A.D. 999 - Белл Жадриен - Страница 43
- Предыдущая
- 43/74
- Следующая
Насколько ей помнилось, заутреня начиналась с восходом солнца и не была одной из самых долгих служб. Тор не далее чем в полумиле. Если расшевелить кобылу, то можно добраться до вершины и успеть вернуться, чтобы встретиться с аббатом Сигегаром.
А если она и не успеет, что ж, подождут.
Сердце затрепетало. Губы расплылись в глуповато-радостной улыбке. Такого волнения Кеннаг не испытывала, наверное, с того дня, когда впервые переспала с Ниаллом. После многих месяцев горечи и злости предвкушение встречи с Тором наполняло душу восторгом.
Волосы спутались и походили на неприбранное птичье гнездо. Она торопливо причесалась и перехватила их ленточкой. Потом можно будет заняться ими всерьез, а сейчас она сгорала от нетерпения.
Кеннаг вышла из домика, плотно притворила за собой дверь. Тихо и холодно. Братья еще спали после последней службы, закончившейся за полночь. Как только они это выдерживают, подумала Кеннаг.
Что-то опустилось ей на плечо.
Она вздрогнула, ахнула и тут же нахмурилась, увидев Рататоск.
— Доброе утро, — приветствовала ее белка и, распустив хвост, принюхалась, втягивая чистый, холодный воздух. — Хороший будет денек.
— Ты чуть меня не убила, — сказала Кеннаг. — Не надо так прыгать на людей.
— Извини. Запомню на будущее. — Зверек помолчал. — Не хочешь узнать, где я была?
— Не очень, — честно ответила Кеннаг.
Рататоск своей болтовней задерживала ее. Подняв юбки, чтобы не испачкаться в грязи, она торопливо прошла мимо пекарни, кузницы и амбаров. Рататоск сидела на плече, крепко уцепившись когтями за платье.
— А зря. Никто лучше меня не может добывать нужные вам с Элвином сведения.
Кеннаг отворила дверь конюшни. Лошади повернулись и посмотрели на нее. Валаам и свернувшаяся рядом с ним Ровена еще спали.
— У меня есть Второе Зрение, — бросила она, раздраженная тем, что белка отвлекает ее от главной цели.
Рататоск перепрыгнула с ее плеча на балку.
— Мои белки — более надежный источник. Ты просто видишь какие-то образы и не всегда понимаешь их значение. Я же могу узнать имена, планы…
— У меня есть план для тебя, — мяукнула Ровена, открывая глаза и бросая сердитый взгляд на беспокойного грызуна. — Если не закроешь ротик, попадешь в мой.
— Ох! — пискнула Рататоск, возмущенно покачивая хвостом.
— Вы оба — неблагодарные животные. Лучше я расскажу обо всем Элвину. Уж он-то по достоинству оценит мое старание.
Бормоча что-то себе под нос, белка спрыгнула на присыпанную сеном землю и метнулась за дверь. Ровена, повернув голову, посмотрела на Кеннаг, с удивлением обнаружившую, что имеющиеся в аббатстве седла слишком велики для ее кобылки.
— Ты сегодня рано. Могла бы воспользоваться случаем и выспаться в тепле и покое. — Ровена зевнула, выгнув спину и выпустив когти правой передней лапы. — Я так и сделала. Спасибо, Валаам.
— Пожалуйста. — Осел тоже зевнул.
— Надо кое-куда съездить, — сказала Кеннаг.
— Куда?
— Хочу посмотреть Тор.
Ровена дернула головой.
— Эх вы, люди. Вечно вам что-то надо. Было бы куда лучше, если бы вы научились время от времени греться на солнышке и никуда не спешить.
Кеннаг усмехнулась.
— В этом ты, наверное, права. Ну, пошли, — сказала она кобыле, с готовностью последовавшей за ней из теплого помещения.
Кеннаг закрыла дверь и закрепила ее палкой. Потом быстро вскочила в седло и, наклонившись к уху лошадки, сказала:
— К Тору. Ты ведь это чувствуешь, да?
Животное выгнуло белую шею и посмотрело на Кеннаг, качнув головой вверх-вниз.
— Вот и хорошо. Вперед.
Тропинки были грязными, но вполне проходимыми, и Кеннаг не могла пожаловаться на скорость, с которой ее несла лошадь. Теперь Кеннаг решила, что, рассматривая холм из аббатства, неверно определила его высоту. По ее прикидкам, он возвышался никак не меньше чем на пятьдесят футов, причем довольно отвесно.
Террасы, замеченные издали, оказалось не так-то просто обнаружить на месте. В предутренней полутьме они терялись среди высоких темных деревьев.
Кеннаг нахмурилась. По обе стороны от нее стояли громадные дубы. Женщина оглянулась, и по ее спине пробежал холодок. Сама того не заметив, она проехала по тропинке, обсаженной дубами, которая и привела ее к подножию Тора.
Дубы… и яблони. Уснувшие деревья. Кобыла под ней ударила копытом и фыркнула, явно желая продолжить путь. Что ж, пусть выбирает дорогу сама.
То, чего не замечала женщина, легко обнаружила лошадь. Они поднимались все выше, держась петляющей тропы, все глубже проникая в загадку Гластонбери-Тора. Кеннаг стало немного не по себе от необычной тишины. Ни хруста сухих веток, ни дуновения ветерка, ни птичьего крика. Зато ощущение приближения к чему-то важному становилось все сильнее. Глупо, конечно.
Но вот до нее донесся негромкий, мягкий звук. Не определив, что это такое, Кеннаг остановила лошадь и напряженно прислушалась.
Пение. Тихое и такое чарующее, какого ей никогда не приходилось слышать.
Гластонбери-Тор — холм эльфов!
Как же она не поняла этого раньше? Все признаки налицо. Ее губы растянулись в улыбке, и Кеннаг подумала о том, как давно она не улыбалась по-настоящему. Кобылка, почувствовав ее настроение, рванулась вперед.
Все выше и выше. Лошадь шла резво, не сбиваясь, не выдавая признаков усталости. Воздух стал как-то тяжелее и давил почти физически. Казалось, он был пропитан магией, заряжен волшебством. Сердце Кеннаг уже колотилось вовсю. У нее было такое чувство, что и она сама переходит в какое-то новое состояние, одновременно летаргическое и более активное. Все ее чувства обострились, каждый нерв дрожал.
Лошадка, собрав силы, одолела последний подъем, и они оказались на вершине Гластонбери-Тора. Кеннаг спешилась и разулась, сгорая от нетерпения ощутить под босыми ногами траву. Земля была влажная, теплая, радушная, хотя воздух еще не согрелся. В неярком свете вырисовывались развалины мазанок. Здесь и там лежали камни, образуя причудливые узоры. Подойдя к одному, громадному, почти треугольной формы, обломку футов шести обхватом, она положила руку на его шершавую поверхность.
И тут же отдернула. Камень был горячий!
За спиной раздалось негромкое ржание. Кеннаг отступила. К радостному нетерпению, которое привело ее сюда, добавился теперь страх.
Камень заворочался и вдруг взлетел футов на двадцать, завис в воздухе и рухнул на землю в нескольких футах от Кеннаг.
Из ямы ударил фонтан света. Кеннаг вскрикнула от боли и заслонила рукой глаза. Зрелище было и пугающее, и прекрасное. Пение, доносящееся ниоткуда, стало громче. Звук нарастал, оглушал. Кеннаг прищурилась и прикрыла уши, потом, застонав, упала на колени, чувствуя под собой теплую, влажную землю.
Внезапно все прекратилось. Погас свет, умолкли призрачные голоса. Слыша только биение собственного сердца, Кеннаг осторожно открыла глаза.
Тот, кто стоял перед ней, явно не был человеком. Высокий. Светловолосый, как Король Эльфов, встретившийся ей несколько дней назад, он стоял, гордо подбоченясь, и ветер, которого не чувствовала Кеннаг, теребил его белую накидку. Вся одежда на нем тоже была белой. Взлохмаченные ветром волосы и яркие глаза отливали серебром, а на полных, соблазнительных губах застыла улыбка.
— Кеннаг ник Битаг. — Голос звучал чисто, как колокольчик. — Мы ждали тебя.
Он протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Поколебавшись, она все же приняла помощь, обнаружив, к своему удивлению, что рука у него тоже мягкая и теплая, как у человека. Не глядя ему в глаза, Кеннаг сказала:
— Вы оказываете мне высокую честь, сир.
— Нет, это ты оказала нам честь. Я Гвин ап Нудд, король Праведного Двора, приветствую тебя в своих владениях. Идем — присоединись к нам. Обсудим твое дело, отпразднуем твой приход, послушаем музыку и отведаем деликатесов, которых еще не пробовал никто из смертных.
Кеннаг шла рядом с ним, не чувствуя под собой ног. Сонливость, признаки которой появились раньше, захватило ее всю. Король был очень красив, и она могла пойти за ним куда угодно. Но где-то в затылке все еще билась тревожная мысль. Они подошли к входу во владения Гвина ап Нудда, когда издалека донеслось лошадиное ржание.
- Предыдущая
- 43/74
- Следующая
