Арлекин - Гамильтон Лорел Кей - Страница 20
- Предыдущая
- 20/104
- Следующая
— Что же ты предлагаешь, ma petite?
— Я ничего не предлагаю. Я стояла во тьме и видела, как она поднимается надо мной черным океаном. Она вторгалась в мои сны. Я видела зал, где лежит ее тело, слышала ее шепот у себя в голове. Ощущала на языке удушающий вкус жасмина и дождя.
Я поежилась, снова почти ощутив ее непрестанное движение в темноте. Она лежала в зале с окнами, и под ними горел огонь — вечный огонь. Она впала в «сон» куда раньше, чем все они себя помнили. Когда-то я думала, что они ждут ее пробуждения как радостного праздника, но потом до меня дошло, что они боятся ее не меньше, чем я. Это значит — до судорог. По каким-то причинам Марми Нуар благоволила ко мне. Интересовалась мною. И с расстояния в тысячи миль на меня воздействовала. Она сделала так, что крест вплавился мне в ладонь. Этот шрам будет у меня теперь до самой смерти.
— Заговори о дьяволе — и призовешь его, — предупредил Реквием.
Я кивнула и попыталась подумать о чем-нибудь другом. Да, кстати, есть о чем подумать.
— Арлекины — просто вампиры, так? Следовательно, они должны подчиняться вашим законам?
— Oui.
— Тогда воспользуемся этим законом против них.
— Что ты предлагаешь, ma petite?
— Брошен прямой вызов нашей власти. Совет запретил мастерам городов любые стычки в Соединенных Штатах, пока закон не решит, имеете вы легальный статус или нет.
— Ты же не предлагаешь нам драться с Арлекином?
— Я говорю, чтобы мы действовали в соответствии с законом.
— Как же ты не понимаешь, Анита, — сказал Байрон, — что именно к Арлекину мы обращаемся, когда случается что-нибудь незаконное. Арлекин — это и есть для нас полиция.
— Когда полицейские идут против закона, они уже не полицейские.
— А кто они тогда?
— Уголовники, — ответила я.
— Ты же не предлагаешь всерьез нам драться с Арлекином? — сказал Реквием.
— Не совсем.
— Что же тогда?
Я посмотрела на Жан-Клода:
— Как бы поступил ты, если бы таким образом приехал к нам какой-нибудь сильный вампир?
— Обратился бы к совету в надежде избежать открытой войны.
— Вот и обратись.
— Я думал, что в совете не все нас любят, — заметил Натэниел.
— Не любят, но если Арлекин нарушает закон, это будет важнее наших мелких счетов, — сказал Жан-Клод.
— Ты забыл, как мелочен бывает совет? — спросил Реквием.
— Non. Но не весь совет еще забыл, каково жить в реальном мире.
— К кому бы из членов совета ты обратился первым? — спросил Байрон.
Тут постучали в дверь. Все, у кого сердца бились, вздрогнули, Натэниел засмеялся нервным смехом.
— Ч-черт, — сказала я.
— Тебе пакет, Жан-Клод, — произнес за дверью голос Лизандро.
— Это может подождать, — ответил Жан-Клод, чуть выдавая голосом, в каком он сейчас напряжении.
— При нем записка; в ней говорится, что ты его ждешь.
— Войди, — сказал Жан-Клод.
Лизандро открыл дверь, но вошел в нее Клей с белой коробкой в руках. Точно такой же, как я в туалете нашла. Кажется, я перестала дышать, потому что когда вдохнула, получилось резко и шумно.
— Что случилось? — посмотрел на меня Клей.
— Кто это принес? — спросил Жан-Клод.
— Эта коробка просто оказалась на стойке, где кресты принимают.
— И ты сразу поволок ее сюда? — возвысила голос я.
— Ну, ты не считай меня уж совсем идиотом. Проверили, посмотрели. Нашли записку, что Жан-Клод ее ждет.
— Что там? — спросила я, но боюсь, что ответ уже знала заранее.
— Маска. — Клей смотрел на нас, пытаясь понять, что нас так огорчило.
— Какого цвета?
Столь безжизненного голоса я никогда еще не слышала у Жан-Клода.
— Белого. — Напряжение на пару делений упало. — Симпатичные золотые ноты там нарисованы. Вы ее не заказывали?
— В некотором смысле я ее заказал, — ответил Жан-Клод.
Я повернулась к нему и отодвинулась, чтобы ясно видеть его лицо.
— Что значит — «в некотором смысле заказал»?
— Я сказал, что хочу встречи с ними?
— Сказал, ну и что?
— Именно это и означает маска, ma petite. Что они хотят с нами встретиться. Не чтобы убивать или мучить, а чтобы говорить.
— Но откуда они могли знать, что ты сказал? — спросил Натэниел.
Жан-Клод посмотрел на меня, и что-то было такое в этом взгляде, что заставило меня сказать:
— Они нас слушают.
— Боюсь, что да.
— Когда доставили маску? — спросил Реквием.
Клей все смотрел на нас, будто ждал, что мы сейчас объясним ему, что это за загадка.
— Точно мы не знаем. Я уходил на перерыв минут тридцать назад. Наверное, ее принесли, когда меня у двери не было.
— Давно ли ты вернулся к двери? — спросил Жан-Клод.
— Минут пять.
— Они слушали, — заключил Реквием.
— Они знали, что скажет Жан-Клод, — добавил Байрон, и в голосе его было больше паники, чем вампиры обычно выражают. Он просто не мог скрыть эмоции лицом и голосом.
— Да что происходит? — спросил Клей.
— В городе появился кто-то сильный и злой, — ответил ему Лизандро. — Они нам не хотят говорить, но хотят, чтобы мы с ним дрались даже ценой жизни.
Сказано было зло и едко.
— Каковы правила насчет говорить нашим солдатам об… об этом явлении? — спросила я.
Жан-Клод сделал глубокий-глубокий вдох и встряхнулся — почти как птица, отряхивающая перья.
— Изменчивы.
— Изменчивы… а, то есть — по обстоятельствам?
Он кивнул.
Тут мне пришла умная мысль.
— Я уверена, мы знали бы, если бы кто-то слушал нас метафизически, тем более вампир.
— Они очень сильны, ma petite.
— Лизандро! — позвала я. Он повернулся ко мне, перенеся на меня все свое внимание, и в темных глазах было требование. Если по моей вине его жена останется вдовой, он хочет знать, ради чего это случится. Наверное, такое право у него есть, но сперва дело. — Это помещение надо проверить на жучки.
— Какого типа жучки?
— Любые, которые позволяют нас слушать.
— Ты думаешь, они пользуются техникой, ma petite?
— Я не верю, что какой-нибудь вампир мог бы за нами вот так шпионить, чтобы мы не ощутили.
— Они очень сильны, ma petite.
— Они же, мать их так, призраки, рыбонька.
— Ладно, пусть призраки, но вреда не будет поискать технику. Если все чисто, тогда будем говорить насчет призраков, а пока что проверим на жучки.
Жан-Клод посмотрел на меня долгим взглядом, потом кивнул.
— Интересно выйдет, если они действительно используют подслушивающие устройства.
— Вы тогда в Лондоне жучки искали? — спросил Натэниел.
Байрон и Реквием переглянулись, потом оба покачали головой.
— Ласточки мои, нам это в голову не пришло. Эти же чертовы… — Байрон замолчал и облизал губы, не назвав слова — на всякий случай. — Они призраки, ужасы, ходячий кошмар. Как-то странно ожидать от ужаса использования современной техники.
— Вот именно, — сказала я.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.
— То, что вампиры техникой не пользуются. Если эти ребята ее широко применяют, это кажется магией — если не знать, в чем тут дело.
— Достаточно передовая техника неотличима от магии, — заметил Реквием.
Я кивнула.
Он посмотрел на меня пристально:
— Вечерняя звезда моя, ты полна сюрпризов.
— Я просто думаю иначе, чем вампиры.
— У Рафаэля есть специалист по очистке от таких устройств, которому он доверяет? — спросил Жан-Клод.
— Да, — ответил Лизандро.
— Тогда сделайте это.
— Когда это нужно?
— О том, что хотели бы с ними встретиться, мы говорили минуту назад, и тут же появилась маска.
— То есть надо типа вчера?
— Или чуть быстрее, — ответила я.
Он кивнул:
— Я сейчас позвоню. — У двери он задержался. — Сейчас только поставлю кого-нибудь к двери и позвоню не из клуба.
— Отлично мыслишь.
— Работа такая.
И он вышел.
— Это куда поставить? — спросил Клей, поведя коробкой из стороны в сторону.
- Предыдущая
- 20/104
- Следующая
