Пылающий камень (ч. 2) - Эллиот Кейт - Страница 55
- Предыдущая
- 55/95
- Следующая
Хатуи и король по-прежнему были в саду. Дорожка блестела от капель дождя, щенок весело носился по саду, возвращаясь к королю, когда тот свистом подзывал его к себе. Хатуи стояла рядом с королем и весело смеялась, но, когда Генрих взял щенка на руки и снова стал расхаживать по саду взад-вперед, она отошла, чтобы не мешать ему.
Неужели он собирается ходить так всю ночь? И Хатуи будет стоять и наблюдать за ним? Снова заморосил дождь, Ханна смахнула капельки с носа. В темном небе проносились облака. Где-то во дворе лаяла собака. Один из слуг громко чихнул. Король задержался возле Хатуи, сказал что-то и выслушал ее ответ, а потом снова двинулся по дорожке.
Хатуи увидела ее и подошла.
— Есть послание для короля?
— Нет. — Ханна повторила все, что ей довелось услышать. — Похоже, что она вообще ни на что не реагирует, если только речь не заходит о ереси, из-за которой ее выгнали из монастыря.
Хатуи фыркнула:
— Так я и думала. Тут кругом одни странности.
— У меня мурашки по коже, — призналась Ханна.
Хатуи посмотрела на башню, где в верхнем окне до сих пор горел свет.
— Ты иди, Ханна. Не стоит стоять тут всю ночь.
— А ты останешься? Будешь охранять короля?
Хатуи пожала плечами:
— Он теперь частенько ходит по ночам. Как говаривала моя бабушка «нужно, чтобы в кровати его согревала не только перина».
Ханна усмехнулась:
— Он не похож на Виллама. Говорят, со дня смерти королевы Софии у него не было ни одной любовницы. Как ты думаешь, это правда?
— Прекрати! — Строгий тон Хатуи удивил Ханну. — Никто не сплетничает о короле Генрихе. Тебе бы хотелось проводить такие разбирательства, как сегодняшнее? Ему предстоит трудный выбор. В сущности, лорд Жоффрей неплохой человек, хотя сегодня он показал себя не с лучшей стороны. Но его поддержат родственники жены. Хотя, конечно, граф Алан намного лучше, и король это знает. Но у него нет влиятельной родни. Теперь все зависит от показаний леди Таллии.
— Поэтому он и послал ей розу.
— Да, — согласилась Хатуи. — А теперь ступай. Ты проехала долгий путь и заслужила хороший отдых.
Ханна отыскала деревянный домик, где расположились ее товарищи, раскатала одеяло и устроилась среди других «орлов», развлекая их байками о том, где была и что видела. Она пила сидр и ела хлеб, рассказывая, в каких монастырях лучше всего варят эль, в каких деревнях охотно принимают гостей, где прячутся разбойники и в каких лесах живут стаи диких собак. Другие хотели знать, что происходит на востоке, она подробно рассказала им о свадьбе и повеселила виршами принца Бояна. Они тихонько спросили о принце Сангланте, но никто не упоминал имени Лиат, словно его стерли из памяти «орлов».
Ханна удобно лежала на соломе за теплыми стенами деревянного домика. Неподалеку сонно похрапывали лошади, сюда доносился их запах. Постепенно все ее товарищи заснули. Ханна устроилась поудобнее, и ей приснился сон.
Она заблудилась и теперь прокладывала себе путь через лес, жесткие листья царапали ей руки и лицо. Это был лес травы — густой и высокой. Над головой виднелось небо, в воздухе слышались свист и тяжелое дыхание. Она поскользнулась на дурно пахнущей луже и споткнулась о тушу серебристо-серого медведя — зверь был разрублен на куски.
Над ней нависла чья-то тень. Она почувствовала, что буквально на расстоянии локтя просвистел коготь гигантской птицы, послышался клекот. Ханна бросилась прочь, растянулась на окровавленной траве, прижалась к земле, лишь бы страшные когти не разорвали ее. В спину ей ударил ветер, поднятый огромными крыльями, потом когти вцепились ей в плечи, а в следующее мгновение она уже была в воздухе.
Ханна напрасно отбивалась, земля уносилась вниз так стремительно, что кружится голова. Она сжимает копье. Похоже, ее схватила не птица, потому что Ханна видит львиные лапы. У этого чудовища золотой хвост, орлиная голова и огромные крылья. Ханна видит светлое пятно на груди чудовища — можно было бы вонзить туда копье и освободиться, но они поднялись так высоко, что, если когти разожмутся, она камнем упадет вниз и разобьется.
Если это сон, какое имеет значение, умрет она или нет?
Она не хочет это выяснять.
Они летят, и плечи у нее начинают болеть. Время то тянется бесконечно, то стремительно несется вперед. Сейчас она не уверена — прошло несколько минут или они летят уже несколько дней. Они летят над землей, а может, это земля летит под ними. Лиат говорила о таких вещах: «Небеса все время кружатся вокруг нас, быстрее любого колеса, под землей и над ней, это колесо украшено звездами». Но Ханна никогда не понимала этого, или, вернее, никогда не интересовалась такими вещами. Хотя за последние два года она повидала много такого, что удивляло ее.
В небе летели облака, похожие на стадо овец, между ними проглядывало солнце, такое яркое, что Ханна зажмуривалась, боясь ослепнуть. Кровь на ее руках застывает и становится похожей на пару неопрятных перчаток буро-красного цвета.
Впереди густая и высокая трава сменяется песком и скалами, которые нагромождены друг на друга и напоминают какие-то уродливые скульптуры. Песок отблескивает серебром и золотом. Существо, захватившее ее, спускается, и Ханна понимает, что песок похож на море, вздыбившее золотые волны с серебряными гребнями пены. Заходящее солнце окрашивает песок в розовый цвет. Внезапно наступает темнота. Луны не видно, но горит яркий костер.
Когти разжимаются, раздается дикий крик чудовища, Ханна закрывает руками уши и падает на землю. Песок обжигает ее — за долгие дневные часы он раскалился. Никогда раньше она не видела такого песка — каждая песчинка круглая и плоская, похожая на маленькую монетку.
Возле костра стоит человек, и Ханна тотчас узнает его.
— Я позвала тебя, — говорит принцесса, помогая ей подняться.
— Что это было за чудовище? — спрашивает Ханна, стряхивая песок с одежды.
— Это грифон, — отчетливо произносит принцесса, словно опасаясь, что Ханна не поймет ее. Но во сне Ханна прекрасно понимает ее речь.
— Он подчиняется тебе?
— Нет. Я просто попросила его помочь, как прошу тебя. Ханна видит принцессу совершенно отчетливо. На шее у нее болтаются четыре больших когтя, нанизанных на кожаный ремешок. С пояса свисают несколько маленьких мешочков, вероятно, набитых травами. Косы связаны за спиной, чтобы не мешали. На одной руке у нее заживает порез. На огне готовится мясо, капает жир.
— Как я могу тебе помочь? — спрашивает Ханна. — Ведь это только сон.
— Как я могу найти чешую дракона? Ведь драконов больше нет. Они исчезли, когда ушли Потерянные, так гласят предания.
Ханна смеется. Может, во сне проще найти правду, ведь она не скрыта суетой бодрствования. Она опускается на колени, набирает горсть песка и пропускает сквозь пальцы.
— А это не могут быть чешуйки дракона?
Кераитская принцесса радостно хохочет. В ней чувствуется мудрость, хотя на самом деле она не старше самой Ханны. Она похожа на ребенка, который сыграл шутку со старым искушенным учителем. Она хватает Ханну за плечи и целует. Ее губы темные, словно вишни.
— Хэй-эй! — кричит она. — Останься со мной, удача, и мы сможем победить всех! Она сказала, что я должна принести семнадцать штук, у меня уже есть пять. Так я смогу доказать, что достойна быть ее ученицей.
Откуда-то из-под земли доносится низкий вибрирующий звук. Принцесса хватает Ханну за руку. Песок содрогается, словно огромный дракон, похороненный под миллионами песчинок-чешуек, проснулся и теперь пытается выбраться наружу.
Ханна чувствует, как земля уходит из-под ног. И тут же она оказывается в совершенно другом месте.
Небо абсолютно черное, не видно ни луны, ни звезд. Но она понимает, что проделала долгий путь. Она никогда здесь не была. Рядом с ней есть кто-то еще. Ее никто не хочет обидеть. Но сердце, которое бьется у нее в груди, теперь не похоже на ее собственное, в нем больше жестокости, чем милосердия, больше справедливости, чем доброты.
- Предыдущая
- 55/95
- Следующая
