Большое убийство - Спиллейн Микки - Страница 6

• Предыдущая
• 6/41
• Следующая

— Вы можете выяснить это. А неприятности у него будут, уж я этого добьюсь.

— Попробуйте.

Я поднялся и нахлобучил шляпу.

— Думаю начать прямо сейчас.

Пат стукнул кулаком по столу.

— Черт возьми, Майк, посиди немного. Вы раздражены, потому что все так просто выяснилось, и не удовлетворены, что вам никого не удалось прихлопнуть. Знаете, когда-нибудь вы угодите в беду со своим характером.

— Пат, я ненавижу людей, делающих детей сиротами. Ведь в машине был водитель, не забывайте этого.

— Я не забыл. Мы все будем знать о нем через несколько дней.

— Он умрет первым. И не возражайте, если я возьмусь за это, — Я взял листок рапорта и просмотрел его. запомнив несколько адресов и фамилий, я положил его обратно.

Пат внимательно посмотрел на меня и глаза его были неспокойны.

— Майк, ты что-то скрываешь от меня?

— Да нет, ничего.

— Лучше расскажи.

Я обернулся и взглянул на него. Руки мои были в карманах, поэтому он не мог видеть, как они дрожат.

— Все это мерзость! Парень так визжал. Вам надо было видеть это, чтобы понять и прочувствовать. Взрослые люди так не плачут. Мерзость!

— Ты что, с ума сошел? — поинтересовался Пат.

— В общем, я предупредил. Ваш шеф не хочет меня видеть?

— Нет. Вам повезло, что дело так быстро решилось.

— Если узнаете что-нибудь новенькое, сообщите, или я сам свяжусь с вами.

— Ладно.

В глубине души он смеялся надо мной, хотя мне было не до смеха. Но к чему смеяться над плачущим мужчиной, который целует своего ребенка и знает, что оставляет его сиротой!

Через некоторое время я оказался в Вест-Сайде. Я обошел квартал, где совершилось убийство, дошел до угла и двинулся вниз по улице, где раньше жил Декер. Это был один из тех бедных кварталов, что находился на грани разрушения. По обочинам попадались люди со старенькими колясками, маленькие дети играли среди мусорных ящиков, а люди, сидевшие на ступеньках, не обращали на них никакого внимания, пока кто-нибудь не начинал плакать.

Согласно рапорту Пата, Декер жил в доме 164, который оказался четырехэтажным зданием. Остановив машину, я пробился через толпу ребятишек и по ступенькам поднялся в вестибюль. Двери никакой не было, поэтому я свободно вошел в темный коридор, на стене которого висели лишь почтовые ящики. Внутри я обнаружил три двери и постучал в первую.

Дверь открылась и из темноты высунулся здоровенный парень, дюйма на два выше меня и с грудью, напоминавшей бочку. Чувствовалось, что у него был лишний жирок, но мускулов у него было достаточно.

— Чего надо? — по его тону я понял, что он привык к тому, что его побаивались.

— Мне хотелось бы узнать кое-что, приятель. Может быть, вы знаете? осведомился я.

В это же время я следил за его руками. Казалось, он хотел схватить меня. Я стоял расслабившись, чтобы иметь возможность отпрыгнуть в любой момент. Заметив мою позу, он рассмеялся.

— ты довольно нахальный маленький тип.

— Вы первый парень, назвавший меня маленьким, дружок.

Он вновь ухмыльнулся.

— Входи. Могу даже угостить тебя кофе, если не будешь слишком распускать язык. У меня сегодня кого только не было.

Мы прошли по длинному коридору в кухню. Парень остановился на пороге, кивнул мне и я увидел священника, сидевшего за столом и кушавшего бублик.

Парень произнес:

— Отец, это... как вас зовут?

— Майк Хаммер. Здравствуйте, отец.

Священник протянул мне руку и мы поздоровались. Затем он ткнул себя пальцем в грудь.

— Забудьте свои заботы, так же как и Джон Вилек. Живите для людей.

Присядьте и перекусите немного, а потом выкладывайте все, как на духу, он взял еще одно блюдце и чашку и наполнил их. — Сахар и молоко на столе.

Выпив чашку кофе, я, наконец, решился выложить свои карты на стол.

— Я частный детектив. Сейчас я пытаюсь выяснить об одном парне, который жил здесь до вчерашнего вечера.

Священник и здоровяк мгновенно переглянулись.

— Вы имеете в виду Вильяма Декера? — уточнил священник.

— Верно.

— Могу я узнать на кого вы работаете?

— Ни на кого, отец, просто считаю себя обязанным выяснить это. Я присутствовал, когда его убили, и меня это потрясло. А работаю я только на себя.

Вилек взял чашку и сделал глоток.

— Декер был порядочный парень, да и жена у него была приятная.

Полицейские были здесь прошлой ночью, да и утром тоже заглядывали, дружище.

— Сегодня?

Он взглянул на меня, сжав губы.

— Да, я разговаривал с ними за час до вашего прихода. Двое полицейских на патрульной машине. Я с падре поднялся наверх посмотреть, что они там делают. Они все перевернули верх дном.

Священник опустил чашку и нагнулся над столом.

— Вы надеетесь получить что-нибудь за это, мистер Хаммер?

— Может быть... Если полицейские правы, кто-то обыскал квартиру Декера в поисках денег, по их предположению украденных из одного сейфа прошлой ночью. Причины, почему его пристукнули, по их словам, в том, что денег было мало, и он решился бежать с ними, а не делиться с сообщниками.

Возможно, что он спрятал деньги и решил забрать их после того, как спасет ребенка и все успокоится.

— Ну и негодяи! — проворчал Вилек. — Ох, простите, отец!

Священника лишь улыбнулся.

— Мистер Хаммер... вы знаете что-нибудь о Вильяме Декере?

— Знаю только, что он сидел в тюрьме.

— Да, он говорил мне об этом недавно, и знаете, что меня удивляет? Он был исключительно чистосердечный человек и очень старался стать на честный путь. Это было нелегко для него, но он сумел себя перебороть.

Вилек подтверждающе кивнул.

— Верно, я и падре были единственными здесь, кто знал, что он был в заключении. Приехав сюда, он не заикался об этом, но потом у него пошли трудности с устройством на работу — кто хочет брать бывшего заключенного, спросите любого. Декер был честный человек и не был замешан ни в чем плохом. Всегда вовремя отдавал долги и платил по счетам.

— Это вы точно знаете?

Во взгляде здоровяка появилась нерешительность.

— Во всяком случае, я не замечал ничего плохого. Он заботливо ухаживал за ребенком после смерти жены.

— Он был в отчаянии?

— Конечно, горе его было безутешно. Докторам надо было платить, а он мало получал. Ей предложили сделать операцию и он, наконец, собрал деньги, но было уже поздно. Жена умерла через несколько дней после операции, и Декер сразу сильно сдал.

— Он много пил? — поинтересовался я.

— Нет, совсем не пил все это время, так как не хотел повредить ребенку. Он так носился с ним: весь ушел в заботу о сыне и стал реже вспоминать о смерти жены.

Священник слушал, согласно кивая головой. Когда Вилек остановился, он продолжил:

— Мистер Хаммер... Вильям пришел ко мне в церковь неделю назад и попросил меня сберечь его страховые полисы. Все были выписаны на имя ребенка и он хотел быть уверенным, что если с ним что-нибудь случится, то его ребенок не останется без средств к существованию.

Я даже замер на мгновение.

— Скажите, он не казался вам необычным в последнее время, скажем, испуганным? Может быть, он специально застраховался?

— Да. Теперь я вспоминаю, он, действительно, был чем-то обеспокоен.

Хотя, может быть, его грызла тоска по жене? Конечно, это кажется правдоподобным. Принимаясь за старое, он хотел, чтобы его страховка находилась в надежных руках, хотя я никак не могу поверить, что он намеривался...

Вилек стиснул кулаки и стукнул ими по столу.

— Нет, я не могу поверить, что он сделал это.

— Бывает, что люди оступаются, — сказал я. — Разве он не нуждался в деньгах?

— Бесспорно, нуждался. Он работал два-три дня в неделю в порту на 51-ом причале, но ему этого казалось мало, итак как на жизнь не хватало.

Он старался ограничивать себя во всем.

— У него были друзья?

Здоровяк передернул плечами.

— Иногда к нему заходил парень из порта. Потом он играл в шахматы каждый понедельник с одним слепым инвалидом внизу. Вроде никого больше не было.

• Предыдущая
• 6/41
• Следующая