Евангельская история. Книга III - Протоиерей (Матвеевский) Павел Алексеевич - Страница 74

Воскресением из мертвых Господь запечатлел свое служение спасению людей: аще Христос не воста, говорит святой апостол Павел, тще убо проповедание наше, тща же и вера ваша (1 кор. 15, 14). как Учитель богооткровенной истины, он проповедал Евангелие; как святейший святых, представил в своей жизни пример высочайших добродетелей; как Первоисточник благодатных сил, совершил великие чудеса; как неповинный страдалец, перенес страшные мученая и крестную смерть, – но во всей славе Божественного искупителя и неприступном величии Божества он воссиял из гроба воскресением своим. воскресший Господь, уверив всех, что он жив, показал, что все обетования Его истинны, заповеди обязательны, искупительные заслуги действительны и что он есть и пребудет владыкой и главой святой Церкви (Еф. 1, 22; кол. 1, 18), юже стяжа кровию Своею (Деян. 20, 28).

По воскресении Господь оставался на земле сорок дней. видимая общественная деятельность Его в отношении к иудеям окончилась смертью Его на кресте. теперь, «прияв власть на земле и на небе, он уже должен был иметь в виду не синедрион с фарисеями, а целый мир, и для обращения его приготовить учеников своих. сей-то последней, великой цели посвящены были последние дни Его на земле до вознесения на небо, как свидетельствуют о том последующие явления Его апостолам. (из сочинения иннокентия, архиепископа Херсонского, изд. 1872 г., т. 5. с. 243). «Если бы, – замечает святитель Иоанн Златоуст, – он надеялся привлечь иудеев к вере, то не отложил бы по воскресении явиться также всем им», но он не явился в славе своей, потому что, по выражению святителя Филарета Московского, «сие для закосневших в неверии было бы бесполезно и послужило бы им только к большему ожесточению и тягчайшему осуждению». Упорствуя в своем неверии, и при явлении воскресшего враги Христовы могли бы сказать: одни, что это – «привидение» (свт. Иоанн Златоуст); другие, что «явившийся или не умирал, или ожил не божественною силою» (преосв. иннокентий). Для упорных врагов истины и для всей вселенной воскресший Господь воздвиг из среды своих учеников целый сонм свидетелей-самовидцев (1 ин. 1, 1–3), которые сотворили все роды чудес в удостоверение истины воскресения и за нее положили свои души.

Христово тело по воскресении было, по слову святого апостола, тело славное (Флп. 3, 21) и сообразно с этим состоянием получило некоторые особенные свойства, так, например, оно беспрепятственно проникало через вещественные преграды (Ин. 20, 19, 26) и делалось невидимым (Лк. 24, 31). По замечанию святителя Иоанна Златоуста, Господь «не постоянно и не так, как прежде, обращался с учениками (по воскресении); это было не открытое присутствие, но некоторые знамения того, что он присутствует; он являлся им в другом виде, с другим голосом, в другом образе; часто, предстоя пред апостолами, не был узнаваем ими и не делал ничего человеческого, как это было прежде, показывая, что и тогда это делалось по снисхождению». Если же у святых евангелистов есть указание на то, что он принимал пищу (Лк. 24, 41–43; ин. 21, 5), то, без сомнения, как говорит тот же святой отец, «это происходило как-нибудь чудесно, не потому, чтобы естество (Христово) еще нуждалось в пище, но по снисхождению, для доказательства воскресения». такое обращение воскресшего с учениками могло мало-помалу приучить их к разлуке с ним, которая должна была вскоре последовать. в явлениях по воскресении он не представляется уже жителем земли, но скорее небожителем, который как бы медлит на земле для известной цели. он дает видеть себя лишь тогда, когда это необходимо для уверения в воскресении, и лишь столько времени, сколько нужно. При этом нет и речи о местопребывании Его, путешествии, передвижении с места на место и других обстоятельствах, обычных людям. воскресший являлся вдруг, мгновенно, и так же делался невидимым, и никто не знал, откуда он пришел или куда пойдет. к этим поразительным видениям очами присоединялось внутреннее действие благодати Божией, которое вселяло в сердца верующих непоколебимое убеждение в великой истине христианства.

Вечером субботы окончился покой праздника и наступила ночь третьего дня после ужасного Голгофского события. враги Христовы помнили, что нужно было именно в этот день усилить предосторожности для того, чтобы воспрепятствовать исполнению перетолкованного ими предсказания распятого, а ученики господа, устрашенные смертью Учителя, если и не забыли многократных и ясных предвещаний Его о воскресении в третий день, то, без сомнения, недоумевали, как совершится это новое чудо всемогущества Божия. трогательные слова прощальной беседы спасителя еще звучали в ушах их; они надеялись, что в глубокой печали, постигшей их, будет ниспослано им утешение и что разлука с Учителем будет восполнена иным образом, и с этой надеждой обращали взоры свои вперед, ища в будущем разрешения своих недоумений. третий день и для них, как видно из беседы еммаусских путников (Лк. 24, 21), был днем особенных ожиданий.

Сколько раз Господь ни предсказывал о своем воскресении ученикам со всей ясностью (Мф. 16, 21; 17, 23; 20, 19) и иудеям прикровенно (12, 39, 40; ин. 2, 19, 21), всегда он говорил, что это событие последует в третий день после страданий и смерти. Мог бы он, по замечанию святителя афанасия александрийского, «и в самую минуту смерти воздвигнуть тело и показать снова живым, но прекрасно и предусмотрительно не соделал сего, потому что сказали бы, что тело вовсе не умирало или что коснулась его несовершенная смерть; и если бы смерть и воскресение последовали в тот же промежуток времени, то, может быть, не явной соделалась бы слава нетления. Чтобы показать смерть в теле, – продолжает святой отец, – слово воскресило его в третий день, но чтобы, воскреснув после долгого пребывания и совершенного истления во гробе, не подать случая к неверию, будто бы имеет на себе уже не то, а иное тело, то, по сей самой причине, не более терпит трех дней и не длит ожидания слышавших, что сказано им было о воскресении, но пока слово звучало еще в слухе их, пока не отводили еще очей и не отрывались мыслью, пока живы еще были на земле, и на том же находились месте и умертвившие, и свидетельствующие о смерти господня тела, сам Божий сын показал, что тело, в продолжение трех дней бывшее мертвым, бессмертно и нетленно». По счислению преподобного исидора Пелусиота, Иисус Христос воскрес, согласно своему предсказанию, в третий день, «коснувшись крайних дней и совершив (во гробе) весь средний вполне».

В первый день он пребывал в смерти от часа 9-го, когда испустил дух, – три часа, ибо час 9-й, по нынешнему времени, – три часа пополудни. во второй день Господь все 24 часа был мертв. в третий день – чуть больше шести часов, ибо воскрес чуть за полночь. итак, в трехдневье тело спасителя пребывало бездыханным в смерти чуть более 33 часов.

Победитель смерти и ада умер среди шумных, неистовых воплей врагов своих, в виду всего народа, на кресте, поставленном на Голгофе, – умер при чрезвычайных знамениях природы, свидетельствовавших о Божестве распятого, а воскрес в безмолвии глубокого утра, среди общего покоя природы и людей, – восстал без всякого шума и смятения, облекая священнейшей тайной славнейшее явление Божества своего. око смертного не могло вынести неприступного света (1 тим. 6, 16), в котором воскресший искупитель в прославленном теле оставил ложе смерти. излишни были земные свидетели-очевидцы той основной истины христианства (1 кор. 15, 14), которую Господь благоволил утвердить на себе самом, зная, по выражению святителя Иоанна Златоуста, что «последующее затем время засвидетельствует ее явлениями Его и чудесным распространением на земле Евангелия». он восстал, по выражению преподобного исидора Пелусиота, «из запечатанного гроба», в то время как «лежали (на гробе) печати и камень» (свт. Иоанн Златоуст), потому что прославленное тело Его не могло быть удержано вещественными преградами (Ин. 20, 26). как сын Человеческий, он воскрес славою Отца (Рим. 6, 4), действием Его всемогущей силы (Деян. 2, 24; 4, 15; рим. 8, 11; 2 кор. 13, 4), а как сын Божий, превечное слово и творец мира, сам возвратил обоженную душу свою в прославленное тело, согласно с тем, что он некогда говорил иудеям: Аз душу Мою полагаю, да паки прииму ю; никтоже возмет ю от Мене, но Аз полагаю ю о Себе; область имам положити ю и область имам паки прияти ю (Ин. 10, 17–18). смерть, владычествовшая над родом человеческим до крестного жертвоприношения (Рим. 5, 14, 17–18), ничего не могла отнять из тех Божественных совершенств, какие присущи тридневному Мертвецу, не умалила ни Его благости, ни премудрости, ни всемогущества, ни славы: всё, что он оставил на земле, во гробе, опять обрел, воспринял, просветил и прославил светом воскресения. теперь не Божество только, но и человечество Его сияет величием победы, власти и силы над миром видимым и невидимым, на небеси и на земли (Мф. 28, 18); терновый венец Его и крест блистают лучами вечной славы; страдания и язвы Его источают жизнь всему человечеству; к Божественным делам творения, промышления и мироуправления он присовокупил великое дело нашего искупления. Победитель смерти и ада сделался для всех верующих Начальником жизни (Деян. 3, 15), Начатком умерших (1 кор. 15, 20; кол. 1, 18), новым Адамом, приводящим в жизнь вечную (1 кор. 15, 22, 45, 47–48).