Версальская история - Стил Даниэла - Страница 34
- Предыдущая
- 34/144
- Следующая
— Было бы неплохо, — согласился Марк, которому идея Джимми пришлась по душе. — Правда, я еще не был на корте. До сих пор я ходил только в бассейн, он здесь совсем рядом. Когда я переехал сюда, решил, что каждый вечер после работы буду проплывать метров пятьсот — говорят, это полезно для сна, но все как-то не было времени.
— А ты встречал Купа? — с неожиданным для него самого интересом спросил Джимми, и Марк отметил про себя, что к его новому знакомому начинает возвращаться интерес к жизни. — Я имею в виду — лицом к лицу. Что он за человек?
Он такой же, как на экране, или другой?
— Увы, я ни разу с ним не разговаривал, да и видел его только мельком, когда он въезжал или выезжал из поместья. И каждый раз с ним была какая-нибудь сногсшибательная красотка, очевидно — из моделей или молодых актрис.
Мистер Уинслоу знает толк в удовольствиях.
Джимми ухмыльнулся:
— Он уже лет пятьдесят состоит в плейбоях. Я думаю, он всю жизнь и занимался тем, что поддерживал этот имидж.
Насколько я знаю. Куп не снимался уже лет пятнадцать, возможно, даже больше.
— Мне кажется, в последнее время дела его не слишком хороши, именно поэтому он решил пустить жильцов, — заметил Марк. — Как бы там ни было, нам с тобой повезло.
— Я так и подумал, — кивнул Джимми. — Флигель — ладно, но зачем бы ему понадобилось сдавать часть дома, если бы он не нуждался в деньгах? А содержать такой особняк стоит, наверное, очень недешево.
— Его бухгалтер, мой знакомый, с которым я работаю, рассчитал недавно всю прислугу. Быть может, мы с тобой доживем до того дня, когда знаменитый мистер Уинслоу сам начнет пропалывать клумбы и подстригать живые изгороди, — сказал Марк, и они оба рассмеялись.
Минут через пятнадцать Марк попрощался с Джимми и вернулся к себе. Он был рад новому знакомству, а работа, которую Джимми вел в Уоттсе, произвела на него большое впечатление. И конечно, ему было жаль и его, и его жену.
Постигшее Джимми несчастье было еще более страшным, чем его собственные неприятности — у него-то никто не умер, к тому же у них с Дженнет были дети, тогда как его новый друг остался совершенно один.
Через час Джимми зашел за Марком. Он выглядел свежим и бодрым. На нем были короткие шорты и майка, а под мышкой Джимми держал теннисную ракетку и банку с мячами. Комнаты, в которых жил Марк, поразили его своей роскошью. Квартира в гостевом крыле была совсем не похожа на флигель с его простой обстановкой, но Джимми тут же подумал, что жить здесь он бы, наверное, не захотел. Квартира в гостевом крыле была совсем не в его вкусе; впрочем, Марк, скорее всего, был прав, когда утверждал, что его детям здесь понравится. Много свободного места и бассейн под боком — это было именно то, что так нравится подросткам.
— А Куп не возражал против того, что с тобой будут жить дети? — спросил Джимми.
— Нет, а что? — удивился Марк. — Я сказал риелтору, что они сейчас в Нью-Йорке и что если они и приедут, то только на каникулы.
— Со слов риелтора я знаю, что Куп недолюбливает детей. Впрочем, я понимаю — он, наверное, боится за мебель, обои и посуду. — Джимми улыбнулся. — Но я, к примеру, только рад, что флигель сдавался вместе с обстановкой.
Наша прежняя мебель вряд ли бы была здесь уместной, поэтому я и отправил ее на хранение. Если уж приходится начинать все сначала, то делать это лучше с чистого листа, чтобы ничто не напоминало о… о прошлом, не так ли?
— Я отдал Дженнет все, кроме своей одежды. Мне казалось, что детям будет легче освоиться в Нью-Йорке, если их будут окружать привычные вещи. Поэтому я рад, что гостевое крыло полностью обставлено — в противном случае мне пришлось бы покупать новую мебель. А это, сам понимаешь, дело долгое, да оно и не для… одинокого мужчины. Уж лучше жить в отеле, на всем готовом. Должно быть, отчасти поэтому я и ухватился за предложение Эйба. Я приехал сюда с двумя чемоданами, развесил костюмы на вешалки — и готово! Я — дома.
— Да, — согласился Джимми. — Ты прав. Я, наверное, тоже не стал бы снимать квартиру без мебели.
Они отправились на корт, но он их разочаровал. Покрытие оказалось слишком жестким и не очень ровным, поэтому они просто немного погоняли мяч и отправились в бассейн. Джимми загорал, Марк проплыл метров четыреста и присоединился к нему. Некоторое время они нежились на солнце, лениво переговариваясь, потом Джимми собрался возвращаться к себе во флигель. Но прежде чем уйти, он пригласил Марка паужин. Среди кухонной утвари он обнаружил все необходимое для барбекю и решил справить новоселье, зажарив на углях несколько бифштексов, которые по привычке купил для двоих.
— Согласен, — кивнул Марк. — В таком случае за мной вино.
Через два часа он был уже у флигеля с бутылкой очень приличного каберне. Сидя на террасе, они разговаривали о жизни, спорте, работе, о детях Марка и о малыше, которого Джимми хотелось бы иметь. Только о женах не было сказано ни слова — эта тема причиняла обоим слишком сильную боль. Марк признался, что не испытывает никакого желания снова встречаться с женщинами, а Джимми ответил, что и он, наверное, никогда не сможет смотреть на женщин и не вспоминать Маргарет. Во всяком случае, в данный момент он думал и чувствовал именно так, хотя ему и было ясно — для тридцатитрехлетнего мужчины это очень непростое решение. В конце концов оба решили, что самое разумное в их положении — плыть по течению, а там видно будет.
Потом они заговорили о Купе — о том, что он собой представляет как личность. Джимми предположил, что, если человек слишком долго придерживается принятого в Голливуде образа жизни, его восприятие действительности в конце концов серьезно искажается или, по крайней мере, претерпевает значительные изменения. Эта теория показалась обоим довольно правдоподобной, к тому же она подтверждалась фактами из биографии Купера, которые оба знали по сенсационным статьям в газетах.
Пока Джимми и Марк сидели на веранде. Куп лежал в постели с Шарлей. Она была весьма разносторонне одаренной в сексуальном плане, и с ней Куп проделывал такие штуки, о которых не помышлял уже многие годы. С Шарлей он чувствовал себя молодым и полным сил, и это ему очень нравилось. Она в свою очередь вела себя с ним то как ласковый котенок, то как тигрица, которую необходимо было укрощать и покорять, поэтому большую часть вечера и ночи Куп был весьма занят. Лишь утром он ненадолго задремал.
- Предыдущая
- 34/144
- Следующая
