...

Словно прочитав мои мысли, она заявила:

- Судя по всему, ты не безопасен, поэтому полетишь в сопровождении опытных людей.

- Так ты не составишь мне компанию?

- Боюсь, что нет.

- Нет, так нет. В таком случае, нам остается только проститься.

Досадно, что не удалось узнать тебя поближе.

- Не придавай значения моим словам, - улыбнулась она. - Просто надо же было как-то сбить тебя с толку.

- Не буду. Но я так и останусь твоей неразгаданной тайной.

- Прошу прощения, но мы должны надеть на вас наручники, - сказал мужчина.

- Ну, разумеется.

Я протянул к нему руки, но он возразил почти виновато:

- Нет, сэр. Руки за спину, пожалуйста.

Я выполнил его просьбу, но, поворачиваясь, успел бросить взгляд на "браслеты". Они оказались старомодными - такие штампуют по госзаказу. Если как следует прогнуться назад, можно переступить через цепочку, и тогда руки будут впереди. А там, если у меня будет секунд двадцать...

- Один вопрос, из чистого любопытства, - сказал я. - Ты выяснила, почему та парочка вломилась ко мне в каюту? Если ответишь, мне не придется мучиться бессонницей.

Кэрол закусила губу - видимо, колебалась. Но все-таки ответила:

- Они из Нью-Сейлема, "пузыря" на континентальном шельфе Северной Америки. Боялись, что "Румоко" расколет их сферу.

- Расколол?

Помолчав, она сказала:

- Не знаю. Нью-Сейлем пока молчит. Мы пытаемся с ним связаться, но помехи...

- Что?!

- У нас нет с ними связи.

- Ты имеешь в виду, что мы, возможно, уничтожили целый город?

- Нет. Ученые говорят, риск был минимальным.

- Ваши ученые, - сказал я. - Их ученые наверняка были другого мнения.

- Разумеется, - кивнула она. - Их ученые с самого начала организовали "проекту" обструкцию. Они не верили нам и подсылали диверсантов. Пытались сорвать...

- Как жаль, - пробормотал я.

- Чего жаль?

- Не чего, а кого. Парнишку, которого я усадил под кипяток. Ну, ладно, спасибо. Подробности узнаю из газет. Все, отправляй меня на Шпицберген. Прощай.

- Не сердись, - сказала она. - Я выполняю свой долг. По-моему, все правильно. Если ты действительно чист, как белый снег или как лебяжий пух, тебя вскоре отпустят. И тогда я не буду против, если ты вспомнишь наш недавний разговор.

Я усмехнулся.

- 35

- Я ведь уже сказал: прощай. Впрочем, спасибо, что ты избавила меня от бессонницы.

- Не надо меня презирать.

- А я и не презираю. Просто я никогда тебе не верил.

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая