Некроманты (сборник) - Перумов Ник - Страница 67
- Предыдущая
- 67/122
- Следующая
Разила на соплеменников мало похож, изъясняется по-городскому, одет в отличный костюм, чисто выбрит, благоухает одеколоном. Только густые баки и красная, шелушащаяся от постоянного бритья кожа на лбу и скулах указывают на его корни. А еще привычка отставлять мизинец, опрокидывая рюмку и после смачно утирать толстые губы накрахмаленным манжетом.
– Ну как, босс, – спрашивает Разила, – разобрались со своими бабами, ы-ы?
Смотрит ясными серыми глазами. Спрашивает с искренним интересом и заботой. Всегда говорит то, что думает.
– Это не так просто, Разила.
– Там, откуда я родом, – басит он, – все решается просто, босс. Женщина сама выбирает, кто ей по нраву. И ежели сумеет одолеть молодца в схватке – знамо им суждено быть вместе вовек.
– Эх, Разила…
– Ыыы, босс?
– Хороший ты парень. Смотри не…
Разила смеется, показывая острые белые зубы. Обожает щеголять фразочками, которыми я поучаю свой персонал и приятелей:
– Знаю, босс. Всех-то одолеть невмочно! Смотри, Разила, не расшиби свою тупую волосатую башку, ыыыы!
Я хлопаю его по плечу, поправляю меховой воротник пальто, выхожу за вращающиеся стеклянные двери.
Сегодня на верхнем этаже «Сада расходящихся Т» мы чествуем нашего гения Леву Карпоффа. Наконец защитился на доктора мортомеханики.
Событие выдающееся.
Для героя дня, гордости Имперского Изыскательного Департамента, эта докторская далеко не первая. В семнадцать защитился по некромномике, в восемнадцать – докторская по научному спиритуализму, в двадцать два отхватил Именной Грант и Благодарственный Титул от Императора.
В Департаменте у него давно свой кабинет – крохотная комнатушка с видом на проспект Сирена-Ордулака. Наряду с чертежными досками и шкафами, забитыми пыльными папками (непременный гриф «Мантикора» – строго секретно), в ней есть множительный аппарат. Благодаря ему Яр-Инфернополис и познакомился с пьесами мистера Смеха.
Несмотря на юный возраст, Карпофф уже похож на сумасшедшего профессора из дешевых романов. Рыжие волосы всклокочены на славоярский манер, на конопатом носу – круглые очки. Одет в традиционный твидовый пиджак, под ним – вязаный жилет с танцующими оленями. На облике нашего Гения Витольд с удовольствием оттачивает свое остроумие.
Карпофф, впрочем, за словом в карман не лезет. Перечитал столько литературы (включая запрещенную цензурой) и столь частый гость в синематографических салонах, что свободно поддерживает разговор на любую тему, засыпая собеседника специфическими терминами в диапазоне от сленга тарчахских контрабандистов до тонкостей рубберского художественного бисеро-шрамирования.
– Пью за своего героя! – горланит Витольд, потрясая кубком пунша. – Чтобы в дополнение к очередной докторской нашел себе девушку! Такую же умную, как ты, Лео! И чтоб она так много читала, что с ее близорукостью невозможно было заметить этих твоих оленей!
– Спасибо, мессир Хохотунчик! Ты мой кумир! – орет в ответ Карпофф. – Господа… За некрократические ценности – ДО ДНА!
Рядом у стойки скрежещет жвалами (он так смеется) Грегор, мой адвокат. Он из флюгов, проще говоря – жук. На хитиновом брюшке еле сходятся пуговицы взятого напрокат фрака. Давно собираюсь его уволить, но держу при себе из ностальгических соображений. Сто лет назад он защищал меня на процессе, который устроил мой дядюшка, самый толковый из рода баронов фон Мизгирефф. Мы с Ибисом тогда ошивались на ливаданском учебном авиадроме, грезя предстоящим первым полетом. Узнав, что я записался в ВВС, дядюшка решил юридически доказать, что я спятил, и лишить меня титула и наследства. У него получилось.
Его жабы-законники против моего адвоката-жука, с которым мы познакомились в баре перед отъездом на Ливадан. Эти расисты паршивые раздолбали линию защиты Грегора, как рубберский десант воинов-ягуаров разнес фарлецийских королевских мушкетеров – к чертовой матери в муку!
Но жук старался, надо отдать ему должное, бился с уродами до последнего. Мы стали друзьями.
Я смотрю на присутствующих – тут коллеги Карпоффа из Департамента, мои артисты, богемная публика, ярмарка тщеславия, многообразие ярких, вычурных, шокирующих нарядов. Мужчины, исключая богему или лиц при мундирах, выглядят рядом с женщинами тускло в своих серых и черных костюмах.
А вот и Сильвия. Сегодня на ней нечто вроде длинного клетчатого сарафана, под ним оранжевая блузка. На ногах рыжие сапожки. Вокруг тонкой шеи обмотан светлый шарф. Русые волосы собраны на затылке на манер растрепанного птичьего хвоста. Косая челка падает на лоб.
С ней тип с безразличным сухим лицом. Похож на кельнера или дворецкого, но на нем шикарный костюм банкира. Очередной из длинной плеяды ее ухажеров-информаторов.
Совершая маневры среди захмелевших гостей, улучаю момент, когда «дворецкий» отчаливает к стойке, оказываюсь рядом с Сильвией.
Она – Золотое Перо Яр-Инфернополиса, ценнейший кадр газеты «Ярские Ведомости».
– Привет, подружка!
– Привет, Фенхель! – Сильвия салютует мне бокалом «Карпахского егеря» (сливки-ром-анисовая-ягелевка).
– Вполне. Как там мистер Неразговорчивый?
Сильвия хохочет, толкает меня в плечо.
– Завернул очередную статью. Зацени название – «Нерезиновая столица». Про притоны рубберов, хедбольных букмекеров и гамибировых барыг.
– Актуально!
– Еще бы, хрюнтель ты эдакий!
Главный редактор у Сильвии – важная шишка, «зашитый» некрократ, консерватор, вхожий в высочайшие кабинеты. Сильвия с веселым бешенством воюет с ним за каждую заметку.
– Слушай, а что там с этим маньячилой?
– Ты про Веди-Ребуса? Знойный материал, старичок. Но тебе-то что?
– Мало ли, собираю материал для книги, например.
– Хахаха! Решил попробовать себя в детективах?
– Почему нет, вон как твоя подруга, рыжая красотка!
– Жоан Солодовски?
– Да-да. Она еще была, когда Грегор, мой адвокат, накирялся и показывал нам флюговские танцы?
– Жоан сегодня не смогла. Но могу свести вас, если хочешь. Только вынуждена предупредить, ты не в ее вкусе!
– Да?! А кто тогда – в ее?
– Ну вот хотя бы… Вон этот, слева от Карпоффа?
– Что? Гребаный Макфлай?
– Угу, он ей приглянулся в тот раз!
– Ты разыгрываешь меня?! Он коротышка!
– Есть такое популярное женское мнение, что…
– Совсем забыл, ты же специалист по популярным женским мнениям!
– Фенхель, я тебя ненавижу!
– Ой, Сильвия, прости, что напомнил про твои заметки в «Инфернополитан»! Как там? «10 главных вещей, которые не стоит говорить Ему на первом свидании»? «5 главных блюд, который разожгут в Нем Огонь»?
– Это пытка! Я все скажу, только прекратите, инквизитор!
– Итак, Веди-Ребус?
– Итак, очуменный материал, старичок! Жаль, толстожопый трупак снял меня с дела. Знаешь, у меня много недоброжелателей в Департаменте полиции. Ребята просто завидуют мне, гребаные хорьки.
– Ох, девонька моя, что ж тебя все время тянет на передовую, а?
– Ты так пьян, что путаешься в словах. Не на передовую, а на передовицу, хахаха!
– Точно-точно, так что там с ним?
– Поклянись, что не разболтаешь щелкоперам из «Инфернопольского Упокойца»!
– Клянусь моим цилиндром!
– Верю, красавчик. Вообрази, какая история. Нападает по ночам. Всякий раз по три трупа. Жертвы – всегда – мертвяки! Всякая рвань бездомная, которые ночуют в канализации и под жэдэ-опорами. Но однажды прихлопал и фабричного. Хоть тот сидел на синем, совсем дохлый… Впрочем, чего я рассказываю, у вас в районе их толпы, да?
– Еще бы. Кстати, классный шарфик. Такой… искорками. Вульгарный, люблю.
– Подлец, убери лапы! Отвлекаешь! Тут проскочила хорошая конспирологическая идейка – не могла не тиснуть в статью…
– Ага. Вот почему твой «зашитый» шеф взбеленился?
– Еще бы – рука руку моет же! На последнем Съезде Архиличей зам по соцвопросам толкнул с трибуны телегу, что, мол, давно пора Городу избавиться от этих беспризорных мертвяков, которые везде разгуливают и жрут, что под ноги попадется, и вообще портят пейзаж. Мол, это насмешка над высокими принципами Некрократии, и с точки зрения банальной экономики совсем не Вин, совсем не Тор, совсем не Айс.
- Предыдущая
- 67/122
- Следующая
