Футбольное поле - Амраева Аделия А. - Страница 16

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая

Глупое распределение. В ворота лучше ставить Эдика, он подвижный, но ногами работает слабо. Хусейн хорош в отборе мяча, ему надо в защиту. Канату тоже. Гоголь играет толково, его лучше ставить в полузащиту. Только себя Баха определил верно: обрабатывать мячи он не умеет, умеет только бить по готовому. А Кольку хорошо бы вообще убрать из команды. Ко всему прочему без персональной опеки здесь не обойтись: только так можно предотвратить гекса-трик от Олжаса.

– Даём вам фору в пять мячей, – кричит Санька. Вовка занимает позицию правого полузащитника, подмигивает мне.

Я, Айка, Ленка и Наташка садимся на скамейку запасных. Вокруг собираются ребята из других классов. Ещё бы! Кому не хочется поглазеть на игру младших со старшаками!

Сергей Анатольевич свистит, объявляет о начале гандикапа.

Разрыв в пять мячей старшаки преодолевают в десять минут. Как испанцы соперникам, они легко навязали команде Бахи свою игру. Через пятнадцать минут со счётом 7:5 заканчивается первый тайм. Я же говорил, что Кольку на ворота ставить – самоубийство. Лучше бы сразу расписались в проигрыше.

– Ребят, зовите Димона. Без него ни одного мяча не отыграете, – говорит Санька. – Да и неинтересно.

– Сами знаем, кому играть! – огрызается Баха.

На счёте 8:5 он, получив жёлтую карточку, вдруг подходит ко мне:

– Будешь играть?

– Если стану капитаном и перераспределю игроков, – говорю я надменно.

– Ещё чего!

– Ну тогда проигрывайте дальше, – улыбаюсь я.

Счёт 9:5, и Баха снова идёт ко мне.

– Хорошо, валяй, – он злится, но команда для него дороже гордости и самолюбия. Уважаю его за это. Бегу на поле.

– Хусейн и Канат, в дэфы, – командую я. Они бросают взгляд на Баху и только потом идут на позиции. – Гоголь, со мной в хавбеки и бери под опеку Олжаса. Я тоже, если что, подключусь. Эдик, меняй Кольку!

Колька обиженно:

– А я?

Баха кричит:

– Садись на скамейку!

– Ну что, готовы? – Сергей Анатольевич держит мяч.

– Да, – отвечаю я и направляюсь к центру.

Разыгрываем мяч, Олжас срывает его с ног Гоголя и бьёт по воротам. Эдик ловит. Выбрасывает. Мяч у меня, иду в нападение. Санька ложится в подкат. Перепрыгиваю. Мяч у Ерсаяна, он передаёт Олжасу, но Гоголь тут как тут, в борьбе отбирает мяч и делает навес в сторону ворот. Баха понимает, что не успевает, и останавливается. А я бегу. Мяч всё ниже. Делаю нырок. Вратарь не ожидал – гол!

Старшаки аплодируют, Сергей Анатольевич тоже.

– Молодец, Димон! – хвалит Вовка.

– Тяжёлый был мяч, – подхватывает Ол-жас и бросает в сторону Бахи: – Учитесь!

Осматриваю локоть: болячку я разодрал. Забываю о ней сразу после свистка.

Наконец нам удаётся сравнять счёт. Время ещё есть, совсем чуть-чуть. Как раз для того, чтобы победить. Баха кричит:

– Соберитесь!

Сергей Анатольевич свистит, Санька переходит в нападение. Иду на отбор.

– Дмитрий! – Я останавливаюсь. Санька передаёт пас Олжасу, Эдик пропускает гол. Оглядываюсь на крик. Надеюсь, что мне показалось. К полю идёт мама.

– Что всё это значит? Ты должен быть на танцах, – она говорит громко. Подходит ко мне. Все оборачиваются на нас.

Я молчу, смотрю в землю.

– Тёть Тань, дайте мы доиграем, – вмешивается Баха.

Мама осматривает его синяки и царапины строгим взглядом. Затем берёт меня за ухо:

– Так ты и не был на танцах?

Пытаюсь выкрутиться, но мама держит крепко. Позади слышу смешки.

– Татьяна Юрьевна, – к нам подходит Сергей Анатольевич, – в чём дело?

– Дело во лжи, – говорит мама более спокойным тоном. – И это касается меня и моего сына.

– Но… – Сергей Анатольевич обескуражен.

– Дмитрий, сейчас же домой. Приду через десять минут, и мы с тобой поговорим очень серьёзно, – мама отпускает меня и грозит пальцем.

Я стою на месте.

– Быстро, я сказала, – кричит она, и я медленно шагаю к выходу.

– Сергей Анатольевич, – слышу я голос мамы и приостанавливаюсь. – Я прошу вас впредь не разрешать Диме играть в футбол и сообщать мне, если он всё же нарушит этот запрет, – мама оглядывает поле: – Ко всем обращаюсь с этой просьбой!

– Но, Татьяна Юрьевна, – Сергей Анатольевич говорит взволнованно, – ваш сын замечательно играет в футбол. Он подаёт большие надежды…

Мама перебивает:

– Мой сын может подавать надежды только мне – матери, которая его растит. Это во-первых. А во-вторых, любой обман требует наказания. Поэтому прошу вас подойти к моей просьбе со всей вашей учительской ответственностью.

– Татьяна Юрьевна, я хотел порекомендовать вам отдать Диму в футбольный клуб на обучение. Поверьте, он действительно может далеко пойти…

– И он далеко пойдёт. Но не в спорте. А если и в спорте, то не в этом. Я его мать, и я буду решать, чем заниматься моему сыну, – мама разворачивается, чтобы уйти, – всего вам доброго!

– Но, Татьяна Юрьевна…

Не слушаю дальше, бегу. Едва я пошёл в атаку, как мама признаёт за мной нарушение и назначает штрафной. Но я должен найти выход! Я должен перестать бояться! Останавливаюсь. Домой я не пойду. Там меня не ждёт ничего хорошего. Снова крики, снова обвинения, снова запреты. Этим я сыт по горло. Футбол – моя жизнь, и я хочу жить! В голову приходит безумная идея. Достаю мобильник. Набираю номер.

– Дима, привет! – слышно, что Ренат рад моему звонку.

– Привет, – не могу побороть дрожь в голосе.

– Всё в порядке, Дим?

– Да, всё хорошо, – вру я. – Рен, а у тебя сегодня случайно тренировки нет?

– Есть. Но сегодня генеральная. Перед ответственным матчем. Посторонним вряд ли удастся поиграть.

– А-а-а-а, – я начинаю задыхаться.

– Но можно посмотреть, хочешь?

– Хочу! – У меня словно открылось второе дыхание. – Очень!

– Хорошо, ты где сейчас? Тебя у мамы отпросить?

– Нет! – выпаливаю я резко.

– Дим, я не могу увезти тебя без разрешения. Представляешь, как мама будет переживать? – Ренат стал осторожничать.

– Я сам отпрошусь!

– Хорошо, – тянет Ренат недоверчиво. – Где тебя забрать?

– На углу Гагарина и Абая, сможешь?

– Отлично, буду там минут через двадцать.

После разговора выключаю телефон. Будь что будет…

Тренировка удалась на славу! Все были серьёзны, старались, выкладывались по полной. Даже Эля всего три раза мяч в аут отправил. При разборе игры тренер хвалит его отдельно. Но говорит, что надеется, в субботу Элю не придётся выпускать на поле, иначе им не выиграть.

Ренат объясняет мне, что предстоит дерби. И противники очень сильные. Уже три сезона команда Рената им проигрывает. А Даулет только смеётся:

– И в этот раз проиграем! – и приглашает на игру: – Приходи, посмотришь, как играть не надо.

– Да иди ты! – обижается Ренат. – Я всех на победу настраиваю, а у меня форвард решил проигрывать!

Рената выбрали на этот сезон капитаном команды.

– Не дрейфь, братишка! – Даулет улыбается. – Прорвёмся, даже если проиграем.

– Дауль! – Ренат повышает голос.

– Спокойствие, только спокойствие, как говорил старик Карлсон, – подмигивает Даулет и протягивает ключи. – Ты, кажется, завтра к своим собирался?

Ренат берёт их.

– Да, собирался. Думал с утра, до работы, заглянуть. – Он растерян.

– Думаешь, стоит? – Даулет серьёзно переживает за друга.

– Папки дома не будет, а с мамой можно попробовать поговорить, – Ренат грустно улыбается. – Я скучаю по ним. По всем.

– Ну, удачи тебе! Я с вами не поеду, меня Саке подкинет, – Даулет протягивает руку.

– А Сакену по пути? – спрашивает Ренат.

– Говорит, что сегодня в ту сторону едет, – Даулет пожимает руку и мне. – Ну, до встречи в субботу!

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая