История Лизи (др. перевод) - Кинг Стивен - Страница 49
- Предыдущая
- 49/130
- Следующая
К тому времени, когда помощник шерифа Боукмен поднялся из подвала с «полароидами», ей уже не терпелось выпроводить его за дверь. Но он не торопился уходить («Прилип, как зубная боль», – выразился бы папаня Дебушер), сначала сказал ей, что кошку, по-видимому, зарезали каким-то инструментом (возможно, отверткой), потом заверил ее, что припаркуется неподалеку. На их патрульных машинах (он называл их просто «машинами») не было надписи «СЛУЖИТЬ И ЗАЩИЩАТЬ», но ему хотелось, чтобы она чувствовала себя в полной безопасности. Лизи постаралась убедить его, что именно в такой безопасности себя и чувствует, а потому собирается лечь спать: день выдался долгим, у одной из близких родственниц возникли серьезные проблемы со здоровьем, плюс вся эта история с преследованием, в общем, она совершенно вымоталась. Помощник шерифа Боукмен наконец-то понял намек и ушел, напоследок еще раз сказав, что она в полной безопасности и ей нет никакой необходимости «спать вполглаза». Потом спустился со ступенек переднего крыльца так же уверенно, как спускался в подвал, еще раз просматривая фотографии дохлой кошки, пока мог видеть их в свете фонаря над крыльцом. Через минуту-другую она услышала, как взревел двигатель. Свет фар прошелся по лужайке, дому и исчез. Она подумала о помощнике шерифа Боукмене, сидящем за рулем патрульной машины, припаркованной на обочине шоссе. Улыбнулась. Потом поднялась на чердак, не догадываясь о том, что двумя часами позже будет лежать на кровати, полностью одетая, без сил и с текущими по щекам слезами.
Утомленный мозг – самая легкая добыча одержимости, и после получаса безрезультатных поисков на чердаке, в жарком и застывшем воздухе, при плохом освещении, с тенями, которые со всей решимостью кутали каждый закуток, который она хотела осмотреть, Лизи сдалась одержимости, даже не подозревая об этом. Она не очень-то понимала, зачем ей вообще понадобилась эта шкатулка, только чувствовала – что-то из хранящегося внутри, какой-то сувенир первых лет семейной жизни, был следующей станцией була. Однако через какое-то время сама шкатулка стала ее целью, кедровая шкатулка доброго мамика. Хрен с ними, с булами, но если она не найдет шкатулку (длина – фут, ширина – девять дюймов, высота – шесть), то не сможет уснуть. Будет лежать, мучаясь мыслями о дохлых кошках, умерших мужьях, пустых кроватях, инкунках, сестрах, которые режут себя, отцах, которые…
(хватит Лизи хватит)
Будет лежать без сна, ни слова больше.
Часа поисков все же хватило, чтобы убедить Лизи: кедровой шкатулки на чердаке нет. К тому времени она уже пришла к выводу, что шкатулка скорее всего в спальне для гостей. Вроде бы логичное предположение о ее миграции с чердака в эту самую спальню… да только еще сорок минут поисков (включая обследование верхней полки стенного шкафа с неустойчивой стремянки) показали Лизи, что и спальня для гостей – еще один тупик. Следовательно, шкатулка находилась в подвале. Должна находиться в подвале. Весьма вероятно, что нашла покой под лестницей, где стояли картонные коробки с занавесками, тряпками, компонентами старых стереосистем и лежал различный спортивный инвентарь: коньки, набор для крикета, рваная сетка для бадминтона. Торопливо спускаясь по лестнице в подвал (она и думать забыла о дохлой кошке, которая лежала в морозильнике, соседствуя с лосятиной), Лизи практически убедила себя, что видела шкатулку там, внизу. К тому моменту она уже очень устала, но лишь смутно отдавала себе в этом отчет.
Ей потребовалось двадцать минут, чтобы вытащить все коробки из их долгосрочного хранилища. Некоторые отсырели, раскрылись. Когда Лизи закончила перебирать содержимое коробок, руки и ноги дрожали от усталости, одежда прилипла к телу, а в затылке начала пульсировать боль. Лизи убрала на прежнее место все целые коробки, развалившиеся оставила посреди подвала. Должно быть, шкатулка доброго мамика все-таки лежала на чердаке. Конечно, и лежала там всегда. И пока она попусту тратила время, перебирая заржавевшие коньки и забытые паззлы, кедровая шкатулка терпеливо ждала наверху. Теперь-то Лизи могла назвать дюжину мест, куда не удосужилась заглянуть, скажем, в короба под карнизами. Очень, между прочим, подходящее место. Наверное, поставила туда шкатулку и забыла об этом…
Мысль эта резко оборвалась, едва она осознала, что за спиной кто-то стоит. Она видела его краем глаза. Назови его Джимом Дули или Заком Маккулом – в любом случае в следующее мгновение он положит руку на ее потное плечо и скажет ей: «Миссас». Вот тогда ей действительно будет о чем тревожиться.
Ощущение присутствия постороннего было настолько реальным, что Лизи буквально услышала, как шаркнули об пол подошвы туфель Дули. Она резко развернулась, руки пошли вверх, прикрывая лицо, и ей потребовалось лишь мгновение, чтобы увидеть пылесос «гувер», который она сама же вытащила из-под лестницы. Потом Лизи споткнулась о развалившуюся коробку с бадминтонной сеткой. Замахала руками, пытаясь сохранить равновесие, и ей это почти что удалось, но все-таки она не удержалась на ногах, успела подумать: «Твою мать!» – и шлепнулась. Макушка ее на какой-то дюйм разминулась с опорной балкой, на которой держались ступени, и хорошо, что разминулась, иначе на голове у нее выросла бы шишка, а может, от удара она даже потеряла бы сознание. И, потеряв сознание, крепко приложилась бы к бетонному полу. А так Лизи удалось смягчить контакт с полом руками. Одно колено приземлилось удачно, на коробку с прогнившей бадминтонной сеткой, второму повезло меньше, его ждала жесткая посадка на бетон. К счастью, Лизи была в джинсах.
Падение оказалось удачным и по другой причине, думала она пятнадцать минут спустя, лежа на кровати, все еще полностью одетая, но уже отрыдавшись. К тому моменту она лишь изредка всхлипывала и шумно, с клокотанием в горле, набирала воздух в легкие. Падение (и страх, ему предшествующий) прочистило ей мозги. Она могла бы охотиться за шкатулкой еще два часа… дольше, если бы хватило сил. Назад на чердак, назад в спальню для гостей, назад в подвал. «Назад в будущее», – наверняка добавил бы Скотт, который всегда пускал шпильку в самый неподходящий момент. Или, как потом выяснялось, в самый что ни на есть подходящий.
В любом случае она могла искать шкатулку до зари, и поиски эти принесли бы ей разве что кучу мышиного дерьма. Теперь Лизи не сомневалась: или шкатулка стоит в столь очевидном месте, что она проходила мимо нее полдюжины раз, или в доме ее нет. К примеру, шкатулку могла украсть одна из уборщиц, которых у Лэндонов за долгие годы сменилось немало, или кто-то из рабочих, который увидел шкатулку и решил, что она понравится его жене, тогда как миссас (забавно, как прочно это слово засело в голове) мистера Лэндона никогда ее не хватится.
Рано, рано, поутру, маленькая Лизи, подал голос Скотт, который пребывал в ее голове. Подумай об этом завтра, завтра будет другой день.
– Да. – Лизи села, внезапно осознав, что она – потная, вонючая женщина в мокрой от пота, грязной одежде. Как могла быстро скинула с себя все, оставила ворох белья на полу, у изножья кровати, направилась в душ. При падении в подвале она поцарапала ладони, от шампуня их начало щипать, но боль она проигнорировала, дважды намылила волосы, позволив пене сбегать по лицу. Потом, простояв под горячей струей пять минут, решительно перевела рукоятку крана в самый конец синего сектора, выдержала какие-то мгновения под ледяной водой и выскочила из-под струи, жадно хватая ртом воздух. Вытерлась одним из больших полотенец, а когда бросила его в корзину для грязного, поняла, что вновь стала прежней Лизи, здравомыслящей и готовой закончить этот день.
Легла в постель, а перед тем как провалиться в темноту, напоследок подумала о помощнике шерифа Боукмене, который нес вахту на шоссе у съезда к ее дому. Мысль эта согрела Лизи, особенно после приступа страха, испытанного в подвале, и спала она крепко, без сновидений, пока ее не разбудили пронзительные телефонные звонки.
- Предыдущая
- 49/130
- Следующая
