Ломая грани (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 44
- Предыдущая
- 44/63
- Следующая
Первородный, посвежевший, в чистой одежде, привычно прекрасный, что уж скрывать, ждал за столом… После сытного обеда я уговорила мужчину отправиться к господину Арту Тьиринну.
— Его может и не оказаться дома, — предупредил Райвен, когда мы выходили на улицу. — Учитель частенько отсутствовал, бывало, неделями.
О таком варианте я не подумала. Сразу приуныла, но Райвен решительно взял меня за руку и повел гулять. Время клонилось к ужину, летняя жара спадала, мы прошли через несколько кварталов, спускаясь и поднимаясь по холмам, на которых стояла Тара, пока, наконец, за поворотом не показалось внушительное трехэтажное строение, увенчанное башенками. Чем ближе подходили, тем яснее становилось, что оно огромное, по площади не уступает футбольному полю. Хотя, какое тут поле? Устанут из конца в конец с мячиком до ворот бегать… Целый стадион, не меньше, с развитой инфраструктурой и автостоянками вдобавок! Несомненно, самое большое здание из встреченных мною на Эирианне.
— Академия Магии. Завтра заглянем, узнаем насчет экзаменов, — произнес Первородный. Я сжимала его руку, чувствуя как замирает, щемит, да и вовсе активно бьется, в общем, вытворяет чудеса растревоженное сердце. Скорее бы это “завтра”!
Учитель жил неподалеку, в двухэтажном доме из светлого камня с добротной дверью, на которой почему-то были нарисованы ангелы. Пока я, открыв рот, рассматривала сие чудо природы, Райвен в дверь увесистым дверным молотком. Затем я ждала, затаив дыхание, внимательно прислушиваясь к шагам. В доме кто-то был!
Дверь открылась и… мои воспоминания ожили. Он ничуть не изменился, словно и не было восемнадцати лет расставания. Может, чуть уменьшился в росте, только этим разнясь с образом, оставшимся в памяти из детских лет, но все также был высок, широкоплеч, заросший светлой курчавой бородкой, сероглаз и…
— Лорд Маккалахер, — раздался ироничный голос. — Что привело вас ко мне после столь долгого отсутствия в Академии?
Не заметил! И все потому, что Райвен мужественно прикрывал меня широкими плечами в белой с красной вышивкой рубахе. Его любимой, уже знаю!
— Я его привела, — мой голос прозвучал странно скрипуче, словно изнутри старинной механической шкатулки, в которой что- то сломалось.
Вздох… Его или мой — не знаю. Шаг навстречу… Его или мой — не помню. Райвен попытался меня оттеснить, задвинуть за себя, неверное, не поняв, что происходит. Но отлетел в сторону и не смог подняться, придавленный к земле силой, которая выше моего понимания…
— Марта!
— Деда…
Все! Добралась… До него, до родных объятий, до черной рубахи, в которую уткнулась носом, вдыхая его запах, пытаясь запомнить, чтобы, как собака, больше никогда не потерять. Так бы и стояла рядом, разглядывая его лицо, чувствуя, как дед сжимает мои плечи, гладил по спине, если бы не тревожилась за Райвена.
— Отпусти его! — взмолилась я.
Но Первородный уже поднялся, и, прежде чем я успела что-то объяснить, кинулся к нам. Вернее, на деда. В глазах — знакомый демонический свет маккалхеровской ревности.
— Райвен, нет! Это….
Договорить не успела, почувствовав знакомое изменение Потока. Сейчас ведь обратиться! Но Первородного вновь отбросило на несколько метров. Он упал на спину, перекатился на живот, но подняться не смог.
— Прекратите, лорд Маккалахер, — возмутился дед, не отпуская меня. — И дракона успокойте. Перекинуться не дам! Проходите в дом, найдите чем себя занять, пока мы прогуляемся.
— Де-да, — протянула я, как когда-то звала его в детстве, но мир внезапно стал темнеть, ставшая знакомой сила выдернула меня из Эирианна, потащила за собой. Ну почему путь в другой мир лежит, по ощущениям, через игольное ушко?
— Деда! — еще раз возмущенно воскликнула я, когда пришла в себя. Открыла глаза, до этого зажмуренные, потому что вечная тьма и пустота перехода пугали до дрожи. Пощупала амулет на груди — теплый, но не горячий. Значит, не сама улетучилась в неизвестные дали, а…
— Это я тебя похитил, — раздался веселый голос деда. Он стоял рядом, опираясь на перила. — Решил угостить внучку ужином, заодно и поговорить.
Кивнула. Еще бы! Поговорить нам не мешало, но мог бы и предупредить, прежде чем похищать. Оглянулась. Место оказалось донельзя странным. Грязный подъезд, истоптанные ступени винтовой лестницы, облупившаяся синяя краска на стенах. Запах такой, словно все коты микрорайона решительно устроили поблизости общественный туалет. Разноцветные надписи на стенах на привычную тему “здесь был Вася”. И эти надписи… на латинице! Обалдеть!
— А где это мы?
— В твоем мире. Прага, помнишь такой город?
Я хмыкнула. Еще бы!
— Здесь есть забавное местечко неподалеку, где мы сможем спокойно посидеть. Думаю, тебе понравиться. Пойдем?
Нерешительно кивнула. Жизнь в последнее время походила на сломанный калейдоскоп, который с каждым новым поворотом выдавал все более странные картинки. Но, по-моему, я начинала привыкать.
— Деда, но Райвен… — вспомнила я. — Он будет волноваться!
Или, еще хуже, придет в ярость. Мало ли, разгромит дом…
— Да, — поморщился дед. — Лорд Маккалахер еще с Академии не отличался терпением и выдержкой. Ожидание пойдет ему на пользу, — назидательным тоном произнес он. — Я не хотел делить тебя ни с кем ближайшие пару часов, но можем вернуться в Эирианн.
Я поежилась. К битве дракона и Абсолютного мага мои слабые нервы не были готовы.
— А можно ему сообщить, что со мной все в порядке? Записку отправить или магическую телеграмму?
— Сделаем, — пообещал дед. — Значит, ты cейчас с Маккалахером? Я ведь о тебе ничего не знаю.
Пожала плечами. Кажется, не только он, но и я сама о себе ничего не знала.
— Наверное, с ним, — призналась я.
— Значит, ему несказанно повезло.
В этом месте я усмехнулась. Подарок из меня так себе, таких еще поискать надо.
— Ты стала очень красивой, — дед взял меня за руку, заглядывая мне в лицо. — Такой же, как твоя мать. Невероятно на нее похожа.
Так и есть. Нас иногда путали, принимали за сестер-близняшек. Неужели именно поэтому он меня и узнал? Вряд ли по воспоминаниям восемнадцатилетней давности. Ведь в детстве я была темненькой, пухленькой и коротко стриженой, потому что девчачьи хвостики и заколки терпеть не могла, вырывала вместе с волосами. В возрасте шести лет стала резко светлеть, а профессиональный спорт сгубил последние запасы жира на животе и попе. В школе мальчишки пытались дразнить меня “дистрофиком”, за что получали по полной.
— Но ведь столько лет прошло, — удивилась я. Знает ли он, что мама погибла, разбившись с отцом на машине в глупой аварии на зимней обледенелой дороге? Ой, неужели мне придется сказать о этом?
— Такое не забывается. Я знаю, Марта, что моя дочь умерла, но твоя бабушка запретила появляться на похоронах, — вздохнул дед, словно прочитав мои мысли. — Ты — моя единственная родственная душа. Я чувствую в тебе свою кровь. Нашу кровь, Марта! Но я все тебе расскажу.
— Хорошо, — сдалась я. — Конечно, расскажешь. Почему мы очутились здесь?
— Безопасное место для перехода, частенько им пользуюсь. Маловероятно кого-нибудь напугать своим появлением. Пойдем.
Я пошла следом. Сквозь покосившееся стекло входной двери вовсю светило солнце. Неожиданно дед остановился и произнес:
— Значит, все же с Маккалахером! — вздохнул он. — Ну, что я могу сказать…
— Деда, даже не начинай, — попросила я, втайне радуясь, что кто-то может прочитать нотации. Странно, но мне их очень не хватало. — Тебе не надо ничего говорить.
Но он не собирался останавливаться на достигнутом:
— Красивый мальчик! Больше, в принципе, ничего…
— Ну, знаешь! Какой он тебе мальчик? Ты хоть представляешь, сколько ему лет?
Мы вышли в местное лето и дед уверенно вел меня через внутренние дворы пятиэтажных домов.
— Конечно, представляю, он ведь был моим учеником. Заметь, не из лучших!
— Угу, зато я встречала твоего лучшего. И закончилось все так, что лучше бы не начиналось!
- Предыдущая
- 44/63
- Следующая
