Отлученный (сборник) - Джованни Жозе - Страница 28

Ла Скумун сел в свою машину и направился к дому Фабра. Он решил, что предпочтительнее сначала разобраться с Грегуаром, блефуя на согласии Фабра. Вопрос интуиции.

Оставив машину на бульваре между площадями Бланш и Пигаль, Ла Скумун по лабиринту улиц и лестниц добрался до Монмартрского холма, где жил Фабр.

Он знал этот район, куда часто наведывался после того, как встретил здесь старикашарманщика. Ла Скумун стал его лучшим слушателем.

Обычно старик стоял возле маленькой лестницы, перед дверью небольшого кафе. Но в тот день его там не оказалось. Ла Скумун поднялся по ступенькам до жилища Фабра.

Еще не было полудня и существовала большая вероятность застать его в постели, как Грегуара.

Фабр не был женат. Он жил с любовницей в квартире в стиле мастерской художника, большой и светлой, в оформлении которой чувствовалась рука хорошего декоратора.

Ла Скумун уже встречался с любовницей Фабра: потаскуха, имевшая привычку постоянно облизывать губы.

- Разбудите этого лентяя, - шутливо приказал Ла Скумун, входя в квартиру.

Скоро он услышал из соседней комнаты веселый голос Фабра:

- Проходи, старик, ты мне никогда не мешаешь. Давай, заходи…

Ла Скумун вошел. Фабр лежал на огромной постели.

- Надо поговорить, - сказал Ла Скумун, глядя на женщину.

- Понятно, - пробурчала она, вставая.

Фабр опустил глаза. Его подружка не будет на него обижаться; это не его вина.

Ла Скумун развернул подписанный Грегуаром акт о продаже и молча протянул его Фабру.

Тот пробежал глазами текст, качая головой на каждой строчке.

- Здесь нет цены, - заметил он.

- Мы договорились между собой.

- Значит, мы компаньоны? Черт возьми! Кто бы мог подумать?

- Знаешь, я не люблю работать в компании.

- Согласен, это не всегда удобно, но когда хорошо знаешь друг друга, всетаки лучше, чем заниматься крупным делом в одиночку.

- Странно, но я так не считаю. Предпочитаю остаться один.

Он забрал акт о продаже, сложил и сунул во внутренний карман пиджака.

- Однако, ты работаешь на пару с другом.

Ла Скумун придвинул к кровати стул и сел на него верхом, положив руки на спинку.

- Ксавье и я - другое дело, понимаешь? Мы как один человек с тех пор, как спасли друг другу жизнь, один раз я ему, один раз он мне. Жизнь - штука важная.

- И даже приятная.

- Вкусная жратва, машины и женщины. Кстати, о женщинах. Ты наверняка не скучаешь со своей подружкой, - заметил Ла Скумун, подмигнув.

Фабра окатила жаркая волна.

- Тут возразить нечего, - признался он.

- А мертвый не имеет ничего. Понимаешь? Ничего. Должно быть страшно чувствовать приближение этого.

- Бррр! Ты не можешь рассказать чтонибудь повеселее человеку, который еще не встал с постели?

- Я пришел как раз поэтому.

И приветливо улыбнулся.

- Ты что, играешь в угадайку?

Ла Скумун вынул из кармана точно такую же бумагу, которую подписал Грегуар, только с фамилией Фабра.

- Это тебе, - сказал он.

Фабр прочитал ее, и произнесенные Ла Скумуном слова приобрели особый смысл.

- Это надо обсудить.

- Все просто: нас двое, а место только для одного. Так что, или ты, или я.

- Это не обсуждение, а угроза!

- Главное - продолжать жить. Как Грегуар: со своими сбережениями и женушкой. Ты ведь живешь хорошо?

- Ты этого не сделаешь… - прошептал Фабр.

Ла Скумун снял колпачок с ручки.

- Игра началась. Я не имею привычки забирать ставки.

- Я не говорю, что отказываюсь. Просто хочу подумать.

- Слишком поздно…

У него был скучающий вид. Руки покинули спинку стула. Фабр почувствовал покалывание у корней волос и без раздумий подписал акт о продаже.

Ла Скумун снова положил руки на спинку. Фабр встретился с его чернильночерным взглядом. Первые серебряные нити на висках Ла Скумуна свидетельствовали о нелегком прошлом, не смягчая при этом черты его лица.

- Мне приятно, что ты проявил понимание, - сказал он, убирая бумагу.

Он стал владельцем кабаре, силой вырвав его у двух прежних хозяев. Ла Скумун чувствовал, что вокруг него возникли новые очаги ненависти, чреватой непредсказуемыми последствиями. Останется эта ненависть бесплодной или станет опасной?

- Если это принесет тебе удачу… - произнес Фабр, глядя на одеяло.

- Удача, она штука капризная. То приходит, то уходит. Мы с Ксавье знаем, что это такое. Кстати, думаю, нам нет нужды больше встречаться в «Зеленом часе»…

- Я тоже так считаю, - согласился Фабр.

Он казался раздавленным заботами. Ла Скумун встал, собираясь уйти.

- Не ломай себе голову. Я сказал Грегуару, что ты будешь думать, будто я купил его долю. А он будет думать, что я купил твою. Вы имеете полное право распоряжаться своими долями. Никаких возражений быть не может, верно?

Казалось, Фабр почувствовал облегчение. Он не стал ни вставать, ни пытаться продолжить разговор. Ла Скумун вышел из спальни, пересек просторную гостиную и вышел из квартиры, не встретив ни души.

Было два часа дня. Он думал над тем, в какой надежный тайник спрятать акты о продаже.

Ксавье и Женевьев должны были вернуться через неделю. Их ждали большие перемены.

Он быстро спускался по ступенькам. Ему хотелось есть. В маленьком кафе он встретил старика, собиравшегося выйти вместе со своей шарманкой на колесиках.

- Эй! - окликнул Ла Скумун.

Шарманщик обернулся, остановился, и скоро на улочке заиграла музыка. Ла Скумун прислонился к черному фасаду очень старого дома и закрыл глаза.

Он убегал от этого города, забыв, что стал владельцем кабаре и еще не обедал.

Глава 11

Комиссар Бло получил сведения о прошлом Роберто и Ксавье и теперь понимал, почему Бенда внезапно оставил свои планы завладеть «Зеленым часом».

Бло знал особые методы Ла Роки. Этот гангстер работал без поддержки организованной банды и всегда жил на страхе других. Страхе, внушаемом одним лишь его присутствием.

- Он собирается и дальше жить так, - сказал Бло. - Это для него настолько естественно, что он даже не пытается искать ничего другого. А зря.

- Само собой, он не видит причин менять профессию, - согласился Мерсье.

- Надо считаться с тем, что за время войны психология людей изменилась.

- Думаете, они подадут заявление, и мы сможем его взять?

- Нет, заявления они подавать не станут. Вопрос в другом…

И «Зеленый час» остался для Бло предметом постоянной заботы. Особенно после ухода Грегуара и Фабра.

Он решил снова наведаться в кабаре.

- Чтото больше не видно хозяев, - сказал он Ла Скумуну.

- У них слишком много дел, вот и избавились от этого Кабака…

- Вы их избавили? - вежливо поинтересовался Бло.

- Они назвали цену, я купил.

- Уверен, вы купили на очень выгодных условиях, - заявил комиссар.

- Когда отдаешь все, что имел, да еще залезаешь в долги, все равно кажется дорого, - ответил Ла Скумун.

- Вот это да! - вздохнул Бло. - Не думал, что вам пришлось идти на жертвы… Вашему другу лучше? Я имею в виду его настроение.

Ла Скумун посмотрел на полицейского, который вроде бы непринужденно болтан, а на самом деле вытягивал из вас нужные сведения.

- Нас обоих помиловала благодарная родина, понимаете? Мы теперь свободны, и нам не в чем себя упрекнуть.

- …А никто не собирался вас ни в чем упрекать, - возразил Бло.

Они расстались, обменявшись еще несколькими банальными фразами, и Бло быстро навел справки насчет Фабра и Грегуара. Оба были живы и ответили, что договорились с Ла Рокой. Бло показалось, что они хотят поскорее забыть про эту сделку. Похоже, Фабру было особенно тяжело ее переварить, но он не сказал ничего такого, что могло бы пригодиться Бло.

- Нельзя помочь людям против их воли, - заявил тот своему заместителю.

Так обстояли дела к возвращению Женевьев и Ксавье. Они приехали без предупреждения, не дав телеграммы. Ксавье любил сюрпризы.