Кто-то другой - Бенаквиста Тонино - Страница 41

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая

— С тобой все в порядке?

— Ты белый как полотно.

— У меня встреча через час, но я туда не пойду. Придумай что хочешь, предложи любой другой день. Я так обычно не делаю…

— Я разберусь. Позвони, если я тебе понадоблюсь.

Жюльен проводил его до выхода и осторожно прикрыл за ним дверь. Внизу Поль почувствовал себя совершенно выжатым, сел на нижнюю ступеньку лестницы и снова открыл скомканную газету:

Тут наверняка ошибка. Преступление безупречно. И совершил его он.

Пропавший Блен вычеркнут из списка живых. Он не был ни плохим, ни хорошим, простым смертным, и Поль не сделал ничего, лишь немного поторопил события. И бог знает, считал ли Вермерен, что выпутался из этой аферы через год после злодеяния. Он радовался своей безнаказанности так, словно сценарий преступления и его несравненное воплощение давали ему право ни о чем не беспокоиться. Год — это даже больше срока давности, он заслуживал того, чтобы его записали в пропавшие без вести, он добился права на существование, права жить своей жизнью, заниматься своим делом, общаться с кем ему вздумается. Он никому не мешал, он скорее даже был полезным членом общества — исправно платил налоги. Иначе говоря, если общество нуждалось в нем, то Поль Вермерен дорого заплатил за свое место и не собирался отдать его просто так.

Нельзя терять голову, надо проанализировать. Слово «пропавший» может означать, что Блена считают мертвым. Немного везения — может, те, кто разместил объявление, просто хотят устроить поминки по своему дорогому другу. Друзья! Одно это слово, напечатанное в газете черным по белому, казалось ему немыслимым. У Блена не было друзей, никого, кто мог бы «выпить по стаканчику в память о нем». Блен наверняка возненавидел бы человека, способного на подобные выражения. Кто же хотел помянуть Блена? Кто заметил его исчезновение? Кто думал о нем и год спустя? «Дайте ему подохнуть! Вам было наплевать на него, когда он еще был рядом с вами!» Блен имел право покончить со всем этим, Блен имел право требовать, чтобы никто никогда не произносил его имени, Вермерен только помог ему в этом.

Эти поминки состоятся завтра, у Поля было время разведать в доме номер 170 по улице де Тюренн, название которой ни о чем ему не говорило. Он вышел из автобуса на площади Республики и зашел в кафе «Гран Тюренн», где представился другом Тьери Блена.

— Дело в том, что я не могу прийти завтра. Вы не подскажете, кто организует встречу?

Владелец кафе привык сдавать зал на втором этаже под всевозможные сборища, Поль получил имя человека, который к нему обратился, — мадам Рейнуар.

— Рейнуар?

Первым порывом было набрать номер Жюльена, чтобы он все разузнал. Потратив на розыски целый день, его компаньон мог добраться до этой дамы, исходя из одной только фамилии. Внезапно Поль передумал, положил трубку, поблагодарил владельца кафе и вышел.

Идя пешком в сторону агентства, Поль представлял себе, как он появится на поминках среди призраков, вспоминающих призрак Блена. Он перебрал все доводы, почему ему не стоит туда соваться, и тысячу ситуаций, в которых он выдаст себя. Самым очевидным был риск оказаться среди людей, которые единственные могут угадать Блена за маской Вермерена. Достаточно незначительной детали, которую Поль не мог предвидеть. Этот «стаканчик» был отравлен.

И только одно… Что в мире может быть притягательнее этой встречи?

Двадцатью четырьмя часами позже желание разыграть живой труп взяло верх.

Он вошел в «Гран Тюренн» в половине седьмого. Из зала на втором этаже доносился приглушенный гул голосов, Поль, не раздумывая, поднялся по ступенькам. Этим вечером он окажется лицом к лицу с дьяволом. Наконец-то ему предоставится возможность, о которой он так мечтал, — услышать все догадки по поводу исчезновения Блена, о том, что было после, отчет о поисках. Вдруг какая-нибудь информация поможет ему избежать ошибок в будущем? К тому же он наконец узнает, кто был друзьями Блена. Познакомится. Измерит их горе. Поговорит с ними, главное — послушает. Меньше чем за час он получит подтверждение, что ему не о чем волноваться. Это было испытание огнем, но единственным способом раз и навсегда избавиться от призрака Блена. В общем, он пришел сюда вбить последний гвоздь в свой собственный гроб.

Он зашел в комнатенку, примыкавшую к залу, где фигура в китайском платье из синего атласа снимала фольгу с тарелок с закусками. Она обернулась к Полю и приветствовала его радостной улыбкой:

— Добрый день.

— Заходите, это здесь. Меня зовут Брижит Рейнуар. — И она протянула ему руку.

«Неужели Мадемуазель?»

Как же он мог забыть, что ее фамилия Рейнуар? Она знала наизусть номер страховки Блена, номера всех его счетов, маленькие тайны его повседневной жизни и все его настроения. А он не сделал ни малейшего усилия, чтобы запомнить ее фамилию. Он всегда называл ее просто Мадемуазель. Брижит предложила ему снять кожаную куртку, но он, все еще слегка ошалевший и неловкий, отказался. Она была тут, напротив него, такая же, как раньше, улыбающаяся при любых обстоятельствах. Блен умел расшифровывать улыбки Брижит, она умела выразить все одними уголками губ. «Я вас не знаю, но спасибо, что пришли, кем бы вы ни были», — обращаясь к незнакомцу, говорила ее улыбка в этот вечер. Ее жесткие длинные волосы неестественно черного цвета ниспадали на плечи в синем атласе.

— Пойдемте со мной. Остальные уже собрались.

Брижит смотрела людям прямо в глаза, ее рукопожатие всегда было решительным, а поцелуи — радостными и искренними, словно ей действительно доставляло удовольствие тереться щеками с другим человеком. В том, как она встретила Вермерена, не было ничего особенного, разве что радость знакомства с еще одним «другом». Поль только что выдержал первый экзамен, даже не успев взять в руки этот пресловутый стаканчик.

— Наверное, там собрались самые близкие люди Тьери Блена, не уверен, что я имею право к ним присоединиться.

— Главное — что вы решили прийти. Могу я узнать, кто вы?

Он заранее приготовил ответ и теперь произнес его громко, будто заученную роль.

— Меня зовут Поль Вермерен, я частный детектив. Тьери вышел на меня два года назад, когда хотел разыскать владельца рисунка известного мастера, которые ему оставили на хранение. Запутанная история, но для него тогда все закончилось хорошо.

— Рисунок?

— Рисунок Боннара.

— Он никогда мне об этом не рассказывал. А я ведь знала все, что находилось в мастерской, наперечет, я занималась его счетами.

— Он обратился ко мне, чтобы сохранить все в секрете. Думаю, сейчас я уже могу сказать, что у него была тайная надежда оставить этот рисунок себе.

— В последний год он совершал много всяких глупостей, чтобы раздобыть денег.

— Я случайно увидел объявление вчера вечером. Я был потрясен, особенно словом «пропавший».

— Мы все тогда были потрясены.

— Он умер?

Она пожала плечами, подняла руки, вздохнула: «Одному богу известно».

— Это вам пришла в голову идея собрать всех?

— Да.

«Мадемуазель… Я и не подумал о вас, когда решил все бросить. Блен вас не заслуживал».

— Пойдемте, я познакомлю вас с теми, кого знаю.

— Я бы хотел сохранить в тайне это дело с рисунком. Представьте меня, пожалуйста, как обычного клиента.

— Хорошо.

В большом зале вполголоса разговаривали человек двадцать, все со стаканами в руках. Играя роль хозяйки, Брижит представила Полю «одного из самых старинных друзей Тьери».

Дидье — все тот же вялый блондин в вечной рубашке из переливчатой ткани, на которой никогда не видно пуговиц.

— Поль Вермерен, клиент Тьери.

Стоило ей только произнести эту фразу, как Дидье потерял всякий интерес ко вновь прибывшему. Больше всего на свете он любил знакомиться с нужными людьми, а простой клиент Блена представлял мало интереса.

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая