Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич - Страница 53

• Предыдущая
• 53/71
• Следующая

А потом Нути-Нагути в упор поглядел на Скотча и медленно поднял руку, указывая на него тоже. И добавил пару отрывистых слов.

Удар по затылку зажег перед глазами Скотча ослепительную вспышку, сознание раскололось на мириады осколков и Вадим Шутиков погрузился в кромешную тьму.

Роковую или спасительную, он не успел задуматься.

Сачала нуль-коридором прошла пара тендеров, потом несколько малых заградителей, потом битый-перебитый полудредноут и лишь после этого появилась основа – клиперы и корветы. Ну а конусные заградители, ульи, малые крейсеры и гвоздь программы – два близнеца-минидестроера цоофт – вошли в пределы оккупированной планетной системы, лишь когда первая оборонительная воронка была уже полностью сформирована.

И пошло.

Боевые корабли один за другим проходили нуль-коридором, перепрыгивали через половину галактики, от Хоанги к Пламмеру. И занимали место в строю. Оборонительная воронка постепенно трансформировалась в ударный клин, который, в свою очередь, очень скоро распался на три поменьше.

К этому моменту имперцы заметили вторжение и лихорадочно маневрировали у орбитальных баз двенадцатой планеты. Однако любому мало-мальски опытному офицеру было очевидно: они не успеют перестроиться. Сводный флот «Нери Йонас» выскочил из ничего, будто чертик из коробки, близко-близко, ему даже не требовалась нырять за барьер, чтобы подойти поближе – и на досвете он успевал застать все еще празднующих победу имперцев врасплох.

Адмирал Ингвар Дамнер удовлетворенно глядел на боевой пульт. Потом покосился на помощников.

– Ну что, господа? Начнем? И да поможет нам космос…

Его слышали все офицеры и солдаты флота. Каждый из них прошептал несколько слов, тех, что разумные обычно шепчут перед боем, из которого могут не вернуться.

– Вперед! Да здравствует союз!

«И смерть империи», – мысленно добавил каждый.

Светящееся марево заградительных полей окутывало лавину кораблей, что строем неслись через пустоту. Строй гнал перед собой плотный фронт поставленных помех и в любой момент был готов задействовать генераторы нелинейности – тогда всему, что встретится на пути флота, будь то вражеский звездолет или шальной астероид, придется несладко.

Пузатые, похожие на бутылки коллекционного вина, ульи образовывали несколько правильных вертикальных колец, при этом «горлышки» были направлены примерно между вектором движения и внешним траверзом. Пилоты истребителей (двоек и одиночек) и команды штурмовиков давно заняли штатные места и готовы были в любой момент уйти в автоном. Кольца ульев прикрывали целые стаи заградителей, в свою очередь, прикрытые изящно выгнутой цепочкой крейсеров. Мониторы, лидеры и корветы образовывали перед всем этим своеобразный защитный зонтик, ось которого опиралась на строй линкоров и оба мини-дестроера.

Даже по меркам нынешней войны флот был большим. Планетные системы нередко захватывались куда меньшими силами, и имперцы это прекрасно понимали. Ну а у союза не было иного выхода: операция по освобождению Пламмера-12 рассматривалась как идеологически ключевая, а значит, права на ошибку союз не имел.

«Какое все-таки это великое дело – быстро оперировать всеми силами, невзирая на расстояния, – подумал Дамнер. – Еще вчера этот флот был разбросан по десяткам звездных систем во всей Галактике. Раньше, чтобы собрать его, потребовались бы недели, а то и месяцы. А теперь? Амба скелетикам и перевертышам… Я не завидую тебе, самозваный император Унве; если ты не припас в рукаве какой-нибудь сюрприз – тебе конец. Причем очень, очень скорый. Но не надейся, что голос мой дрогнет, отдавая последний приказ…»

Адмирал Ингвар Дамнер был родом с Пламмера-12.

Четырехместным штурмовиком «Найтар» управлял смешанный экипаж. Пилотом был азанни по прозвищу Зу-Зу – кому еще повелевать пилотским пультом, если не прирожденному летуну? Целиком его звали Заузи-Айниц, но все кислорододышащие расы союза в обыденной обстановке предпочитали пользоваться сокращениями от полных имен или и вовсе прозвищами. Зу-Зу не был исключением.

Технарем-бортинженером ходил голенастый цоофт Хатолиламай; его обычно называли Хато. Как и все цоофт, он обладал феноменальным чутьем прирожденного механика, и очень часто ремонт забарахлившего узла или прибора в исполнении Хато сводился к почти мистическому наложению рук. То бишь крыльев.

А в боевой рубке хозяйничали самые свирепые существа галактики – люди. По крайней мере и Зу-Зу, и Хато в этом были свято убеждены: до тех пор как стали формировать смешанные экипажи и в боевой рубке не появились люди, на счету «Найтара» было всего четыре сбитых истребителя скелетиков и один слабо поврежденный монитор оаонс. Ныне счет уничтоженных экипажем «Найтара» малых и средних кораблей имперцев подбирался к полусотне, а сожженную мелочь вроде одиночек и двоек штурм-бригада давно перестала считать. «Найтару» тоже немало досталось: обшивка во многих местах была латаной-перелатаной, да и внутри тут и там виднелись разной свежести следы молекулярной сварки. Однако штурмовик исправно летал, принял участие во многих операциях и каждый из четверки от души желал ему долгого боевого пути.

Зу-Зу летал на «Найтаре» дольше всех. Собственно, он принимал штурмовик со стапелей ныне захваченной имперцами До-Ниамеи и успел похоронить троих канониров-азанни, одного бортинженера азанни и одного бортинженера цоофт. Потом, уже вместе с Хато, «Найтар» потерял одного канонира-свайга и одного человека. С тех пор в боевой рубке обосновались – надолго, больше, чем на полгода, – нынешние канониры. Две девчонки, Кира и Анжела. Похожие и непохожие. Блондинка Кира, в бою схватывающая роскошную гриву в конских хвост, и брюнетка Анжела, предпочитающая короткую, почти мужскую стрижку. Азартная и живая, как ртуть, Кира и уравновешенная Анжела. Прям классический лед и пламень. Или, если угодно, пламень и лед. Чуть не вся мужская часть бригады (человеческая, понятно) увивалась за ними – половина за сердцеедкой Кирой, половина за неприступной Анжелой. Лишь в одном мнение девушек сходилось: замужество – после победы.

Зу-Зу и Хато к ухажерам, вечно отирающимся у «Найтара», относились с раздолбайским юмором, но в случае чего готовы были постоять за родимый экипаж и физически, благо Хато был в среднем сильнее человека, хотя и менее вынослив, а малыш-азанни умел летать, а что такое пикирующий азанни, не дай боже кому узнать… Представьте себе сову ростом в метр. Представили? А теперь представьте, какие у нее когти и клюв… Даже со скидкой на цивилизованность.

Впрочем, сейчас канонирам «Найтара» было не до ухажеров. Штурмовик покоился в стартовом пазе улья бок о бок с такими же штурмовиками.

Улей был уцелевшим осколком разбитого флота азанни, который после разгрома метрополии птичек подобрали и доукомплектовали союзники.

Однако штурмовые бригады и по сей день придерживались традиционной для азанни тактики построений. Предстартовая лихорадка с беготней, комплектацией, посадкой в корабли и контрольными тестами уже миновала: все заняли штатные места и ждали отстрела и перехода в автоном. Ну а после – ждали боя, чего еще ждать штурмовикам?

Зу-Зу щебетал по связи с пилотом соседнего корабля, Хато подстраивал автоматику под ожидаемый режим боя. Командование сулило стремительную атаку и это очень радовало экипаж: прежде все больше приходилось обороняться и – увы! – отступать.

Штурмовики с «Найтара», как, впрочем, и остальные союзники, изо всех сил надеялись, что отступать перед имперцами им больше не придется.

Никогда.

Команду: «Звено – отстрел!» им не пришлось ждать слишком долго. Зу-Зу моментально унял щебет и дал стартовый отсчет. Автоматика подхватила исходную синхронизацию – кораблям предстояло покидать стартовые пазы в строжайшей очередности. «Найтар» слабо завибрировал перед отстрелом, а потом пришло короткое мгновение перегрузки, тут же компенсированное антигравами. Штурмовик вырвался наружу, в открытый космос и занял подобающее место в строю.

• Предыдущая
• 53/71
• Следующая