Смерть говорит от моего имени - Алекс Джо - Страница 5

— Я? Конечно, если ты полагаешь, что…

— Твое знание этой среды может очень пригодиться. Ты гораздо лучше меня знаешь театр. Кроме того, мы сегодня были там с тобой на спектакле. — Он повернулся к Кэролайн: — Извините, мисс Бикон, я, наверное, веду себя очень невежливо. Мы пришли сюда все вместе, а теперь вдруг покидаем вас оба… Но… — он развел руками.

— Разумеется! — Кэролайн поднялась. — Пошли. Дай мне только ключи от твоей машины, Джо. Я поеду домой, а утром приведу ее тебе… — Когда Паркер отправился в гардероб за пальто, она тихо добавила: — Давай скорее ключи от твоей квартиры, мои — в твоем чемодане.

— Подожди меня… — Джо коснулся ее руки. — Я не могу отказать Паркеру, и кроме того… через час я уже наверняка буду дома.

— Нет. Не будешь, но это не беда. У мужчин свои страсти, как и у женщин. Я буду спать без задних ног, когда ты придешь. Разбуди меня, ладно? Я заварю чай, и мы послушаем джаз, ты же этого хотел. Это тебе непременно поможет, ведь через несколько минут тебе предстоит взглянуть на мертвеца. Человеку не дано безнаказанно смотреть на мертвецов. Это всегда напоминает нам о самом очевидном… Господи, я, кажется, ужасно устала… Какой же это кошмар… Убили человека, которого мы видели и которому хлопали два часа назад… а я думаю о том, чтобы лечь и уснуть. Меня, конечно же, доконало это путешествие… Давай ключи! — поспешно добавила она, видя, что Паркер уже несет им пальто.

Джо незаметно передал ей ключи.

— До свидания, Кэрри, — он улыбнулся ей сердечнее, чем сам того хотел. Их отношения не отличались особой сердечностью. Они считали себя приятелями, порой друзьями, но влюбленными — никогда.

Вышли все вместе. Девушка села в машину Алекса и запустила мотор. Помахала им обоим рукой, и автомобиль рванулся, словно торпеда. На перекрестке он едва не столкнулся с большим черным лимузином, который, визжа покрышками, вывернул на полном ходу из-за угла и подкатил к Паркеру.

— Садись! — крикнул Бен.

На сей раз путь в театр оказался много короче. Машина летела так, будто они ехали не по городу, а по глухому деревенскому проселку. Дважды, приближаясь к оживленным перекресткам, водитель включал сирену, и машина неслась дальше, едва не чиркая по бамперам резко тормозивших автомобилей.

— Восхитительная девушка! — ни с того ни с сего проговорил Паркер.

— Что? — встрепенулся занятый своими мыслями Алекс. — Кто?

— Мисс Кэролайн Бикон. Я еще не встречал женщины, которая, услышав подобную новость, не задала бы сотни нелепейших вопросов. А она молча села в машину и укатила. Сокровище!

— Ты в самом деле сейчас над этим раздумывал? — удивленно спросил Алекс.

— Нет. Но мне не хочется думать об убийстве, пока я не узнаю побольше. Ничто так не мешает следствию, как заранее сложившееся подозрение или предубеждение. Тогда человек невольно стремится подтянуть факты к своей версии, а это может привести к роковым последствиям, поскольку острота зрения притупляется и легко разминуться с правдой, которая выглядит совсем не так, как мы поначалу думали. Вот я и стараюсь отвлечься от этого убийства. В газетах начнется большой шум… Легко ли, трудно ли это будет, все равно мне хотелось бы через двадцать четыре часа посадить убийцу за решетку…

— Ты даже еще не знаешь, может, есть уже факты, которые позволят тебе посадить его за решетку через полчаса.

Паркер покачал головой.

— Мне уже теперь это не очень нравится. Если актер не вышел кланяться, а потом остался в своей уборной, и никто из коллег и даже костюмеров не обратил внимания на то, что происходит нечто неладное, стало быть, убийца действовал не в состоянии аффекта, но расчетливо, выбрал подходящий момент, чтобы замести все следы… Не будем, однако, забегать вперед, сначала факты.

— Вот именно. Не стоит опережать события. Он ведь мог погибнуть и через час после спектакля. К нему мог кто-нибудь прийти, кто-то мог подстеречь его…

Паркер приложил палец к губам.

— Не будем гадать. Подождем.

Машина резко притормозила. Выглянув в окно, Алекс понял, что они миновали фасад театра и теперь сворачивают в какую-то крохотную улочку. Еще с десяток ярдов — и приехали.

Паркер и Алекс вышли из машины. Прямо перед ними — боковой вход в Камерный театр. Улочка узкая и тихая. Несколько каменных ступенек вели к застекленным, предохраняемым тонкой работы решеткой дверям, подле которых сверкала табличка: КАМЕРНЫЙ ТЕАТР. ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖАЩИХ ТЕАТРА. Паркер стремительно ринулся вверх, перескакивая через две ступеньки. Визг тормозов выманил из дверей рослого, плечистого парня в полицейском мундире.

— Вы к кому, господа?.. — полицейский осекся и, отступив на шаг, вытянулся в струнку и отсалютовал: — Добрый вечер, господин инспектор. Извините, не узнал вас.

— Добрый вечер, Макгрегор, — ответил Паркер и огляделся по сторонам.

Вход в театр освещался сильной лампой над затянутым желтой занавеской окошечком в комнатушке вахтера. Дальше несколько ступенек вверх, там маленькая площадка. Слева закрытая дверь с надписью: «Гардероб технического персонала», затем уходящий влево коридор. Оттуда вынырнул молоденький круглолицый сержант Джонс.

— Добрый вечер, шеф! — он заметил Алекса, и брови у него поначалу удивленно поползли вверх, но тут же лицо его просветлело: — Добрый вечер! Опять мы с вами встречаемся в кошмарных обстоятельствах. Пожалуй, новая книжка получится, правда?

— Джонс! — оборвал его Паркер. — Свои литературные интересы вы удовлетворите в нерабочее время. А теперь выкладывайте, что тут произошло.

— Слушаюсь, шеф! Тело обнаружил ночной вахтер… — Джонс скосил глаза на часы, — двадцать минут назад, в двенадцать ноль пять, когда, сменив коллегу, он обходил здание, проверяя, все ли в порядке и не оставил ли кто непотушенного окурка. Он сразу же позвонил директору Дэвидсону, который связался с нами. Директор Дэвидсон у себя в кабинете и ждет вас, шеф, как вы хотели. Стивен Винси был убит ударом кинжала, судя по тому, что я видел. А может, и покончил с собой, хотя на это и не похоже. Он лежит в своей артистической на кушетке. Пока мне больше нечего добавить. Врач, фотограф и эксперт оповещены и сейчас будут здесь. Ни директор Дэвидсон, ни вахтер никому о преступлении не говорили, так что, кроме нас и их, пока никто ничего не знает.

— Знает еще один тип, который всадил кинжал в Стивена Винси, — мрачно усмехнувшись, добавил Паркер, — но, будем надеяться, он скоро узнает, что есть множество куда менее приятных для него вещей, чем убийство актеров в их уборных. Пошли!

Они поднялись по ступенькам и свернули в коридор. Там была только одна дверь, с левой стороны, довольно далеко от выхода, затем еще один коридор, поперечный. Напротив стена, а на ней огромная черная надпись: «ТИШИНА!».

— Это там, шеф! — сказал Джонс, показывая на единственную в коридоре дверь. Перед нею стоял широкоплечий мужчина в штатском. Завидя инспектора, он вытянулся.

— Уборная Винси?

— Да, шеф!

— Стивенс!

Человек в штатском подошел и встал по стойке «смирно».

— Идите к директору Дэвидсону, который ждет меня, и скажите, что ему придется подождать еще, мне надо покончить с кое-какими формальностями.

— Слушаюсь, шеф!

Детектив Стивенс исчез в конце коридора, свернув направо.

— Где ночной вахтер, тот, который обнаружил тело?

— Он у себя. Но я приказал ему сидеть за закрытой занавеской и не шастать по зданию. Дожидается, когда вы его вызовете, шеф. Пригласить?

— Еще рано. Мы осмотрим место преступления, пока нет врача и других. Пусть нам никто не мешает, Джонс. Предупреди меня, когда они приедут. Пойдем, Джо.

— Слушаюсь, шеф, — ответил Джонс.

Паркер подошел к неплотно прикрытой двери на левой стороне коридора и легонько толкнул ее ногой. Узенькая полоска яркого света выпрыгнула в коридор. Инспектор пропустил вперед Алекса, заботливо оберегая дверную ручку.

В артистической Стивена Винси было необычайно тесно. Освещали ее лампа в несколько сот свечей, висевшая под потолком, и еще две яркие лампы по обеим сторонам большого зеркала на низеньком туалетном столике, перед которым стоял удобный прямой стул с высокой спинкой. Справа огромный, почти во всю стену, закрытый двустворчатый шкаф. Слева столик и два небольших стула, а против двери кушетка, обтянутая светлой цветастой тканью.