Билл-завоеватель - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 64
- Предыдущая
- 64/79
- Следующая
– Мда, – с сомнением произнес Джадсон. – По-моему, это дохлый номер.
– В каком смысле?
– Знаешь, у некоторых слишком мало мозгов, чтоб владеть улицами, но слишком много, чтобы их мести.
– Буду мести, если до этого дойдет! Ты не знаешь, что такое любовь, не то понял бы, что ради любимой можно пойти на все.
Беззаботная холостая жизнь настолько устраивала Джадсона, что он не мог как следует посочувствовать.
– Не скажу, чтобы мне самому хотелось жениться, – задумчиво произнес он, – но, похоже, что-то в этом все-таки есть. Приятно, наверное, встать и сказать: «Баста, ребята! Мне больше не наливать! Я – домой. Женушка заждалась.»
– Вот именно, – согласился Билл, приятно удивленный, что чурбан способен на такие возвышенные чувства.
– И все-таки, – в раздумье продолжал Джадсон, – есть другая сторона. В три утра ты проскальзываешь в дом, на цыпочках поднимаешься по лестнице, вставляешь ключ в замочную скважину, которую накануне заботливо смазал маслом – и обнаруживаешь, что жена закрылась на цепочку. Нужно посмотреть со всех точек зрения.
Билл подозвал официанта, который снова возник и многозначительно мялся рядом. От возмущения он просто не мог говорить. Еще раз пожалев, что вынужден поверять свои тайны бесчувственному животному, он молча расплатился и вышел.
– Вот что я подумал, – сказал Джадсон, устремляясь за ним к дверям. – Тебе надо взять специальное разрешение. Вдруг надо будет расписываться сей момент. Без разрешения никак.
– Я взял, – холодно произнес Билл. После этого он молчал, пока они не заняли места в «Альгамбре», да и здесь открыл рот лишь однажды: чтобы сказать «Заткнись!» спутнику, которого программка привела в неимоверный восторг.
– Но это наверняка она, – с жаром возразил Джадсон, тыча ему в лицо программку и указывая на имя одной из исполнительниц. – Лилия Бум – редкое сочетание. Говорю, это она. Мы познакомились в Нью-Йорке, она танцевала в «Фолли». Скажу точно, как только выйдет кордебалет… Да! Она! Вторая с краю. Провалиться мне! Кто бы подумал, что она здесь!
Он на мгновение смолк, но тут же возбужденно залопотал, как однажды вечером они с Джимми Булем, Фредди Осгудом, мисс Бум и приятелем мисс Бум, имя на языке вертится, вроде бисквит, но не бисквит, закатились в Гринвич-виллидж отмечать день рождения Джимми, а Фредди так накачался, что полез играть на барабане, хотя трезвый Фредди сам бы первый сказал, что смыслит в барабанах, как…
– Заткнись! – сказал Билл.
– Ладно, – огорчился Джадсон, – но это все равно она.
В современном ревю есть некоторая лихорадочность, которая веселит человека беспечного, но раздражает тех, кто снедаем тяжкой заботой. Вскоре Билл, которого не отпускали мысли о Флик и ее письме, пожалел о своей идее. Грохот музыки и бессмысленное мельтешение кордебалета действовали ему на нервы. К концу первого отделения он понял, что сыт по горло. Ему хотелось на воздух.
– Я еду домой, – объявил он.
– Домой? – изумился Джадсон. – Да ты что?
– Хочешь досидеть до конца, оставайся. А мне надо пройтись и подумать.
– Ах, подумать! Тогда ясно. До скорого.
Билл вышел из «Альгамбры» и, перейдя Лестер-сквер, бессмысленно побрел в сторону Пикадилли. После жаркого и шумного театра прохладный ночной воздух действовал успокаивающе. В загадочной небесной сини проступили звезды, они подмигивали Биллу, словно сочувствовали ему и жалели, что не могут помочь. В такую ночь положено стоять под окном у любимой и…
Билл остановился так резко, что его чуть не сбило такси. Как же он не додумался раньше! Ясно, что в такую ночь для него есть лишь одно место в мире. Он замахал таксисту, который, высказав, что думает по его поводу, собрался уже ехать дальше.
– Уимблдонский луг, – сказал Билл.
- Предыдущая
- 64/79
- Следующая
