Психолавка - Желязны Роджер Джозеф - Страница 41

• Предыдущая
• 41/47
• Следующая

— Я ведь могу ее и заблокировать!

— Но не станешь. Как и я не стану блокировать свою. Мы должны следить за такими вещами, чтобы представлять себе структурную картину в целом.

— Если тебе удастся меня как следует прижать, для тебя это будет отличный козырь, верно?

— Не то чтобы отличный… Мне нечего доказывать.

— Я всегда слышал, что вы ужасно отважные ребята. И это правда.

— Кто бы говорил! Это ведь твои слова: «Мы с тобой из лучших. „Божественный“ против Охотника!»

Меж нами в воздухе проплыли три трупа — один был начисто лишен конечностей, у второго перерезана глотка, третий практически разорван надвое.

— Я от своих слов не отказываюсь, — кивнул он. — Есть нечто величественное в поединке двух героев-соперников, обладающих разными убеждениями и сошедшихся наконец лицом к лицу. Каждый из них пребывает на вершине своего могущества и будет сражаться до самого конца — до победы или поражения.

— Если ты думаешь, что это нечто вроде идиотского эпизода из «Илиады», то ошибаешься. Ты попал в совсем другую историю, — сказал я. — Соблюдай, пожалуйста, правила игры. А если хочешь, дай мне пять минут, и я полностью проясню наши с тобой отношения.

— А я не хочу ничего прояснять! — заявил он и бросился в атаку.

Он попал мне сбоку по голове, и этот удар на какое-то время практически вывел меня из строя. Хотя я помню, что умудрился даже раза два заехать ему в живот.

Потом он схватил меня за плечи, заставил пятиться и в итоге загнал на рабочую площадку. Стукнувшись затылком обо что-то твердое, я решил: «Ну все, с Альфа хватит!»

Голова у меня жутко кружилась, и я с трудом добрался до груды тел на полу.

Оттуда я поднялся вполне отдохнувшим, взяв себе тело воина-этруска Ларса, и быстро отступил ко входу в Дыру. Адам уже раскладывал мое, то есть Альфово, тело на столе.

Я подскочил к нему и что было сил врезал ему в челюсть слева. Он отлетел к дверям, а я переместил свою, точнее, Альфову сущность, обретшую новую оболочку, на свободное пространство за рабочей площадкой.

— Нечестно! Нечестно! — завопил Адам. — Нельзя посреди игры менять тела!

— Черта с два! Можно!

Мимо проследовал кто-то слоноподобный. Адам уже успел взбежать по стене и мчался ко мне по потолку — вверх тормашками!

И принялся наносить беспорядочные удары, буквально не замечая, куда бьет и достаточно ли приблизился к противнику. Можно было особенно не беспокоиться: он явно замедлил темп и несколько утратил контроль над собой. Я стоял спокойно, лишь время от времени приседая или уклоняясь от удара в ту или иную сторону. Потом вдруг почувствовал, как под ударом моего кулака хрустнул его сломанный нос. Челюсть у него, похоже, уже давно была сломана. Нас окружила и проследовала далее целая стая ярко-красных петухов, распевавших «Долог путь до Типперери». Я схватил Адама сзади за локти и завел ему руки за спину. Он попытался укусить меня, но я успешно избежал его зубов. Изо всех сил резко дернув его вниз, я стащил его с потолка, и потолок тут же стал расплываться и падать вниз крупными каплями. Мимо рысью проследовал небольшой отряд агрессий верхом на репрессиях, выглядевших весьма изможденными и усталыми. Они преследовали единорога, самого необычного из всех, каких я видел в жизни.

Адам приземлился точно на ноги, но вполоборота ко мне. Его шатало. Я еще пару раз несильно врезал ему по физиономии, прежде чем он пришел в себя и снова встал в позицию. И тут же резко выбросил вперед руку и своими когтями содрал с моей правой щеки практически всю плоть до кости.

Я снова пнул его в правое бедро — в то же место, что и тогда, — и нога под ним подломилась.

В стороне, справа от меня, факелом вспыхнул какой-то человек. Горящий заживо странным образом спокойно огляделся, покачал головой и исчез.

Я несколько раз глубоко вздохнул.

— Ну это уже чересчур! — сказал я. — А вообще, я собираюсь навестить этих жалких «изготовителей божеств в пробирке» и сообщить им, каким ничтожеством оказался их драгоценный «божественный».

— Да я и с двумя такими, как ты, запросто справлюсь! — завопил он и внезапным движением ухватил меня за лодыжку с внутренней стороны.

Хватка была что надо, это следовало признать. Косточки мои под его железными пальцами сразу затрещали. Стоило ему нажать чуть сильнее, и это причиняло мне невыносимую боль. Я сразу опрокинулся назад и явно ничего не мог с этим поделать…

Ну что ж, не повезло. Пока я «передыхал» на спине, он успел завладеть второй моей лодыжкой. И явно не собирался останавливаться на достигнутом.

— Большая часть схваток, как известно, кончается на земле, верно? — сказал он, резко приподнялся и стал яростно рвать мою правую ляжку зубами.

Я быстро сел, крепко схватил его за волосы, с огромным трудом отодрал его рыжую башку от своей ноги и ткнул его мордой в пол. Когда он затих, я перевернул его, подтащил к себе, обхватил ногами и перекрестил их в «замок», а руки просунул ему под мышки и замкнул свои пальцы у него на шее под затылком, сделав двойной нельсон.

— Ну что ж, на земле так на земле, — сказал я. — А ну-ка быстро приведи свои мозги в порядок! Мне с тобой поговорить надо. Учти, это очень важно.

Внезапно я заметил, что вокруг стало светлее, и догадался, что дверь давно уже открыта.

Я начал было поворачиваться к двери, но Глория меня опередила. Она сразу оказалась у меня за спиной; руки ее лежали у меня на плечах.

— Отпусти его, Альф, или я укушу тебя, — сказала она спокойно. — Чес-с-стное слово! — Я почувствовал, как ее губы коснулись моей шеи под левым ухом.

— Глория, — сказал я, — мне придется некоторое время все-таки подержать его в таком положении, чтобы иметь возможность объяснить ему нечто очень важное. Иначе он опять озвереет и станет драться. Поверь мне. Пожалуйста!

Она чуть отступила и повторила:

— Отпусти его!

В дверях снова вспыхнул тот же яркий свет, и с порога до нас донесся чей-то голос:

— Занятное трио! А нельзя ли к вам присоединиться?

Глория резко повернулась и посмотрела назад. Я тоже смотрел туда.

Острые шипы на охватывавших его запястья кожаных браслетах слабо поблескивали; цветные полосы на майке светились. Рыжие волосы казались красными, как кровь. Глория стояла рядом со мной и неотрывно глядела на него. Почувствовав, что Адам начинает шевелиться, я отпустил его.

— Вот именно об этом, в частности, я и хотел предупредить Адама, — сказал я Глории, поднимаясь с пола и поворачиваясь к вошедшему лицом.

Он двинулся к нам, и я решительно пошел ему навстречу. У меня за спиной застонал Адам.

— Нехорошо захватывать чужую добычу, Орион! note 37' — заявил незваный гость.

Я резко остановился прямо перед ним и выкинул в его сторону правую руку. Он сделал тоже движение. Согласно правилам, он должен был наносить удары первым: он был старше меня, хотя вряд ли намного. И он сразу же нанес их, свои десять смертельных ударов. Я не имел права двигаться с занятой позиции. Можно было только блокировать удары противника или парировать их. Он выдохся в мгновение ока, и я нанес ему свои законные десять ударов. Большинству нормальных зрителей показалось бы, наверное, что мы лишь слегка коснулись друг друга руками в вялом приветствии. Но именно так Охотники обмениваются рукопожатием.

Адам судорожно вздохнул и закашлялся.

— Я никакой твоей добычи не захватывал, Эрике, — сказал я.

Он коротко засмеялся, перевел взгляд на мою истерзанную ногу и медленно поднял глаза. Потом внимательно посмотрел на Адама и сказал:

— Да, он задал тебе изрядную трепку. Ты, похоже, все хотел бы у меня отнять, верно?

Он повернулся и прошел чуть дальше, потом остановился и снова стал рассматривать Адама.

— Ты меня слышишь, Закот? — спросил он. Ацам снова закашлялся, потом кивнул и сказал:

— Слышу.

— Ты арестован, — сказал Эрике. И вытащил из кармана странный свиток из сверкающей белой материи, развернул его. — Вот копия приказа. Хочешь посмотреть?

• Предыдущая
• 41/47
• Следующая