Дитя пламени - Эллиот Кейт - Страница 127
- Предыдущая
- 127/139
- Следующая
Если бы только им удалось избавиться от Проклятых, она многое смогла бы сделать.
Сердце Алана все еще бешено стучало в груди от неожиданного нападения — град стрел, сыплющихся из-за каменного круга, яркие отблески крылатых шлемов. Возможно, Кэл был прав. Быть может, Проклятые были просто кровожадными дикарями, жаждущими разрушения и войны. Он облизал пересохшие губы. Интуитивно он потянулся к бурдюку с водой, прикрепленному у него на поясе, но тонкая стрела уже успела продырявить его.
Солнце медленно опускалось на запад. Вскоре они приблизились к горным хребтам, поднимающимся из земли, будто кот в десять раз больше этих хребтов прочертил по земле царапины своими острыми когтями. Сфинксы принесли их в укрытие между выступами утеса, куда не смогло бы достать полуденное солнце. Среди камней протекал небольшой ручеек. Алан разрешил Горю и Ярости попить, после чего отвел их в сторону, желая утолить собственную жажду. Пока Алан втирал живительный бальзам в лапы собакам, Адика осмотрела небольшую царапину на левой ноге Лаоины, поскольку та могла загноиться от яда, в который Проклятые макали наконечники стрел. Родниковой водой и мазью из лаванды Адика очистила рану. Когда она закончила, Лаоина привалилась к большому камню, желая отдохнуть.
Алан присел на корточки рядом с Адикой, нежно поглаживая ее волосы. Даже несмотря на то, что порой она как-то странно себя вела, ему было радостно наблюдать за ней. Подобно Пронзающему Последним, ее переполняла жизненная сила и энергия, и когда он видел в ее глазах печаль, ему хотелось сделать все, что угодно, только бы она вновь улыбнулась. Она прижалась к нему, когда он сел, оперевшись спиной о каменный утес. Они разделили небольшой кусок хлеба, но Алан заснул с ним в руке, утомленный насыщенным событиями днем.
Когда он проснулся, хлеб уже исчез. Горе и Ярость, положив свои большие головы на передние лапы, преданно смотрели на него, надеясь, что он еще что-нибудь им даст.
Недалеко от утеса, под палящим солнцем, сидели три сфинкса, помахивая хвостами. У одного из них лапы лежали одна поверх другой. Второй вылизывал рану на правой лапе. Они пристально смотрели на людей, не отводя глаз.
— Так, как я сейчас, должно быть, чувствует себя мышка перед тем, как ее проглотит огромный кот, — пробормотала Адика.
Алан негромко рассмеялся, обнимая ее за плечи.
— Они не съедят нас.
Несколько успокоившись, она положила ему голову на грудь и вновь задремала. Он вздохнул, ощущая приятную тяжесть ее тела, прижавшегося к нему в знак того, что она ему доверяет. Разве это не самое главное в жизни? Они проживут вместе много счастливых лет, вырастят детей, сделают лучший плуг с ножом и отвалом. В любом случае, у них все получится…
Алан проснулся от звуков резкого кашля. Он настороженно огляделся по сторонам. Закат окрасил край неба в розовый и сиреневый цвета. На небе не было ни облачка. Линия горизонта была так отчетлива, будто кто-то умелой рукой начертил ее с помощью угля и красок. Он был совершенно один, только Горе охранял его сон. Кто же кашлял? Он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, не злобный, а просто любопытный.
Алан осторожно поднялся с земли. Шея затекла за время сна в неудобном положении и сейчас сильно болела, руки и ноги нестерпимо жгло, красные от солнечных ожогов, они начинали покрываться пузырями. Жажда раздирала его горло. К счастью, среди горных хребтов по-прежнему струился ручеек. На камнях, что лежали по обе стороны от родника, рос мох, которым Алан воспользовался как губкой, умывая лицо и руки.
— Где Ярость? — обратился он к Горю. — Искать Адику.
Собака поднялась с земли, зевая и негромко рыча, залаяла и, замолчав, побежала вперед. Алан подхватил свой посох и последовал за ней. Горные хребты возвышались над ними, теряясь в темной тишине. Только на востоке последние лучи солнца слегка освещали скалы.
Вскоре они встретили Лаоину, возвращающуюся из-за скалы.
— Пойдем, быстрее. — Лаоина показала на небо. — Приближается ночь. Появляются звезды.
Они собрали свои вещи и двинулись по тропинке. За утесом они обнаружили спуск, сделанный в виде узкой лестницы. В воздухе пахло водой. Вокруг поднимались к небу массивные растения. У некоторых из них была плотная кора, твердая на ощупь, другие стелились по земле, пробиваясь через крошечные щели в камнях.
Внизу узкий спуск заканчивался высокой стеной. Здесь неизвестное племя установило каменный ткацкий станок для создания сотканных врат, но он был совершенно не похож на другие, которые они видели прежде, — вместо огромных мегалитов он был построен из каменных столбов. Адика прошла среди столбов, измеряя расстояние между ними и угол, под которым они были установлены. Мельком она взглянула на небо, когда спустились сумерки. Столбы поблескивали в лунном свете, будто были сделаны из гранита, но на ощупь были шершавыми, словно змеиная кожа вмерзла в камень. Верхняя часть каждого столба была украшена изображением женщины, высеченной на камне, с крепко прижатыми к чешуйчатому серому массиву руками. Причудливые рисунки венчали капители: извивающиеся виноградные лозы, из-за которых выглядывали хитрые личики маленьких девочек. Алану понадобилось несколько минут, чтобы понять, что венки из виноградных лоз и вьющихся веревок на самом деле были высеченными на камне змеями.
Заметив, как что-то блеснуло внизу, Алан присел около одного из столбов. Песок струился по его ладони, когда он доставал ожерелье, сделанное из маленьких кубиков золота, каждый из которых был украшен изображением крылатой богини, одетой в юбку из нескольких слоев ткани, по обе стороны от нее сидели два льва, а чуть выше была выгравирована розочка, подобно тем, что украшают дворцы Проклятых. Откуда здесь появилась эта вещь? Алан приложил ожерелье к шее Адики.
— Оно смотрится еще великолепнее, когда его носит такая красавица. — Золотые кубики обожгли ей кожу, они были ледяные, словно прикосновение смерти, несмотря на то что были погребены в горячих песках.
Адика вздрогнула и отвела его руки в сторону.
— Я не могу надеть это ожерелье. Древняя магия таится в нем.
Удивленный ее странной реакцией, Алан вновь закопал его в песок.
— Я не возьму вещь, которая нам не принадлежит. Где женщины-львицы?
Адика поднялась, взглянув на небо.
— Мы должны пройти через сотканные врата. Скорее.
Ярость негромко зарычала, настороженно приблизившись к расщелине в каменной стене, которая поднималась перед ним. Оттуда шел запах опасности. Позади них послышался мелодичный свист Лаоины. Горе выступил вперед и занял место Ярости, охраняя людей.
— Быстрее. — Кончиком копья Лаоина указала в сторону собак. — Нам нужно идти, быстрее, быстрее. Кто-то приближается сюда.
В небе заблестели первые звезды.
— Я не знаю, сколько прошло времени, — сказала Адика, возвращаясь, чтобы найти удобную позицию и попытаться сориентироваться. — Вы видите луну? Прошу тебя, Толстушка, пусть дни не бегут слишком быстро. Не дай нам опоздать.
— Что я должен искать? — спросил Алан, приблизившись к ней. — Научи меня, как помочь тебе создать сотканные врата.
— Земля Двупалого находится к западу отсюда. Таким образом, если наш путь лежит туда, я должна соткать врата на западе. — Она внимательно посмотрела на небо, придерживая волшебное зеркало у груди — Звезды не двигаются относительно друг друга. Но их расположение на небе, переместились ли они выше или ниже может меняться. Вот смотри. — Она указала на дугу из нескольких ярких звезд, поблескивающих на чистом небе. — В нашей деревне Змея всегда поднимается над вершинами холмов. Здесь, в пустыне, у нее словно появляются невидимые крылья, с помощью которых она взлетает вверх. Вот та яркая звезда — ее красный глаз. Да, вот она. А сейчас отойди назад. Я вплету первую нить…
Адика подняла зеркало и направила его на звездное небо, пока там не отразилась первая звезда. Она тут же забыла об Алане, как только начала читать заклинание, то повышая, то понижая голос. Она так быстро отступила от него в сторону, будто бездонная пропасть разверзалась между ними. Но чем он мог помочь ей, когда она ткала волшебные врата, как только стоять и смотреть? Она закрепила свое плетение вокруг созвездия, известного как Ожерелье Святой Женщины, что поблескивало высоко в небе, обращенное на запад, и соткала волшебные врата, ведущие в западные земли. Никогда раньше Алан не стоял так близко. Он мог слышать едва уловимое треньканье нитей под своими ногами, отдающееся глубоко в теле. Ворота предстали перед ним, образовывая дугообразный проход, собаки заскулили и бросились назад, Алан поднял свой посох, когда они вновь появились в поле зрения. Спустилась ночь.
- Предыдущая
- 127/139
- Следующая
