Сумерки светлого леса - Чиркова Вера Андреевна - Страница 55
- Предыдущая
- 55/84
- Следующая
Король проводил женщин до покоев, нежно поцеловал Дисси и отпустил, сёстрам нужно срочно заняться переодеванием. А когда они исчезли за дверью, ещё раз напомнил стоящему неподалеку воину, как тот должен поступить, если королева вздумает выйти из комнаты. И направился в малый приёмный зал, именно там они сегодня собирались судить заговорщиц. По пути Айтерис пытался сообразить, с чего начать свою обвинительную речь, но слова Дисси, иголкой сидевшие в мозгах, не давали ему сосредоточиться. Первый уже начал догадываться, насколько права его жена, но никак не мог решить, поймут ли его сородичи.
В зале уже собрались все старые командиры, проверенные в боях и тяготах иномирной жизни, старшие маги и его сыновья. Всего около двадцати инлинов. Заметив отсутствие знахарки, мужчины бросали на короля встревоженные взгляды, всем было известно, что Дисси тяжело переживает гибель сестры, и всё же они надеялись, что на такое важное мероприятие знахарка придёт обязательно. Однако спросить командира напрямую никто не решился, уж слишком мрачное и задумчивое было у него лицо. Некоторое время инлины сидели молча, а через несколько минут, когда в зал быстро вошёл магистр, король словно очнулся и приказал привести преступниц.
Женщин доставили из камер загодя и держали до этой команды в соседнем помещении, вот и распахнули двери почти вслед за приказом. Перенервничавшие и перепуганные преступницы, бледные от тревоги и недосыпа, входили в зал так робко и неуверенно, оглядывались так затравленно, что некоторые воины не выдержали и опустили глаза. В глазах остальных мелькали почти откровенные сочувствие и жалость, и лишь несколько мужчин сохранили суровое выражение лиц.
Вот оно, то, о чём говорила Дисси, понял внимательно наблюдавший за лицами соратников король, женщины просидели в камерах меньше суток, а выглядят чуть ли не святыми мученицами. Что же будет через год? А через пять?
Ну уж нет, такого он не допустит. И может, сейчас не все поймут его решение… ничего, он это переживет. Зато больше ни у кого не возникнет желания повторить их попытку. А ведь в конечном счёте это и есть его самая главная задача.
Первый достал свисток и отдал дежурившим во дворе воинам приказ срочно собрать всех жителей крепости в центре двора, потом решительно поднялся и направился к двери.
– Идите за мной, – проходя мимо скамьи, на которой сидели заговорщицы, предложил он инлинкам, стараясь говорить безразлично и спокойно.
Растерявшись ещё больше, они послушно последовали за королём, а следом потянулись ломавшие голову над его странным поведением судьи. По-прежнему не говоря ни слова, король решительно сошёл с крыльца и направился прямо к тому месту, где на рассвете горел погребальный костер. Никаких его следов тут уже не осталось, ни высоких чугунных козел, на которых устанавливался металлический лист, ни крошек пепла или мазка сажи.
И всё равно инлины тщательно обходили зловещее место, казалось, ещё хранившее тепло исчезнувшего костра и горечь потери. Пройдя сквозь собранную его приказом толпу, Айтер замер перед скорбным местом и с минуту стоял, прикрыв глаза и выбирая слова, которые желал сказать своим соратникам и подданным.
Затем обернулся к преступницам.
– Встаньте тут, – указав женщинам на чисто вымытые плиты, король дождался, пока они исполнят этот приказ, и тяжело заговорил: – Слушайте мое решение. Сегодня впервые в истории нашей маленькой страны я не стану спрашивать совета судей. И ничего им объяснять не буду. Рано утром на этом самом месте мы простились с нашим другом.
Женщины испуганно шарахнулись в стороны, но наткнулись на суровые взгляды воинов и вновь сбились тесной кучкой, стараясь не смотреть под ноги.
– Он был одним из нас, так же трудился без отдыха и праздников, чтобы мы могли оплатить услуги наёмниц, которых доставляли сюда. Вы уже знаете, зачем. Он так же, как все, прятал по утрам воспалённые от бессонницы и горьких слёз глаза, когда переставал верить в победу… и так же преодолевал себя и работал снова. И если бы я тогда сказал ему, что женщины… ради которых он терпит такие лишения, оказавшись на свободе, спокойно дадут ему яд… он бы врезал мне по лицу. Я точно знаю, сам всегда думал так же. Вот потому… я не буду назначать вам наказание. И никто не будет. Судите себя сами… если у вас ещё осталась хоть капля совести.
Король развернулся и пошёл прочь, сквозь расступавшуюся перед ним толпу.
– Айтер… – растерянно спросил кто-то из магов, – а с ними что делать?
– Ничего, – не оглядываясь, безразлично бросил король, – пусть живут, как жили.
– Как жили – не получится, – едко фыркнул потрясённый выходкой отца Второй, – лично мне такая жена не нужна. Нэрджи, ты свободна.
И, резко отвернувшись от несостоявшегося семейного счастья, рванул вслед за королём. Остальные инлины, сурово поджав губы, некоторое время хмуро разглядывали преступниц, затем начали по одному расходиться в разные стороны. Через несколько минут женщины остались одни и только тогда решились покинуть жуткое место.
– Ну… и как нам теперь жить? – спросила самая молодая инлинка и, опустившись прямо на каменные плиты, горько заплакала.
– Дисси, там твою дочь привели вместе со всей семьёй. – Король, ворвавшийся в собственную гостиную с хорошей новостью, застыл в изумлении.
В просторной комнате царила просто идеальная чистота, всё сверкало так, словно не меньше тройки воинов полдня драили полы и стены. Но занавеси на окнах были наглухо завешены, а под потолком висел магический светильник. В кресле удобно расположилась новая служанка и, положив ногу на ногу, лениво помахивала чистеньким веничком для пыли. А перед ней стояла его жена и с серьёзным лицом вертела перед собой пальцами что-то невидимое, но заковыристое.
– Попроси, чтоб принесли обед в малый зал, и пусть их туда проводят, – не прекращая своего занятия, буркнула Дисси и вдруг расстроенно тряхнула руками, – опять сбилась. А Свитаничка привели?
– Да. И твой внук, и купец, и ещё какая-то пожилая женщина.
– А, это Хирма, тётка Захара. Она одинока, муж погиб лет двадцать назад, с тех пор и живёт с племянником.
Значит, нужно и ей выделить комнату рядом с ними, сообразил Первый и шагнул было назад, да вспомнил, что хотел спросить про странные занятия Дисси.
– Дисси… а что это ты делала?
– Ну ты же знаешь, что у меня есть небольшие способности… – вздохнула знахарка, очень уж не хотелось обманывать мужа, но и рассказать ему пока было нечего, – вот Астра и предложила меня чему-нибудь научить. Только не вздумай никому рассказать, особенно Гейденусу, вдруг ничего не получится. Ну, пошли в малый зал? Астра, и ты с нами, только не забудь, что ты теперь Марфа. Имечко, конечно, редкое… да зато ни с кем не перепутаешь.
Король подождал, пока жена нацепила свою вуаль, и, предложив ей руку, повёл вниз по лестнице, раздумывая, зачем она всё время ходит в этой тряпке, ведь неудобно же?! И пройдя почти половину пути, таки не выдержал, наклонился к ушку, скрытому в густой черноте сеточки, и осторожно спросил, не надоело ли ей прятаться за занавеской?
– Конечно, надоело, – весело фыркнула Дисси, – но зато очень удобно. Я могу рассматривать в упор любого, кто покажется мне подозрительным, но если при этом отверну голову чуть в сторону, ему будет казаться, будто я на него не смотрю. Да и не нужно всё время делать несчастное выражение лица, раз его никто не видит.
– Есть и ещё одна выгода, – добавила шедшая сзади магиня, – пока на тебе эта вуаль и глухое платье, никто не может наверняка утверждать, что это и есть ты. А значит – пока подождут на тебя покушаться.
«Ох, зря она это сказала!» – поглядывая искоса на сосредоточенное лицо мужа, хмыкнула про себя Дисси, теперь он будет думать, как бы уговорить жену никогда не снимать траур.
В зал они успели войти первыми через боковой вход и едва заняли кресла, как центральные двери распахнулись и в проёме возникла чуть пышноватая фигура Литы с огромным псом на поводке. Сбоку застыл настороженный Захарий, крепко прижимавший к себе худенького Свита. А сзади испуганно озиралась тетушка, с которой всего несколько минут назад сняли амулет подчинения.
- Предыдущая
- 55/84
- Следующая
