Проклятая (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 45
- Предыдущая
- 45/56
- Следующая
Лес рубят, щепки летят… да, Теодор? Плевать я хотела на повешенных тобой священников, но я была уверена, среди них не было настоящих… тех, кто верует. Не слепо, не фанатично, а… по-настоящему.
Ну нет, я такого уникума второй раз в жизни вижу, а ты, братец, казнить решил? Щас! Да ещё и перед Александром, так трепетно любящим своих "братьев"? Да, мне раньше решительно всё равно было, но сейчас, Теодор, прости: оказывается, пацифизм — это заразно. Все претензии к Александру, а я…
А я… что? Убить всех проще простого, но я вроде как…хм… отчего-то не хочу. И Александру это не понравится, а я не желаю больше быть одна. Так что… так что…
Мда, туго у меня с воображением, признаю. Но солдаты впечатлялись, особенно этот, жирный — когда у него из-под ног виноградная лоза полезла. Так орал, точно я его резала.
Хм, а ничего так, эффектненько. Пожалуй, получше, чем горы трупов. Те молчат, а тут я такая: театрально разведя руки, повисла на винограде (жуть как неудобно, но кто ж знал, что он и подо мной прорастёт?) и отрабатываю демонический смех.
А вот смех не впечатлил. Этот, жирный который, ткнул в меня своим пальцем-сосиской и заорал про ведьму и "взять её". Наха-а-ал!
Между прочим, если б молчал, отделался бы виноградом. А так пришлось демона звать. По привычке. У него смех чудненько вышел. Духи тем временем сняли с обалдевшего осуждённого петлю, привели в чувство, окружили Александра со свитой — пока я, дёргаясь в винограде, не поняла, что если это фантасмагория не закончится, народ на площади отомрёт и начнётся форменная давка. От ужаса.
Хм, с каких это пор я задумываюсь о народе? Александр определённо на меня дурно влияет…
По моему приказу демон, всё ещё хихикая (очень надеюсь, не надо мной) исчез, а я, указывая пальцем (принцессы не тыкают!) в жирного и обводя грозным взглядом теодоровых солдат, возвестила:
— Я ваша принцесса и я приказываю отпустить этого несчастного! И исчезните с глаз моих!
Ну да, да, не умею я на публике выступать. Ну что теперь?
Солдаты всё поняли куда раньше их главного-жирного. Измождённого развязали, передали солдатам Александра и только что не бегом, подхватив обалдевшего главного, "исчезли". Толпа перед "теодоровцами" молча расступилась, потом сомкнулась и ожидающе уставилась на меня. Как кролик перед удавом.
Александр, отдав какой-то резкий приказ свите, подбежал ко мне (к моей лозе, то есть).
— Алисия, что ты делаешь?!
— Понятия не имею, — честно откликнулась я. — Слушай, помоги спуститься, а? Я застряла.
Ради его облегчённой улыбки стоило разыгрывать всё это представление, определённо.
Толпа рыдала от смеха, серьёзно — когда Александр лез ко мне по винограду. И, когда перекинув через плечо, (я дёргалась и повизгивала от страха) спускал обратно.
— Почему ты не позвала своих слуг? — шепнул Александр мне на ухо, сажая к себе в седло.
Я, еле сдерживая улыбку, хмыкнула.
— Зачем? Так же интереснее.
На это хотфолдский принц не нашёлся, что ответить. А если и нашёлся, его заглушили крики толпы. Вроде радостные.
Первым, кто меня встретил во дворце, был, конечно же, тот толстяк. Я не ошиблась — он среди "теодоровцев" главный. Иначе зачем мне глаза мозолить?
Сопровождаемый парочкой телохранителей — естественно, не из дворцовой стражи — он утвердился на верхней ступеньке и, пристально глядя на меня, изобразил намёк на поклон.
— Ваше… Высочество?
И таким тоном, будто сомневается, насколько я там Высочество-то?
Я смерила его ответным взглядом, переступила с ноги на ногу, поняла, что ещё чуть-чуть и пальцы в сапожках отнимутся от холода окончательно.
— Что, жирный, на площади тебе не хватило?
Толстяк побагровел. Александр позади тихо засмеялся. Стража — что теодоровская, что местная — старательно изображала предметы обстановки. Ну, им по званию положено…
Я похлопала руками и выдохнула облачко пара.
— Ну, чего встал? Посторонись, а то подвину.
Видимо, знакомство с демоном всё-таки дало плоды: толстяк освободил дорогу. Но резво покатился вслед за мной и хотфолдским принцем. А, когда обрёл дар речи, театрально завопил:
— Как ты смеешь, девка, выдавать себя за нашу принцессу?
Я медленно обернулась.
Александр, закрыв лицо рукой, трясся от смеха. А толстяк — руки в боки, слюной брызжет:
— Тебя казнят, мерзавка! Мы отдадим тебя настоящей принцессе…
Честное слово, не замёрзни я так на площади, села бы тут же на ступеньку и только бы и слушала. И давилась от смеха, как Александр.
Но я замёрзла.
Духи быстро заставили толстяка умолкнуть.
— Значит так, — заявила я. — Ваше присутствие в Хотфолде отменяется. Всех. Вас. Да, я войска имею в виду.
Толстяк забился в метре над полом. Я со вздохом повернулась к его охране.
— Кто у вас после этого главный?
— Герцог Гийом, — после секундной паузы ответил один из "теодоровцев".
— Вот, пусть он вас и уводит, — закончила я. — Приказ напишу, отправитесь к моему брату, скажете, я послала. Всё. Свободны.
— Но Ваше Высочество? — выдохнул второй. — Как можно оставлять Хотфолду без… без…
— Вот именно, — перебила я. — Высочество. А значит, мне всё можно. Сво-о-ободны. И этого паяца унесите.
— Алисия, ты не понимаешь, что за этим последует? — уже в моих покоях поинтересовался Александр. — Твой брат отправит сюда армию — больше, чем прежнюю. Он будет считать, что это бунт. Ты, может, не знаешь…
— И знать не хочу, — откликнулась я, подвигая кресло к огню. — Ни-че-го. Я ведьма, мне можно. И принцесса, к тому же.
Александр шагнул ко мне и, заслонив камин, наклонился, опираясь о подлокотники моего кресла.
— Алисия, ты можешь вести себя как испорченная девчонка сколько угодно, но это моя страна и я не позволю тебе…
— Ты будешь меня использовать? — перебила я.
Александр замер.
— Что?
— Ты будешь меня использовать? — повторила я, непроизвольно подаваясь вперёд, сокращая расстояние между нами. — Будешь? Как мой брат? Я стою армии. Без меня Теодор — прах. Мне всё равно, кто победит в этой войне, но я хочу распоряжаться собой сама. Просто скажи, что ты сделаешь, если я окажу тебе поддержку. Твоей стране.
— Откажусь, — тихо ответил принц спустя томительную минуту тишины.
— Откажешься? — повторила я. — Александр, я даю тебе силу. Власть. Свободу, наконец. Откажешься?
Он молча смотрел на меня, сжав губы.
И сиял…
— Откажешься, — пробормотала я. — Почему?
— Я не хочу, чтобы ты убивала ради меня, — почти шёпотом, почти мне в губы ответил он.
Ну же… поцелуй меня… Пожалуйста…
— Значит, я была права насчёт тебя, — шепнула я. — Ты, наверное, единственный, кто откажется. И потому я твоя.
Долгое тягучее мгновение… Глаза в глаза…
— Я же просил: не играй со мной, — выдохнул Александр, выпрямляясь. — Я напишу королю Теодору о том, что произошло. И мне не нужна твоя помощь.
— Потому что я ведьма? Да? — вскинулась я.
Александр подошёл к двери. Взялся за ручку. И, не оборачиваясь, ответил.
— Нет. Потому что человек.
Остаток дня я — не поверите — занималась документами. Ох, верните меня в библиотеку! Переводу плевать, сколько клякс я поставила. Лишь бы прочитать могла. А тут — переписывай с десяток раз все эти помилования, читай всякую ужасную сумятицу, написанную странными оборотами, вспоминай, как правильно сочинить приказ…
Видимо, политика — чисто мужская игра.
Вечером, передав плоды моих трудов (довольно скудные) секретарю Александра, я упала в кресло и задремала. Или даже заснула — глубоким хорошим сном… потому что то, что было дальше только сном быть и могло.
Александр, наклонившись ко мне, осторожно взял меня за руку. Я зевнула и непонимающе уставилась на него.
— В чём дело?
— Алисия, сегодня Сочельник, — улыбнулся принц. — Gaude.
Радуйся. Да, да, я спать хочу. О, ну что там ещё снаружи устроили? Я не усну в таком шуме.
- Предыдущая
- 45/56
- Следующая
