Священный меч Будды - Сальгари Эмилио - Страница 26

• Предыдущая
• 26/61
• Следующая

Минут через десять путешественники достигли второго грота, при виде которого у них вырвался крик изумления. Куполообразной формы, высотой более ста восьмидесяти футов, при соответствующем диаметре, он был весь выложен разноцветными камнями, словно инкрустацией. С земли поднимались сталагмиты — легкие, изогнутые, прозрачные, как алебастр, известковые массы, покрытые, как и потолок, желтыми, голубыми, красными каменьями и окаменелыми растениями с листиками, на которых еще виднелись жилки. Сверху спускались длинные узловатые сталактиты, прозрачные, как стекло, и переливавшиеся всеми цветами радуги.

— Прелестно! Великолепно! — восторгался американец.

— Сознаюсь, я в жизни еще не видел ничего подобного, — подтвердил капитан, — это поразительно!

— Скажите — очаровательно; это дворец какой-нибудь волшебницы, и мы здесь преудобно устроимся, не обращая внимания ни на ветер, ни на дождь.

— Мы еще лучше устроимся, когда разожжем хороший огонь, — сказал Мин Си.

— Ты говоришь, как по книге, маленький канонир. Живее наполняй котелок.

Китаец с помощью поляка взялся за дело и, хотя дрова были сырые, им все-таки удалось разжечь огромный костер, на котором можно было зажарить целого быка.

Утесы, колонны, сталактиты и сталагмиты осветились красным огнем, и свод купола заблестел, как будто весь был усыпан бриллиантами.

Котелок, наполненный доверху, начал закипать, распространяя вокруг себя аппетитный аромат.

Нечего и говорить, что все воздали должное обеду, приправленному последней фляжкой водки, которую предусмотрительный капитан берег все время про запас. Американец выпил свою чашку за процветание и свободу Италии, а капитан Лигуза — за Америку.

— Друзья мои, — сказал янки, бывший все еще в хорошем расположении духа, — я предложил бы остаться здесь до окончания дождей. Запаса риса и сушеной рыбы хватит дней на пятнадцать, а то и больше, в чае тоже нет недостатка. Здесь не холодно, здесь нет дождя и, наконец, здесь можно отлично спать. К чему нам желать лучшего?

— Та же самая мысль пришла и мне в голову, — сказал капитан. — Почему бы нам не…

— Потому, что нам грозит наводнение, — прервал его Мин Си.

— К черту наводнение! — воскликнул Корсан. — Плевать мне на него.

— А между тем нам не следовало бы пренебрегать им, сэр Джеймс. Мы находимся на уровне шестидесяти метров под поверхностью земли, и если начнется разлив вод, мы рискуем утонуть.

— Разве ты хочешь идти спать наружу?

— Я этого не говорю.

— Мин Си справедливо говорит, — вмешался капитан, — нынешнюю ночь мы еще можем пробыть здесь Шум разлива нас разбудит, и мы поспешим выйти.

— Тогда я ложусь у огня и закрываю глаза, — сказал американец. — Я и так не сплю целых две ночи.

Янки разостлал свою попону и улегся на нее, протянув ноги к огню. Товарищи его, падавшие с ног от усталости, не замедлили последовать его примеру.

Тем не менее капитан не мог сомкнуть глаз, хотя чувствовал себя разбитым. Мрачное беспокойство мучило его и не давало уснуть Мысли его то и дело возвращались к наводнению, которое могло наступить с минуты на минуту и затопить огромную равнину, находящуюся между двумя великими реками. Много раз выходил он на воздух осмотреть горизонт, несколько раз прикладывал ухо к земле и всякий раз ему казалось, что он слышит глухой шум — шум приближающегося наводнения. Наконец усталость взяла свое, и он задремал у огня, как вдруг, разбуженный топотом и ржанием лошадей и отдаленным шумом, приближавшимся с необычайной быстротой, вскочил на ноги и бросился в галерею узнать, что случилось.

В отдалении слышался глухой рев, подобный тому, который производит река, вырвавшаяся из берегов и заливающая окрестности.

— На гору! На гору! — кричал он, подбегая к товарищам.

— Что случилось? — спросил американец, сразу проснувшийся.

— Наводнение! Все наверх!

Этого было достаточно, чтобы поднять спящих. Быстро навьючили они на себя оружие, попоны, провизию, котелок и бросились к галерее.

Шум, означавший прорыв воды, приближался со скоростью звука и раздавался в пещерах с такой силой, что, казалось, их своды готовы были обрушиться.

Толкая друг друга, падая и вновь поднимаясь, ударяясь о стены и сталактиты, задыхаясь, испуганные, потерянные, кинулись они вперед, стараясь выбраться на гору, но было уже поздно.

Хуншуйхэ прорвала плотины и затопила равнину. Гигантская волна, пенясь и ревя, поднималась с юга, опрокидывая деревья, тростник, кусты, наступая с неумолимой быстротой.

Вода подходила все ближе и ближе и наконец со страшной силой ударилась о гору и хлынула в пещеру, где поглотила людей и животных.

Напор воды был действительно ужасен. Несчастные искатели священного меча, опрокинутые первой же волной, избитые и исцарапанные о сталактиты, в изорванной одежде, все в крови, барахтались в массе все прибывавшей воды, стараясь выплыть наверх, что и удалось им наконец после долгих усилий.

Огонь потух, поэтому приходилось ориентироваться в потемках, отыскивая более или менее надежное убежище, хотя бы на первое время.

Первой мыслью капитана было направиться к галерее, чтобы оттуда пробраться к выходу, но вскоре пришлось убедиться, что и там путь к спасению был уже отрезан. Это открытие его испугало.

— Мы в могиле, — прошептал он.

Ухватившись за один из сталактитов, которых здесь было такое множество, он стал звать своих товарищей, растерявшихся еще больше него.

— Эй! Джеймс, Мин Си, Казимир! — кричал капитан. — Где вы?

— Джорджио! — откликнулся американец. — Где мы? Я ничего не вижу и весь разбит.

— Найдите себе точку опоры, друзья, и говорите тише. Эхо здесь так сильно, что невозможно расслышать друг друга. Джеймс, знаете ли вы, где мы находимся?

— Конечно, нет. Да едва ли и возможно это определить. А вы где?

— Если я не ошибаюсь, я нахожусь над галереей.

— Что? Над галереей, сказали вы? Где она находится?

— Подо мной по крайней мере футов десять глубины.

— Десять футов! — с ужасом воскликнул американец.

— Разве вас страшат десять футов воды?

— Не это меня путает, но я думаю, что если у нас столько воды над галереей, то под ней ее гораздо больше.

— Все равно. Ну, друзья, ищите один из тех белых утесов, которые, по моему мнению, не должны были полностью скрыться под водой. Если я правильно помню, среди грота возвышался один из них, довольно высокий и очень широкий.

— Но я совсем заблудился, — воскликнул поляк.

— И я тоже, мой мальчик, — отозвался американец. — Имей я кошачьи глаза…

— Придется постараться обойтись без них, — сказал капитан. — Ну, теперь плывите, пока я буду свистеть, чтобы направлять вас.

Капитан стал свистеть, а другие, освободившись от тяготивших их сапог, которые после многих ныряний им удалось подвесить к поясу, начали плыть, ударяясь о сталактиты и сталагмиты.

— Я ободрал себе нос о колонну! — объявил американец после нескольких взмахов руками. — Черт бы их взял! Где же я? Я больше не двинусь с места.

— Клянусь пушкой! — заревел поляк, который чуть было не сел на очень острый сталагмит. — Я чуть было не посадил сам себя на кол, как это проделывают в Турции… Ой!.. Ой!..

— Смелее, друзья! — ободрял капитан.

— Хорошо вам говорить — смелее! — отвечал американец. — Мне кажется, что я совсем выбился из сил.

— Тише, Джеймс, или я больше не скажу ни слова.

Мало-помалу воцарилось молчание, и после тысячи кругов и полукругов между сталактитами, колоннами и утесами поляку, американцу и Мин Си удалось присоединиться к капитану, который все еще держался над галереей.

Когда все наконец собрались, начались поиски утеса, который должен был находиться где-то в центре пещеры. Капитан некоторое время продвигался вдоль стен, а потом направился на середину, где стукнулся носом о что-то твердое и тут же понял, что это и было то убежище, о котором они мечтали. Помогая друг другу, четверо пловцов достигли вершины утеса, почти на два метра выступавшей над водой.

• Предыдущая
• 26/61
• Следующая