Drang nach Osten. Натиск на Восток - Лузан Николай - Страница 23

В конце войны нагрузка в фильтрационной работе на контрразведчиков многократно возросла. Если в сентябре 1944 г. на приемные пункты фильтрации в Одессу и Мурманск морским путем из Франции и Великобритании и еще 10 стран прибыло всего несколько сотен репатриантов, то к концу 1945 г. эта цифра достигла 1 448 933 человек.

Подавляющее число репатриантов — «…927 783 человека — после проверки контрразведчиками возвратились домой, 394 936 — убыли на пополнение частей Действующей армии и лишь 126 114 человек были направлены в спецлагеря НКВД для более углубленной проверки»[76].

В целом, за время войны фильтрации подверглось «…5 290 183 человека»[77]. Большая часть из них возвратилась к мирной жизни или продолжила службу в армии.

В действительности, дело обстояло иначе. Первичная информация, поступавшая к контрразведчикам от осведомителей, агентов, резидентов, других источников, содержащая признаки изменнических, антисоветских и других враждебных проявлений в поведении военнослужащего, перепроверялась, уточнялась, и только потом руководство органа Смерш принимало окончательное решение — передать материалы в военный трибунал. При этом главным критерием оценки благонадежности проверяемого служило его поведение в бою, а не звание, должность.

Примером тому может служить докладная записка начальника Управления Смерш Центрального фронта «Об итогах агентурно-оперативной работы органов Смерш фронта за июль 1943 г.» от 13 августа 1943 г., адресованная В. Абакумову. В ней начальник управления генерал А. Вадис сообщал о пересмотре ряда дел оперативной разработки на военнослужащих с самой «тяжелой» окраской — «измена Родине». В частности, он докладывал:

И далее:

В последней части докладной А. Вадис информировал В. Абакумова:

Именно дела и поступки военнослужащих, а не слова, имели значение для контрразведчиков.

Так, при проведении операции — инсценировки «Измена Родине» — контрразведчики пошли на беспрецедентные шаги — к участию они привлекли военнослужащих из штрафных подразделений. Замыслом операций, которые разрабатывались в управлениях Смерш Брянского, Центрального и Воронежского фронтов, предусматривалось, что группы военнослужащих под видом перебежчиков проникнут в расположение противника и при вступлении в контакт уничтожат его гранатами и пистолетным огнем.

Планируя подобные операции, контрразведчики преследовали несколько целей: в глазах гитлеровцев скомпрометировать изменников Родины и одновременно остановить тех советских военнослужащих, которые вынашивали намерения перейти на сторону противника.

Основной риск операции заключался в том, чтобы инсценировка измены не превратилась в ее действительное продолжение. В этом случае ее инициаторам не поздоровилось бы. Поэтому при подборе исполнителей контрразведчики исходили в большей степени не столько из их способности действовать решительно и дерзко в критических ситуациях, сколько из их надежности.

Первая группа формировалась из армейских разведчиков, а при комплектовании второй и третьей групп контрразведчики пошли на риск — в их состав включили «штрафников». Сотрудников Смерша не смутило клеймо «штрафника»; они полагали, что доверие может стать высшей наградой для человека, один раз уже совершившего ошибку. И они не ошиблись. Ни один из штрафников не перешел на сторону фашистов, а после завершения операций контрразведчики ходатайствовали перед армейским командованием о награждении их правительственными наградами, снятии судимости и возвращении в строй.

Награды были самого высокого достоинства. В частности, по результатам выполнения операции — инсценировки «Измены Родине» — в своем докладе ГУКР Смерш НКО СССР генерал А. Вадис сообщал:

Весной 1942 г. командование Юго-Западного направления в лице маршала С. Тимошенко и члена Военного Совета фронта Н. Хрущева убеждало Ставку в успехе предстоящего наступления под Харьковом. Начальник Отдела военной контрразведки Юго-Западного фронта комиссар госбезопасности 3-го ранга Н. Селивановский не согласился с ними. Данные зафронтовой агентуры, материалы допросов немецких военнопленных, а также аналитические выкладки начальника оперативного отдела штаба фронта полковника М. Рухле подтверждали опасения Н. Селивановского — наступление может обернуться катастрофой. Свою позицию он изложил в докладной, направленной на имя И. Сталина.

В частности, Н. Селивановский писал: «…Планируемая операция преждевременна. Наступление из Барвенковского выступа опасно. Оттуда вообще следовало бы вывести 57-ю армию. Вокруг выступа немцы за зиму создали глубоко эшелонированную оборону и подтянули к его основанию значительное количество войск, которые в любую минуту могут нанести удар в тыл ударной группировки, парировать такой удар мы не сможем — нет достаточно сильных резервов…