Тайна лесного дома - Блайтон Энид - Страница 21

• Предыдущая
• 21/32
• Следующая

Мистер Гун, цвет лица которого постепенно снова стал нормальным, благополучно добрался до цели своего путешествия и, выполнив служебный долг, пошел домой. Пора было заняться воспитанием Эрна.

А Эрн добросовестно трудился все утро: навел образцовый порядок в сарае, затем принялся мыть велосипед. Работая, он все пытался сочинить какой-нибудь «стишок». Соседка, миссис Маррей, не могла на него налюбоваться: ну что за трудолюбивый племянник у мистера Гуна! Каждый раз, выходя развешивать белье, она видела его за каким-нибудь делом. Наконец, она не выдержала – подошла к забору и окликнула Эрна:

– Какой ты молодец – работаешь не покладая рук!

Эрн засиял. Миссис Маррей ушла в дом – и вскоре появился мистер Гун. Он прошел в конец маленького сада, где Эрн протирал у сарая руль велосипеда, и сказал страшным голосом:

– А, значит, думаешь, меня можно безнаказанно дразнить? Что это за номера с ездой по деревне на моем велосипеде? Издеваешься надо мной?!

Пораженный Эрн уставился на дядю.

– Какая езда? Я с самого утра никуда не выходил. Посмотрите: в сарае все прибрано, да и велосипед я уже почти привел в порядок!

Мистер Гун с удивлением обнаружил, что в сарае действительно царит чистота, а велосипед выглядит как новенький.

– Эрн, не отпирайся, а то хуже будет! – сказал он, медленно начиная багроветь. – Я тебя видел. Ты махал мне рукой. Я тебя звал – ты не послушался. А главное, ты ездил на моем велике, а я тебе этого не разрешал!

– Дядя, но я же вам сказал, что вообще никуда не выходил, – обиженно ответил Эрн. – Чивой-то с вами такое? Я все сделал, как вы сказали. Не ездил я на вашем велике. Вы чивой-то путаете.

Лицо мистера Гуна достигло предельной стадии багровости.

– Да как ты смеешь! – зарычал он. – Ты ездил на моем велике и дразнил меня! И вот что…

Миссис Маррей, которая слышала весь их разговор, подошла к забору, чтобы вступиться за трудолюбивого Эрна.

– Мистер Гун! – окликнула она.

Тот вздрогнул.

– Мистер Гун, он никуда отсюда не уходил. Я еще никогда в жизни не встречала такого трудолюбивого мальчика. Вам гордиться им надо, а не попрекать за то, в чем он не виноват. Слушайте, что я вам говорю, мистер Гун: этот мальчик все утро был здесь, никуда не отлучался. Я стирала и развешивала белье, уж я-то знаю. И если вы не оставите его в покое, я всем расскажу, как вы с ним несправедливо обращаетесь. Хоть вы и полицейский, но меня-то вы не проведете! Я помаю, когда…

Зная, что но один человек не в силах остановить словоизлияния миссис Маррей, и опасаясь, как бы она не опозорила его перед Эрном, мистер Гун с достоинством сказал:

– Всего вам доброго, мадам!

И ушел в дом. Когда миссис Маррей вступала на тропу войны, единственным средством избежать полного разгрома было отступление.

– А ты не молчи! – сказала миссис Маррей Эрну. Надо уметь за себя постоять. Не позволяй так с собой обращаться!

– Э Р Н! – позвал из кухни громовой голос. Эрн бросил свою тряпку и побежал в дом. Задаваться вопросом, прав его дядя или не прав, не приходилось – трость в стенном шкафу по-прежнему была на месте…

Мистер Гун больше не заводил разговор о поездке Эрна на велосипеде. В голову ему пришла неприятная мысль: а не очередная ли это проделка Фатти? Эрн из сада явно не отлучался, раз уж миссис Маррей так утверждает. Язык у нее был длинный и жалящий, но не лживый.

– Виделся сегодня с ребятами? – спросил племянника мистер Гун. – Для меня какие новости есть?

– Я ж вам сказал, дядя, что никуда не выходил, – ответил Эрн. – А повидать сегодня ребят я, конечно, хотел бы.

Ему не терпелось поговорить с Тайноискателями об ограблении. Когда утром дядя ушел по делам, Эрн еще раз внимательно прочитал газетный репортаж, в котором, в частности, сообщалось о том, что среди похищенного были драгоценности. Ну ваще! Значит, будет что поискать на старой мельнице! Сердце у Эрна забилось сильней. «И как это Фатти все заранее знает, никак не пойму, – подумал он. – Наверное, он просто гений. Вот бы и мне стать таким, как он! Ради него я хоть на край света пойду!»

Так думал не только Эрн. Несмотря на присущие Фатти хвастливость, насмешливость и даже некоторое высокомерие, друзья им восхищались и готовы были для него на многое. Он значительно превосходил их умом, прямотой и смелостью – это признавали все.

Сразу после обеда Эрн помчался к Тайноискателям, которые собрались в уютном сарае Фатти – слушать о его утренних приключениях. Узнав, что ему удалось найти нужного Голланда, Пип, Бетси, Ларри и Дейзи пришли в восторг, а история с мистером Гуном, принявшим его за Эрна, вызвала у них дружный хохот.

– Думаю, Эрн скоро придет, – сказал в заключение Фатти, беря газету. – Уже читали о большом ограблении? Эрн наверняка считает, что это то самое, о котором мы говорили!

Не успевшие прочитать репортаж Пип и Бетси с жадностью схватили газету.

Когда Эрн вошел в сарай, они еще не закончили читать.

– Привет! – радостно сказал он. – А, об ограблении читаете? Ты молодец, Фатти – как точно угадал! Не пойму только, почему ты не сказал об этом полиции, если все знал?

– Мне бы не поверили, – совершенно искренне ответил Фатти. – Итак, Эрн, скоро на старой мельнице появится масса интересных вещей!

– Пойду туда сегодня ночью, – торжественно заявил Эрн. – Огромное спасибо за то, что ты поручил мне это дело, Фатти!

– Жалста, – ответил Фатти.

– Чиво, чиво? – переспросил Эрн.

– ЖАЛСТА, – громко повторил Фатти.

Остальные Тайноискатели засмеялись. Эрн озадаченно посмотрел на них.

– Чиво он говорит-то?

– Он говорит: «Пожалуйста» – хихикнув, объяснила Бетси.

– Прально, вошонсказал! – хором подтвердили Пип, Ларри и Дейзи.

– Ты иногда так странно говоришь… – заметил Эрн. – Да, знаешь, дядя сегодня был прямо не в себе. Сказал, что видел, как я катался на его велике по деревне и дразнил его. А на самом деле я в это время убирал в сарае.

– У него что-то не в порядке с головой, – сказал Фатти. – Ну ладно, Эрн, желаю тебе удачи сегодня ночью. Надеюсь, награбленное добро не слишком много весит и ты все сможешь унести!

– Ух ты! – обеспокоено воскликнул Эрн. – Об этом я как-то не подумал…

Остаток дня и вечер Эрн места себе не находил, ожидая наступления ночи. Мистер Гун ломал голову, пытаясь отгадать причину такого странного состояния племянника.

– Все сочиняешь свои замечательные стишки? – презрительно спросил он.

– Не, – ответил Эрн.

Чистая правда: он думал о предстоящем походе на Рождественский холм, надеясь, что без труда сможет найти дорогу, поскольку ночь обещала быть лунной. Интересно, сколько весит награбленное бандитами? Если слишком много, придется выносить все в два приема…

Когда Эрн отправился спать раньше обычного, у мистера Гуна рассеялись последние сомнения. Его племянник опять что-то затевает. Вот ведь негодник – ни слова дяде!

Мистер Гун тихо подошел к двери Эрна и прислушался, надеясь повторить свой трюк с записной книжкой. Однако, судя по скрипу пружин, Эрн не спал – все ворочался в кровати.

Мистер Гун пошел к себе в спальню, разделся и лег, намереваясь дождаться, когда Эрн заснет и можно будет приступить к обыску. Но расчет его оказался плох: через некоторое время глаза у него сами собой закрылись, и он погрузился в сон. Вскоре маленький дом наполнился его храпом. Эрн был удовлетворен. Пока все шло хорошо. Он собирался бодрствовать в своей постели до часу ночи, а затем, когда луна поднимется достаточно высоко, отправиться на Рождественский холм.

Но бодрствовать до часу ночи оказалось делом совсем не простым. Глаза у Эрна то и дело закрывались. Для того, чтобы не заснуть, он периодически садился на кровати. С каждой минутой продолжать бдение становилось все трудней. Внезапно Эрн вспомнил совет Фатти сочинять «стишки» стоя. Почему бы ни попробовать прямо сейчас? Дядя уже спит – никто не помешает. А главное, так лучше всего бороться с сонливостью.

• Предыдущая
• 21/32
• Следующая