Принцесса из рода Борджиа - Зевако Мишель - Страница 45
- Предыдущая
- 45/134
- Следующая
Пардальян приказал всем занять свои места, так как уже были слышны шаги людей де Гиза.
«Не договорился ли этот молодой человек с ними заранее? — размышлял господин Перетти. — Не подослан ли он Гизом? Я хочу знать это немедленно… Моя судьба и судьба французской короны в руках этого незнакомца… Если он — лазутчик, мои миллионы попадут в лапы герцога… Гиз — король… а я… скорее всего, узник… В хорошую же переделку я попал! В какое время живем мы, Господи! Но у старого свинопаса есть еще силы бороться!»
Прижавшись лбом к оконному стеклу, он всматривался в темноту (огни на мельнице были погашены), снова и снова все взвешивая.
— Подождем… — прошептал он, — Но если этот Пардальян предаст меня, если Гиз придет сюда, то что я ему скажу? Я скажу ему…
Внезапно послышались звуки выстрелов. На тропе закричали раненые, и воины герцога отступили…
— Вот так-то! Будут знать! — спокойно сказал шевалье. — Перезаряжайте ваши ружья и особо не торопитесь. Им потребуется не менее получаса, чтобы вернуться сюда.
Господин Перетти услышал эти слова, и его лицо осветила улыбка.
— Он не предатель, — прошептал старик. — Определенно, господин де Гиз не получит моих денег. Беарнец будет королем! Почему же я здесь, а не в Ла-Рошели?
Он открыл дверь и позвал Пардальяна.
— Не бойтесь ничего, — сказал шевалье, подходя.
— А я и не боюсь, сударь. Но вы сказали, что, вероятно, через полчаса будет новая атака?
— Может быть, через час. А что?
— Да то, что самое время, мой дорогой господин, последовать совету, который вы мне дали днем: увести отсюда моих мулов. Я только опасаюсь, что…
— Понимаю. Вы боитесь, как бы господин де Гиз, обнаружив, что мельница пуста, не отправил эту милую компанию в погоню…
— Вы угадали, мой благородный друг… Так позвольте же попросить вас еще об одном одолжении! Видите ли… Я несу ответственность за груз! И перед кем? Перед нашим Святым отцом лично! Будьте уверены: Его Святейшество сделает все, что сможет, для шевалье де Пардальяна! Я в таком затруднительном положении! Если меня будут преследовать… Ах! Мой доблестный и благородный защитник… необходимо…
— Необходимо, — произнес Пардальян, — чтобы вооруженный отряд герцога оставался около мельницы как можно дольше…
— Мне еще не доводилось встречать человека столь же умного, как вы, — сказал господин Перетти с искренним восхищением.
— О, я старый стреляный воробей, — ответил Пардальян с улыбкой. — Что ж, уносите свое сокровище. Я постараюсь задержать неприятеля до завтрашнего утра.
— Как? Вы соглашаетесь? — воскликнул господин Перетти с удивлением.
— Я уже говорил вам, что хочу сыграть шутку с господином де Гизом.
— И вы один собираетесь сдерживать банду хорошо вооруженных головорезов?! Ибо мельник и его помощники будут сопровождать меня…
— Я в этом не сомневался, поскольку они так же похожи на мельников, как я — на папу римского.
Господин Перетти вздрогнул.
— Возможно, вы похожи на него больше, чем думаете… не лицом, ибо наш Святой отец довольно-таки стар, увы… но силой характера… Молодой человек, вы не хотите награды, и я вижу по вашему лицу, что бесполезно упорствовать. Но примите это кольцо… может быть, оно когда-нибудь пригодится вам.
С этими словами господин Перетти быстро вложил кольцо в руку Пардальяна: шевалье, не придавая этому большого значения, надел его на палец… Десять минут спустя, в то время как Пикуик, Карл Ангулемский и Пардальян продолжали на всякий случай стрелять в темноту, чтобы создать у врага впечатление, что мельница хорошо защищена, тридцать мулов с драгоценным грузом отправились в путь. Господин Перетти ехал на лошади в сопровождении мельника и его помощников. Они направились по дороге на Монмартр.
Когда караван достиг Ла Вилль-л'Эвек, человек, казавшийся предводителем погонщиков, приблизился, сняв шляпу, к господину Перетти и спросил:
— Мы направляемся в Италию?
— Нет, господин граф, — ответил господин Перетти, — в Ла-Рошель.
Пардальян, Карл Ангулемский и Пикуик остались одни в доме мельника. Дом соединялся с мельницей деревянной лестницей, так что можно было с первого этажа попасть прямо в верхнюю часть мельницы, где располагались жернова. Оттуда вниз, в помещение, куда сыпалась мука, спускалась веревочная лестница.
Пардальян быстро осмотрел всю мельницу, чтобы свободно на ней ориентироваться.
— Вот наша штаб-квартира, — сказал шевалье, указывая на жилище мельника. — А это — путь к отступлению, — добавил он, махнув рукой в сторону лестницы, ведущей на мельницу.
— Нас перебьют? — спросил Пикуик.
— Ты боишься? — улыбнулся Карл.
— Не, господин, я только предполагаю…
— Внимание! — предупредил Пардальян.
Во дворе показался отряд де Гиза. Пардальян открыл окно и крикнул:
— Эй, господа! Кто вы и что вам здесь нужно?
— А вы кто такие? — произнес из темноты властный голос.
— Здравствуйте, господин герцог, — ответил шевалье, узнав голос Гиза. — Я — хозяин этой очаровательной мельницы… Чем могу служить?
— Мельник вы или нет, — сказал герцог, — но вы недавно стреляли в моих людей, которые поднимались по тропе, обходя дозором этот район. Я заставлю вас ответить за эту жестокость, если вы главарь бунтовщиков, что засели здесь. Я предупреждаю, что вы будете повешены, если немедленно не покинете помещение. Выходите — тогда вам будет сохранена жизнь, и я позволю вам и вашим людям спокойно уйти отсюда.
— Минуточку, господин герцог! А будет ли мне позволено также унести с собой и тридцать мешков, полных золота, которые вы собираетесь похитить?
— Выходите! — яростно взревел герцог. — Либо вы сдаетесь, либо будете убиты!
— А! Господин де Гиз, если вы угрожаете нам, мы будем вынуждены силой проложить себе дорогу.
Гиз в ярости сжал кулаки и приказал своим людям приготовиться к бою.
— Их там может быть целая сотня! — сказал Менвиль.
Пардальян услышал его слова и крикнул:
— О, нас всего трое, сударь!.. Трое, но этого вполне достаточно: господин герцог Ангулемский, который с нетерпением ждет обещанной встречи с господином де Гизом; господин Пикуик, в прошлом бродячий комедиант, а сейчас — лакей господина герцога; и, наконец, ваш покорный слуга шевалье де Пардальян.
— Лжет! Их там наверняка гораздо больше, — произнес кто-то.
— Ей-богу, подойдите и посмотрите! — крикнул Пардальян. — Прошу вас, не стесняйтесь! В противном же случае — убирайтесь отсюда, потому что поднимается ветер, а вы отвлекаете нас от работы. Убирайтесь, черт возьми, или мы будем стрелять!
Он увидел, что солдаты поспешно разбегаются, уверенные, что на мельнице засела целая армия. Шевалье расхохотался:
— До свидания, господа!
И спокойно захлопнул окно.
— О, да! До свидания! — прошептал сквозь зубы Гиз, бледный от гнева. И немедленно отдал приказ: окружить холм так, чтобы никто не мог покинуть мельницу и тем более вывезти оттуда драгоценный груз. После этого он отправил в Париж своего человека.
Спустя два часа этот человек возвратился и сообщил, что приказы герцога исполняются: скоро сюда подойдет тысяча солдат, вооруженных аркебузами.
Герцог готовился сражаться с большим отрядом. Один только Менвиль подозревал, что шевалье сказал правду. Он опасался, что осажденные собираются спрятать деньги в каком-нибудь чулане, где их будет весьма сложно обнаружить. Вместе с Бюсси-Леклерком Менвиль решил пойти на разведку. Моревер же остался рядом с герцогом. Он дрожал от радости: его злейший враг был, наконец, в его руках. И Моревер спросил герцога:
— Ваша светлость, вы отдадите мне двести тысяч ливров, которые обещали?
— Ты их получишь, Моревер, слово Гиза!
— Что ж, ваша светлость. Я хочу предложить вам обмен: сохраните для себя эти двести тысяч, но отдайте мне человека, который столь дерзко говорил с вами.
— Я понимаю тебя, Моревер, — сказал герцог мрачно. — Ты ненавидишь этого человека. Но и я ненавижу его. У меня с ним старые счеты.
- Предыдущая
- 45/134
- Следующая
