Наше всё. Футбольная христоматия - Зинин Алексей - Страница 2

 На следующий день я позвонил другу: «Миш, я все понимаю. Я признателен тебе за подарок. Но я хочу вернуть его назад. Он тебе нужнее, чем мне».

 Миша вновь был категоричен: «Ты думаешь, я был выпивши и себя не контролировал? Нет, Егор. Забудь о своих беспокойствах. Все хорошо. Пожалуйста, носи этот браслет в память обо мне»…

 За каждой буквой, за каждой сухой цифрой в моей биографии скрываются вот такие истории. Мы, футболисты, живые люди, и жизнь наша до краев наполнена событиями. Порой кажется, еще капелька — и перельется через край. Иногда и впрямь оказываешься на краю, идешь по тонкой грани и всякий раз удивляешься тому, как сумел уцелеть. Сердце почти никогда не бывает спокойным. Оно готово разорваться то от счастья, то от горечи. Тот день, когда Миша подарил мне браслет, считаю одним из самых ярких в жизни. Тогда мы отмечали шестое подряд спартаковское чемпионство, и казалось, что «золото» 2001 года будет лишь очередным в длинном списке. Но оно стало нашим последним в той — великой романцевской — эпохе.

 Я задаю вопросы и вместе с тем благодарю Всевышнего за то, что он насыщает каждый наш шаг особым смыслом и мы никогда наверняка не ведаем, каким этот шаг получится. Порой мы обольщаемся и думаем, что все с нами происходящее зависит от нас самих. Я и сам в это свято верил, пока с годами не понял: ведь есть еще и так называемые обстоятельства, которые способны вмиг переворачивать все с ног на голову и обратно.

 Поэтому данная книга не обо мне. И даже не о тех цифрах и буквах, которые составляют мою биографию. Эта книга об «обстоятельствах», которые под завязку наполняют вселенную профессионального спорта. Я слишком часто сталкивался с различными испытаниями, изведал практически все уголки любимого футбольного мира, и тайн для меня уже давно не осталось. Я хочу, чтобы после прочтения моих откровений тайн не осталось и для вас, уважаемые читатели!

 Эту книгу я назвал бы своего рода хрестоматией по освоению самой популярной игры на свете. Тешу себя иллюзией, что мой опыт кому-то пригодится и хотя бы некоторых убережет от повторения моих ошибок.

 Разумеется, книга и о родном любимом «Спартаке». Когда мы только брались за этот труд, мне в первых же строках хотелось заявить, что вот здесь наконец я напишу правду о «красно-белых». Первым напишу! Без перекосов и спекуляций на наболевшие темы. Да осекся. Нет, не напишу я всей правды. Как никто и ни о чем всей правды не напишет. Слишком много субъективизма в каждом из нас, да и не всякий сор следует выносить из избы.

 Поэтому в отношении «Спартака» написал я правду выборочную. Зато получилась она у меня живой и естественной, без «силиконовых грудей» и прочих чудес пластической хирургии. Приукрашивать ничего не стал, да и придумывать того, чего не было, — естественно, тоже. Здесь все вещи названы своими именами.

 Эта книга посвящается моим родным и близким. Моим тренерам. Моим партнерам. Моим соперникам. Моим болельщикам. Разумеется, моим друзьям. И, конечно же, она посвящается памяти Михаила Круга. Тот его браслет, к слову, я носить так и не решился. Он хранится у меня в специальном месте. Когда на душе становится особенно тяжко, я надеваю его на руку, сажусь и думаю о Мише. О том, каким отчаянно настоящим был этот человек.

 Я признателен Господу Богу за то, что он окружил меня хорошими, верными людьми. Без них я никогда бы не стал нынешним Егором Титовым.

 P. S. Да, чуть не забыл предупредить вас вот о чем…

 Как правило, все, что создается для публики, так или иначе выхолащивается. У нас будет иначе. Люблю естественность! Я, например, уже четверть века использую футбольные жаргонизмы. Такие слова, как «пихать», «паутина», «петрушка», для меня столь же очевидны, как «здравствуйте» и «до свидания». Если я уже десять лет называю своего близкого друга Диму Парфенова Парфешей, то не стану здесь переделывать его на Дмитрия Владимировича. Пусть все будет так, как есть. А для удобства, прежде чем взяться за чтение, ознакомьтесь с футбольным словарем (см. в конце книги). Ну и заодно с тем, как мы друг друга в футбольном мире называем. Меня, между прочим, по имени здесь окликают нечасто. Законы у нас такие…

 Это было на отдыхе в Мексике. По-моему, в 2001 году. Я решил попробовать сыграть в абсолютно чуждый и незнакомый мне гольф. Взял в руки клюшку и с первой же попытки запустил мяч метров на триста. Мой приятель, который давно увлекался этим делом, отказался поверить, что я новичок. Он долго пытал меня: где тренировался, у кого учился? Вот тогда-то я окончательно понял, что кто-то там, на небесах, раскладывает пасьянс: этого пошлю туда, а этого направлю сюда, и тем самым играет в наших жизнях главную роль.

 Я мог бы покорить ощутимые высоты во многих видах спорта, например в баскетболе, волейболе, гандболе, хоккее, большом теннисе, пинг-понге, коньках, горных лыжах. Я все всегда схватывал на лету, и всегда мне не верили, когда я говорил, что прежде этим не занимался, — судя по всему Всевышний и родители щедро наградили меня спортивным талантом. К счастью, обстоятельства сложились таким образом, что меня привели именно в футбол и именно в «Спартак». И поскольку произошло это вопреки всякой логике и географическому принципу, то я волен утверждать, что это и есть судьба.

 В экзотической Мексике я продолжал махать клюшкой для гольфа, а в голову упорно лезли воспоминания из раннего детства, и я все больше убеждался в том, что ничего просто так не случается. Я видел себя семилетним долговязым мальчишкой. Мой дядя, сын которого занимался в «Спартаке», в достаточно жесткой форме заявил моим родителям, что «Егорушку нужно срочно отдать в футбол». Не знаю, откуда у него появилось такое убеждение, но к тому моменту я ни разу по мячу не ударил и о том, что такое футбол, не имел ни малейшего представления.

 К чести папы, мечтающего видеть во мне продолжателя семейных традиций, а попросту говоря, конькобежца, он спорить не стал и отвез меня в Сокольники. Набор к тому моменту был завершен, и меня «вне конкурса» отвели к наставнику мальчишек 1975 года рождения, но он со мной связываться не стал и отправил к тренеру моего возраста. Вы даже не представляете, какая это удача, что все получилось так, а не иначе!

 Годы стерли из сознания, каким образом Анатолий Федосеевич Королев составлял обо мне свое первое впечатление. Помню лишь, как в вестибюле Сокольнического манежа, где сегодня красуются многочисленные призы, он подозвал нас с папой и сказал: «Тренировка завтра в пять. Быть без опозданий». Я не отдавал себе отчета в том, что это все означает, но мне было радостно от того, что меня приняли. Мы ехали домой, и я светился от счастья. Внутри зарождалось какое-то незнакомое доселе чувство азарта. Это чувство до сих пор полыхает во мне. Люблю играть во все подряд, люблю испытания, люблю ожидание неизвестности и миг приближения развязки, люблю — пожалуй, даже обожаю — процесс состязательности.

 На следующий день я с трудом дотерпел до тренировки. Когда ступил на изумрудный ковер спартаковского манежа, когда увидел натянутую на воротах сетку, испытал непередаваемый восторг. Полагаю, я уже в ту самую минуту знал, что на планете Земля нет ничего лучше вот этого загадочного и какого-то неземного мира под названием «футбол». Тренер без лишних разговоров поделил нас на две команды, бросил мяч и скомандовал: «Играйте!» Фактически это было мое первое полноценное свидание с мячом, но всем казалось, что я родился с ним в обнимку. Там был еще один мальчик, который здорово обращался с кожаной сферой. Вот с ним вдвоем мы и играли. Обводили по нескольку человек и давали друг другу пасы…

 Да, я «нырял» в тот судьбоносный день много раз и до своего мексиканского знакомства с гольфом, но никогда прежде не задумывался над тем, что всего этого могло и не быть. Миллионам людей, возможно, не менее одаренным, чем я, не довелось найти свое призвание. Уникальный божий дар так и остался запрятан в потаенные уголочки их душ, так и не вырвавшись наружу.