Одиночка. Трилогия (ЛП) - Фелан Джеймс - Страница 6

– Нам нужно место с хорошим обзором, чтобы оценить масштабы случившегося и решить, как быть дальше.

Дейв кивнул и стал вглядываться в Пятую авеню, с двух сторон огибавшую Центральный вокзал, похожий на гигантский остров. Мне лично, кроме здания Штаб-квартиры ООН, ничего не приходило в голову.

– Так, – произнес Дейв, указывая на север, – нам нужно на первом повороте взять влево, выйти по Мэдисон-авеню на Сорок девятую и пройти еще квартал до Рокфеллера.

– Что за Рокфеллер? – спросил я.

Я помнил только, что на одной из прогулок по городу Дейв предлагал нам сходить на «смотровую площадку в Рокфеллере».

– Ну, я имею в виду небоскреб «Дженерал электрик» в Рокфеллеровском центре, его еще называют Ар-си-эй.

Там есть смотровая площадка, с которой как на ладони виден весь Нью-Йорк.

[1]

– Отлично, – сказал я.

Мини согласно кивнула. Только Анна смотрела куда-то вдаль. Я потянул ее за рукав куртки.

– Далеко дотуда? – спросила она, не отрывая взгляда от лежащих вокруг тел. Это место гипнотизировало ее, забирало от нас. Я повернулся, чтобы идти.

– Минут пять, если бежать не очень быстро, – ответил Дейв.

Выстроившись цепочкой, мы побежали. Возле двух искалеченных трупов американских военных Дейв перешел на шаг. Я не особо разбирался в военной форме, как, впрочем, и Дейв, хотя его отец работал консультантом во время Войны в Персидском заливе. Сложно сказать, кем они были – моряками или солдатами Национальной гвардии, – в любом случае, свой долг они выполнили.. Неожиданный долг…

С виду казалось, что здания на Мэдисон-авеню почти не пострадали. Снова полил дождь, но никто не жаловался. На пути нам попадались только разбитые и брошенные машины. Людей не было – мы наткнулись лишь на одно тело, но не стали останавливаться. Спасибо, что Дейв постарался пробежать от него подальше.

Когда я успел привыкнуть к трупам на улицах? Интересно, солдаты в Ираке или Афганистане тоже так быстро переставали считать смерть чем-то из ряда вон? Вряд ли. Все же там их окружала жизнь, люди – друзья и враги. И не скажешь, что хуже: ждать, что у любого прохожего может быть спрятана под одеждой бомба, которую он решит взорвать рядом с тобой, или оказаться на нашем месте – убегать от странных зомби, которые хотят выпить твою кровь? Я вспомнил про оставшийся в метро пистолет: может, надо было его взять?

С Мэдисон-авеню мы свернули на Сорок девятую улицу. Наконец-то наши мечты сбылись! Посреди улицы стояли четыре пожарные машины с включенными мигалками, на проезжей части и тротуарах выставлены защитные барьеры… Но через мгновение наступило горькое разочарование. Людей не было: ни полицейских, ни пожарных, ни обычных выживших. Не было даже мертвых.

И все равно, так хотелось, чтобы кто-нибудь вдруг подошел, положил руку на плечо и сказал: «Эй, чего встали? А ну-ка марш в метро ко всем остальным! Чего вылезли на улицу? Все сидят по убежищам». Ведь на экскурсиях нам рассказывали, что в Нью-Йорке более десяти миллионов жителей, а вместе с пригородами – все двадцать. А мы по дороге до вокзала видели не больше нескольких сотен.

Мы обогнули первую пожарную машину – внушительную, с длинными лестницами, выдвигающимися сзади, – и подошли к автобусу Федеральной спасательной службы Нью-Йорка; координационный центр был напичкан оборудованием не хуже космического корабля – через открытые задние двери виднелись компьютеры, терминалы связи и другие штуки, о назначении которых можно было только догадываться.

– Посмотрю, что там внутри, – сказал Дейв и полез в кузов.

Анна и Мини отошли от машин и спрятались на крыльце Рокфеллеровского небоскреба метрах в двадцати от нас.

Дейв прошел по салону автобуса, уселся на водительское место и стал ловить радиоэфир. Мне показалось, что где-то вдалеке стреляют, но я не был уверен – мешали щелчки радиоприемника и шум дождя. Радио молчало, только иногда прорывались какие-то странные звуки, похожие на стук дятла, и еще странный треск – так обычно дети изображают пулемет, когда играют в войнушку.

– Эфир пустой.

Дейв подошел ко мне с портативным приемником в руке. Мне показалось, он как-то сдулся, стал меньше ростом.

– Радио молчит, – повторил он.

– Ладно, тогда давай поднимемся на крышу и осмотримся, – решил я и махнул рукой девчонкам.

Сквозь стук дождя по металлу машин было слышно, как тяжело вздохнул Дейв.

– С девчонками подъем займет много времени. Может, схожу я или ты? Посмотрим, что там, и вернемся, – предложил он.

Я повернулся к Дейву и посмотрел ему прямо в глаза:

– Дейв, друг, мы должны держаться вместе. Мы… мы вляпались по самые уши. Ты же видел мистера Лоусона, видел этих ненормальных на улицах? Поэтому других вариантов нет – пойдем все вместе.

Дейв посмотрел сначала на фонарик в одной руке, потом на радио – в другой. Впервые за время нашего знакомства он напомнил мне большого, беспомощного, неуклюжего щенка.

– На каком этаже смотровая площадка? – спросил я.

– Кажется, на семидесятом. Пока мы поднимемся и спустимся, начнет темнеть.

Я посмотрел по сторонам. В окнах расположенного на другой стороне Сорок девятой улицы здания информационного канала «Фокс ньюс» свет не горел, не работало даже аварийное освещение. Мои часы показывали три. Дейв был прав: к половине пятого стемнеет, а подъем на семидесятый этаж займет много времени.

– А может, мы переночуем наверху? – предложил я. – Там будет тепло, сухо. А уже утром осмотримся как следует, поищем остальных.

Немного подумав, Дейв согласился и снова полез в автобус, стал шарить фонариком по большим пластиковым ящикам.

– Что ты ищешь?

– Думаю, что может нам пригодиться.

Дейв один за другим выдвигал ящики, доставал из них одеяла, термопокрывала, респираторы.

Я тоже залез в одну из машин, но ничего нужного, кроме огромной тяжелой куртки от спасательской униформы, не нашел. Куртку я взял – она показалась мне понадежнее моей «ооновской».

Дейв вернулся с рюкзаком, из которого торчала ручка небольшого пожарного топорика. Носком кроссовки он указал на какой-то напоминающий двигатель от машины предмет размером с микроволновку.

– Это генератор, – пояснил он.

На крышку генератора Дейв поставил канистру с бензином, я бросил куртку, и мы, не сговариваясь, попытались поднять его за выступающие металлические трубы. Генератор оказался таким тяжелым, что я аж закряхтел от напряжения, а Дейв только улыбнулся.

– Ну, взялись, – выдавил я, и мы потащились ко входу. Наконец-то немного утих дождь.

Мини и Анна что-то рассматривали в центре «Рокфеллер-Плаза». Оставив генератор у входа, мы подошли к ним. Над головами хлопали на зимнем холодном ветру флаги разных стран – настоящий разноцветный лес.

Девчонки смотрели на бывший каток. Мне снова захотелось вернуться в галерею. Захотелось, чтобы милая пожилая леди в кафе налила мне чашечку горячего чаю, чтобы отмахнулся строгий занятой полицейский… На месте катка осталась только гигантская дымящаяся воронка, будто в самый центр угодила авиабомба.

Слова Дейва прозвучали где-то далеко. Казалось, он сам не верит в то, что говорит:

– Каток на «Рокфеллер-Плаза»… Я ходил сюда по выходным.

У Анны по щеке скатилась слеза. В день приезда нас возили сюда на экскурсию. Было невыносимо больно видеть, что от хорошо знакомого места ничего не осталось. Будто лишили нас чего-то очень дорогого, родного. В основании фундамента зияли бесчисленные черные выбоины. Казалось, эти ходы ведут к самому центру земли. Повсюду лежали тела людей в униформе. Можно было подумать, что злые подземные духи проснулись, чтобы сожрать весь город, а эти люди оказались единственными, у кого хватило смелости стать у них на пути.

– Пойдем, – сказал я.

Мини обняла Анну за плечи, притянула к себе. Мы развернулись к Рокфеллеровскому небоскребу.

Резкий, громкий звук клаксона пронзил тишину. Впервые в жизни звук показался мне таким нереальным, чужеродным. Я оглянулся. Никого. Но звук нарастал. Его источником оказалась машина, вдруг выскочившая на Пятую авеню. С нашей улицы ее было видно лишь мгновение, но все мы успели рассмотреть и запомнить картинку: водитель навалился грудью на руль, а несколько человек, зацепившись за капот и крышу несущегося автомобиля, пытались влезть внутрь.