Виски со льдом (СИ) - "Marlu" - Страница 30

• Предыдущая
• 30/32
• Следующая

На такси мы ехали втроем. Шеф, не спрашивая никого, тоже погрузился, невзирая на недовольные взгляды Рейниса. Видно было, что переживал, и вообще вся ситуация его напрягала. Я сидел рядом с ним сзади, молчал и думал: как быть дальше? Ничего путного в голову не приходило, все умные мысли уступили место бесконечной тревоге за Санту.

Разузнав в приемном покое где сестра, Рей совершенно нейтральным тоном попросил меня пойти с ним, хотя разрешили только родственникам, но странно веселая медсестричка проводила нас в пустое помещение с кафельными стенами, где на каталке лежала Санта с забинтованной головой.

- Санта, - бросился к ней Рей, - все так плохо?

- Что плохо? – спросила девушка, открывая глаза. – А, нет, нормально. Я договорилась просто.

- Санта? – встревоженно проговорил Рейнис.

- Боже, ну сам подумай! – раздраженно произнесла девушка. - Как мне еще заставить Воф-фу простить меня? А тут он чувствует себя виноватым…

- Так с тобой все в порядке? – прервал ее брат.

- Ну да, - отозвалась та.

- А это? – я показал рукой на повязку.

- А это для убедительности, - пояснила эта сообразительная девушка, - чтобы Воф-фа проникся. Говорю же, попросила! Лена и Галя мне помогли, вот! Можешь дать им автограф!

Мы переглянулись, слов от возмущения не было.

- А теперь давайте мне моего Воф-фу, пока я тут в образе, - поторопила она нас, принимая особенно несчастный вид. – Ну же! Я жду!

С совершенно ошарашенными лицами мы вышли обратно в коридор, где маялся от неизвестности шеф.

- Владимир Юрьевич, - кусая губы, чтобы не ржать, хотя говорил все равно с придыханием, произнес я, - она вас зовет.

- Боже, Санта, она очень, очень… - пробормотал Рей, глядя вслед бросившемуся к любимой мужчине.

- Да, очень, - с чувством произнес я. – Будем ждать? Или домой поедем?

- Пусть сама разбирается, раз затеяла, - махнул рукой Рейнис, - а то я ее побью.

Я хмыкнул, имея все основания сомневаться в этом заявлении: раз уж девочку в детстве не пороли, то сейчас уж вряд ли начнут.

Я выполз из ванной, замотанный в халат Рейниса, который доставал мне до пят, почти полностью скрывая забавные тапочки в виде мышиных мордочек, подарок, привезенный с очередных гастролей. Губы сами растягивались в улыбке, часа два назад Рей позвонил из аэропорта, сказав, что скоро будет. Наконец-то! Эти бесконечные и совершенно изматывающие разлуки доканывали, хоть мне и было чем заняться в его отсутствие, но скучал я все равно отчаянно и считал дни до приезда, благо ребята из группы поддерживали и сообщали все последние новости.

Не знаю, что уж было виновато в том, что мы не могли ездить на гастроли вместе: Реев ли трудоголизм и перфекционизм, мое ли несознательное поведение или просто слишком сильные чувства, что мы испытывали друг к другу, но совместные поездки накрылись медным тазом очень быстро. Да, конечно, изначально планировалось, что я буду заниматься сайтом, вести колонку новостей и параллельно буду учиться на художника по свету. Однако надеждам было не суждено сбыться. Рей-любовник и Рейнис-работодатель отличались как небо и земля. Милый, ласковый, любящий и отдающий свое сердце, на репетициях и концертах Рей превращался в деспота, требующего невозможного, невзирая на лица. Никакого снисхождения ко мне не было, я был как все, но с единственным исключением: меня большей частью прогоняли из поля зрения, потому что, видите ли, великий и ужасный руководитель отвлекался.

Последней каплей в нашей недолгой совместной карьере стал момент, когда Рейнис распекал ребят из группы, когда они никак не могли изобразить то, что он от них хотел. К тому времени я уже неплохо понимал разговорный язык, потому что в большинстве своем латыши говорят звонко и четко, мало сокращая слова, но вот матерные слова у них отсутствуют и заменяются русскими. Я сидел и ржал в голос, правда пытаясь зажать себе рот рукой, слушая как орет Рейнис, вставляя в свою эмоциональную речь «хуйс», «блинс» и прочие производные. Это выглядело настолько комично, что удержаться было просто невозможно!

До сих пор помню тот белый от бешенства взгляд, которым одарил меня Рей, перед тем как выскочить за дверь. Смеяться тогда резко расхотелось. Он ничего не сказал, просто перенеся репетицию, а потом, уже ночью, извиняясь и с трудом подбирая слова, объяснил, что мое присутствие нежелательно, постаравшись подсластить горькую пилюлю нежностью и лаской.

Сначала было безумно обидно, и я накручивал себя, думая, как же легко ему было выключить меня из своей жизни. Я тут страдаю, скучаю, а он… Видео, которое попадало в сеть с концертов, давало понять, что Рейнис ничуть не страдает, и может быть, даже завел интрижку на стороне. Наверное, если бы не Санта, пришедшая на помощь как танковая дивизия, наша совместная жизнь закончилась, не начавшись.

- Ми-иша, поверь, он страдает не меньше. Просто на концерте он обязан выглядеть веселым и всем довольным, понимаешь?

Умом, может быть, я и мог бы понять эту истину, но вот сердцем никак не получалось. Тогда Санта просто показала того Рея, которого не видела публика, потихоньку привезя в тот город, где они давали концерт. Он был, пожалуй, еще несчастнее меня. Сразу после концерта ушел в номер, заказав скромный ужин на одного, и я принял свою участь, приготовившись постоянно ждать своего Одиссея.

- Михаил, нам надо поговорить, - слегка стукнув костяшками пальцев в дверь, на кухню вошел Владимир Юрьевич.

Я мысленно чертыхнулся: это ж надо было забыть запереть дверь на другую половину! Бывший начальник совсем не вовремя сейчас, когда Рей уже практически на пороге. Он скользнул по мне чуть брезгливым взглядом, и я с опозданием вспомнил, что у меня на голове изображенная Сантой косичка-колосок. Это она тренировалась, почему-то уверенная в том, что родит девочку, хотя срок был еще мал, чтобы можно было с уверенностью определить пол. Представив, как выгляжу со стороны, хрюкнул в кулак и отвернулся, чтобы поставить чайник. «Хорошо, Воффе не видно, что у меня под халатом», - подумал я и снова, не сдержавшись, хихикнул.

- Я понимаю, что тебе весело, но мне-то как раз не до смеха! – довольно резко сказал он. – Это же не ты не имеешь на своего ребенка никаких прав!

- У нас с Сантой уговор: я даю развод по первому требованию, и я от своих слов не отказываюсь. Не понимаю, чего ты от меня-то хочешь? Разберись сначала с ней! – я потуже затянул пояс на халате и, подумав, завязал второй узел.

- Она не хочет, - угрюмо сказал он, засовывая руки в карманы черных брюк и буравя взглядом пол. – Поговори с ней!

- Я в ваши дела не лезу, - открестился я.

- Не лезу! – вызверился он. – Это мой ребенок, мой! Почему я не могу жениться на любимой женщине, будущей матери моих детей?!

- Слушай, давай попозже на эту тему поговорим, а? – я заметил въезжающую во двор машину Рея. – Все вместе, соберемся и обсудим…

- Рейнис приехал? – Владимир Юрьевич тоже увидел знакомую машину. – Сейчас и поговорим.

Я закатил глаза. Разговаривать с Реем в данный момент было бы дохлым номером, ввиду того, что мы не виделись больше двух недель, и мысли у него в голове если и были, то только совершенно определенного характера.

- Володь, вечером, - с нажимом произнес я, услышав стук входной двери, - а лучше завтра утром, - добавил я, увидев ворвавшегося на кухню Рейниса и его горящий взгляд.

- Воф-фа, здравствуй, - рассеянно произнес Рей, скользнув по мне глазами и непроизвольно облизывая губы, и тут же отворачиваясь к мойке, якобы чтобы помыть руки.

- Иди, если не хочешь получить культурный шок, - прошипел я, выпроваживая незваного гостя со своей территории. Из-за него, между прочим, я жду своего любимого не в спальне, а на совсем неподходящей для встречи после долгой разлуки кухне.

Рейнис даже не стал дожидаться, когда стихнут шаги в коридоре, а подскочил ко мне и резким движением посадил на стол, отчего я болезненно ойкнул и сразу же откинулся на спину.

• Предыдущая
• 30/32
• Следующая