Майра - Видал Гор - Страница 34
- Предыдущая
- 34/43
- Следующая
Чтобы развлечь Мэри-Энн, я разыграла целую сцену из фильма «Брак – дело личное». Это в самом деле ее позабавило, особенно когда я процитировала ей Паркера Тайлера. Мы сошлись во мнении, что его толкование этого знакового фильма просто замечательно.
Как только размытый красный диск солнца опустился в грязновато-коричневое море, я словно невзначай свернула на частную дорогу, ведущую в Малибу, и дальше наш путь проходил мимо богатых вилл, расположившихся между дорогой и морем. Во многих из них обитали звезды первой величины.
– Но здесь же живет мисс Ван Аллен! – До этого момента Мэри-Энн безучастно скользила взглядом по окрестностям, погруженная во внутренний диалог с Расти даже тогда, когда я рассказывала о Джеймсе Крейге и великом времени.
– Разве? Где? – я на самом деле не знала, в каком именно доме живет Летиция.
Мэри-Энн указала на обшитый деревом дом в провинциальном стиле. – В таком случае почему бы нам не заглянуть к ней на минутку?
– Нет, нет! Я не могу. После того случая… После того, как Расти так с ней разговаривал. Нет, мне неудобно.
– Ерунда, – я остановилась напротив дома. Уже почти стемнело. – Я уверена, что она давно простила его. Она привыкла иметь дело с артистическими натурами. В конце концов это ее бизнес.
– Но Расти вел себя просто ужасно, а я выглядела так глупо.
– Да ладно, не стесняйся! Пошли! – Я взяла ее за руку, подвела к двери и позвонила. – Кроме того, это будет полезно для твоей карьеры.
На этот аргумент возражений не было. Из дома доносилась музыка – записи Бенни Гудмена (несомненно, что по духу Летиция принадлежит к тому же поколению, что и я). Тем не менее реакции на звонок не последовало.
Мэри-Энн вздохнула с облегчением:
– Ее нет. Пойдемте.
– Но я слышу музыку. Заходи, – я открыла входную дверь и втолкнула испуганную Мэри-Энн в большую темную комнату окнами на море. В центре комнаты, четко выделяясь на фоне последних лучей уходящего дня, танцевали две слившиеся друг с другом фигуры.
В соответствии с планом я включила свет. Летиция и Расти отскочили друг от друга; они были в купальных костюмах (поразительно напоминая Гарфила и Кроуфорда в «Юмореске»).
– Что за черт, – воскликнула Летиция, изображая испуг.
– Дорогая, прости ради бога! – я разыграла смятение.
Мэри-Энн и Расти были в шоке; правда, если у Мэри-Энн это вызвало боль, то Расти явно рассвирепел.
Первой пришла в себя Мэри-Энн. Дрожащим голосом она спросила:
– Где ты был?
Но Летиция не дала ему ответить:
– Ну-ка, детки, давайте выпьем чего-нибудь хорошенького. – Она прошла через комнату к бару, расположенному в углу напротив окна, сразу потемневшего после того, как зажегся свет.
Расти впился взглядом в Мэри-Энн. На меня он даже не посмотрел.
– …А потом, – спокойно продолжала Легация, – мы сможем сесть и обсудить все, как взрослые люди, – Бэтт и Мириам из «Старого знакомого». – Кому что налить? – Никто не ответил.
Мэри-Энн повторила вопрос:
– Где ты был все это время?
Голос Расти прозвучал отчетливо и резко:
– Что ты делаешь рядом с ней! – Он бросил на меня взгляд, полный ненависти.
– Майра – мой друг, – робко проговорила Мэри-Энн.
Летиция глотнула виски и хриплым голосом сказала:
– Расти побудет здесь, пока я не подготовлю договор с «Фокс» на этот новый сериал. Ты уверена, что не хочешь выпить, дорогая? А вы, Майра?
– Ты живешь с этой женщиной? – Мэри-Энн была все еще не в состоянии оценить ситуацию.
– Ну, дорогая, не надо так огорчаться, – постаралась утешить ее Летиция. – У нас с Расти общие дела, но поверь, ни он, ни я не хотели причинить тебе боль. – Она налила Расти виски, которое он выпил залпом, по-прежнему не отрывая глаз от Мэри-Энн. – И знаешь, он как раз сегодня собирался тебе все рассказать, но я подумала, что надо еще подождать. Теперь вот все открылось.
– Это я во всем виновата, Летиция, – я изобразила смирение. – Во всем.
– Нет, дорогая. Перестаньте себя винить. Может, это и к лучшему. Лично я предпочитаю, чтобы все было в открытую. Такая уж я есть. И поэтому с гордостью заявляю, что люблю Расти и счастлива, что он любит меня!
Мэри-Энн с рыданиями кинулась к машине. Расти попытался было последовать за ней, но руки Летиции обвили его, и он не смог пошевелиться.
– С ней будет все в порядке. Майра за ней присмотрит.
Расти остался на месте и больше не делал попыток догнать девушку.
Потом Летиция повернулась ко мне. Она была великолепна, все выдавало в ней прекрасную актрису в стиле Френсис Ди или Анны Дворак. Она взяла меня за руки и поцеловала в щеку.
– Будь добра к ней.
– Да, Летиция. Непременно. Я знаю.
– Когда она повзрослеет, она поймет, как все это случается. Поймет, что мы все – только глина в руках великого и всесильного ваятеля, – метафора была не самая изящная, но посыл абсолютно верный. – Расти и я нужны друг другу. Так бывает. Мужчина, женщина… Что еще? Это судьба. – Она выпустила мои руки. – Спокойной ночи, Майра.
Я попрощалась и шагнула за Мэри-Энн в темноту. Она сидела в машине и плакала. Я, как могла, старалась поддержать ее, что давалось мне нелегко, поскольку движение на бульваре Сансет было напряженным и приходилось все время следить за дорогой, а водитель я нервный.
Когда мы вернулись домой, Мэри-Энн прикончила остатки джина. Но состояние ее не улучшилось. Ее трясло. Она не могла понять, почему Расти отверг ее и что он нашел в Летиции. Я объяснила ей, что для амбициозного молодого человека вроде Расти попасть в руки Летиции – верный путь к будущей славе.
– Но это так на него не похоже. Он совсем переменился…
– Да, это так. Я хочу сказать, надо смириться с тем, что он живет с ней.
Поскольку она снова ударилась в слезы, а это противоречило моим планам, я обняла ее. Она уткнулась мне в шею. Никогда в своей жизни я не испытывала такой теплоты и такого умиротворения.
– Забудь его, – прошептала я в розовое ушко, пахнущее мылом «Люкс».
Внезапно она выпрямилась и вытерла слезы.
– Я готова его убить, – угрюмо сказала она.
– Ну, ну, не стоит так сердиться, – по-матерински утешала я ее, – что поделаешь, такой уж он есть. Его не переделаешь. Скажи спасибо, что ты обнаружила это сейчас, а не после свадьбы, да еще с кучей детей.
– Я никогда не выйду замуж! Я ненавижу мужчин. – Пошатываясь на ослабевших ногах (она заметно опьянела), Мэри-Энн направилась в спальню.
Я помогла ей раздеться (а помощь ей действительно была нужна), и она благодарила меня за внимание, которое я проявляла, однако, с большой сдержанностью, несмотря на смятение, которое вызвала во мне ее великолепная обнаженная грудь. Она плюхнулась на кровать и вытянула ноги, как балерина. Я сняла с нее колготки, но трусики снять не успела – она натянула одеяло и сказала:
– Я так устала. Комната кружится… – Ее глаза сомкнулись.
Я выключила свет и легла рядом. Осторожно просунув руку под одеяло, коснулась ее груди, той, что была ближе. Она вздохнула во сне: «О Расти…» Разочаровывающее начало! Я положила руку на другую грудь, и тут она проснулась.
– О Майра! Вы трогаете меня совсем как Расти, – она отвела мою руку. – Он тоже очень ласков.
– Ласков? – я вспомнила, что говорила Летиция. – Я думала, он грубый.
– С чего вы взяли? – мурлыкала она в полусне. – Я и любила его потому, что он такой ласковый. Он никогда не станет вас хватать, как другие парни…
Ну что ж, по крайней мере я изменила сексуальное поведение одного из молодых людей, и изменила к лучшему, во всяком случае, для Летиции. Отныне Расти будет снова и снова мстить мне с другими женщинами, не подозревая, какое при этом он доставляет им удовольствие. Жизнь сыграла очередную злую шутку, и в результате я получила совсем не то, к чему стремилась. Я хотела навсегда развенчать и уничтожить Мужчину, а сотворила нечто в десять раз более мужественное, чем то, что было вначале. Я не получила желаемого, но, может быть, подобно Колумбу, я достигла нового, прежде неизведанного берега.
- Предыдущая
- 34/43
- Следующая
