Два тигра - Сальгари Эмилио - Страница 25
- Предыдущая
- 25/54
- Следующая
– Я бы не возражал, – ответил Янес. – Мы идем бороться с врагами, которых правительство Бенгалии и само было бы радо уничтожить.
– А он не помешает нашим планам?
– Какой ему смысл? Я думаю, что он и сам был бы рад присоединиться к нам. Он человек военный, и в качестве офицера мог бы обеспечить нам поддержку со стороны своего правительства.
– Введи его в курс дела, если он присоединится к нам. По зрелом размышлении я бы не отказался иметь представителя англо-индийских войск в наших рядах. Никогда не знаешь, что может случиться и в ком явится нужда. Но у меня возникло одно подозрение.
– Какое, Сандокан?
– Что эти туги не следили за французом, а шли за нами,
– Мне пришло на ум то же самое. К счастью, нас тут достаточно много, а в бухте Райматла мы найдем «Марианну».
– Сейчас она, наверное, уже там, – сказал Сандокан.
В это мгновение офицер вскрикнул.
– Что с вами, господин де Люссак? – спросил Янес, догоняя его.
– В моем лагере не горят огни. Значит, там случилась беда.
– Где ваш лагерь?
– Вон под тем огромным деревом, которое растет отдельно, близ берега реки.
– Плохой знак, если огни больше не горят, – пробормотал Сандокан, нахмурив лоб.
Он постоял минуту неподвижно, пристально глядя на дерево, потом решительно сказал:
– Пошли, и Дарму вперед!
Тигрица по знаку Тремаль-Найка пошла впереди, но, пройдя пятьдесят шагов, остановилась, глядя на бенгальца.
– Она что-то почуяла, – сказал Тремаль-Найк. – Будем начеку.
Они шли осторожно, держа наготове карабины, пока не увидели под деревом две маленькие лагерные палатки.
– Ранкар! – окликнул де Люссак. Но на призыв никто не ответил. Только какие-то быстрые тени с воем кинулись в траву, убегая со всех ног.
– Шакалы! – воскликнул Тремаль-Найк. – Господин де Люссак, ваши люди мертвы и, может быть, даже съедены.
– Да? – спросил потрясенный француз. – Туги убили их?
Вчетвером они быстро пошли вперед и скоро приблизились к палаткам.
Страшное зрелище представилось их взорам. Два трупа, растерзанные и уже частично объеденные шакалами, лежали друг подле друга возле потухшего костра. У одного уже не было головы, а у другого она была так окровавлена, что узнать его было невозможно.
– Бедняги! – воскликнул француз с рыданием. – О Господи, и я не могу отомстить за них!
– Успокойтесь, – сказал Сандокан, кладя ему руку на плечо. – У вас еще будет такая возможность. Мы сможем вам предоставить ее.
Француз быстро обернулся, не понимая, что он имеет в виду.
– Мы поговорим об этом позднее, – добавил Сандокан. – А пока похороним мертвых.
– Но… господин…
– Позднее, господин де Люссак, – сказал ему Янес. – Вам бы хотелось отомстить за смерть ваших людей?
– Вы еще спрашиваете?
– Мы дадим вам такую возможность. Вы хотите что-нибудь унести с собой?
– Туги опустошили палатки, – сказал Тремаль-Найк, который уже заглянул внутрь. – Сперва убийцы, потом воры: вот они, почитатели Кали.
Здесь же, под деревом, с помощью сабель и кинжалов они вчетвером вырыли могилу и опустили в нее убитых, чтобы уберечь их останки от зубов шакалов.
Закончив этот печальный обряд, Сандокан повернулся к лейтенанту, который выглядел очень подавленным.
– Господин де Люссак, – сказал он, – что вы собираетесь делать теперь? Вернуться в Калькутту или отомстить за своих людей? Знайте, что мы пришли сюда не для того, чтобы охотиться на тигров или носорогов, а чтобы совершить великую месть по отношению к тугам и вернуть то, что они у нас взяли. Туги – наши враги.
Француз молчал, с глубоким удивлением глядя на этих так внезапно и в такой трагический момент встретившихся ему людей.
– Решайтесь, – продолжал Сандокан. – Если вы предпочитаете покинуть джунгли, мы предоставим в ваше распоряжение одного из наших слонов, чтобы он отвез вас в Даймонд-Харбор или в Кхари.
– Но что собираетесь здесь делать вы сами, господа? -спросил француз.
– Я и мой друг, Янес де Гомейра, знатный португалец, покинули наш остров, чтобы совершить страшную миссию, которая освободит эту несчастную страну от гнусной секты и позволит вновь обрести семью нашему другу, одному из самых сильных и мужественных людей, которыми только может похвастать Бенгалия, близкому родственнику одного из самых храбрых английских офицеров, капитана Кориханта.
– Корихант! Истребитель тугов! – воскликнул француз.
– Да, господин де Люссак, – сказал Тремаль-Найк, шагнув вперед. – Я был женат на его дочери.
– Корихант! – повторил француз. – Это тот, кто несколько лет назад был убит в Сундарбане сектантами Кали?
– Вы знали его?
– Он был моим капитаном.
– Мы отомстим за него.
– Господа, я не знаю еще, кто вы, но с этого момента вы можете рассчитывать на меня. Я командирован в эти места на три месяца, и два из них, которые еще у меня остались, я посвящу вам. Располагайте мною.
– Благодарю вас, господин де Люссак, – сказал ему Янес. – А сейчас мы все отправляемся в наш лагерь. Там вы будете в полной безопасности.
– Я в вашем распоряжении, господин де Гомейра.
– Пошли, – сказал Сандокан, – наши люди могут начать беспокоиться от такого долгого отсутствия.
– Дарма, вперед! – приказал Тремаль-Найк.
Четверо людей плотной группой пустились вслед за тигрицей, снова держась опушки леса. Два часа спустя, они достигли лагеря.
Малайцы и погонщики сидели вокруг костра, куря и болтая.
– Ничего нового? – спросил Сандокан.
– Ничего, капитан, – ответил один из них.
– Вы не заметили ничего необычного? Никакие люди не шатались вокруг лагеря?
– Я и собаку бы заметил.
– Господин де Люссак, – сказал Сандокан, оборачиваясь к французу, который загляделся на двух огромных слонов, спавших, стоя неподалеку от костров, – если не возражаете, вы разделите палатку с господином де Гомейрой.
– Благодарю за гостеприимство, капитан.
– Уже поздно, пошли спать. До завтра, господин де Люссак.
Он сделал Янесу знак и вошел в свою палатку вместе с Тремаль-Найком, в то время как малайцы оживили костры, подбросив в них новых сучьев, и выставили часовых.
– Господин де Люссак, – с улыбкой сказал Янес, – моя палатка ждет вас. Если вас не одолевает сон, поговорим немного.
– Я предпочел бы объясниться, чем спать, – ответил лейтенант.
– Прошу вас, – сказал Янес, предлагая ему сигарету.
Они сидели перед палаткой, напротив одного из костров, которые освещали лагерь; Янес молча курил, но по его нахмуренному лбу было видно, что он перебирает старые воспоминания, не зная, с чего начать.
Неожиданно он отбросил сигарету.
– Эта история немного длинная, но, возможно, она покажется вам интересной, и лучше объяснит причину, по которой мы оказались здесь.
Несколько лет назад один индиец, который жил в этих джунглях, отважно охотясь на тигров и буйволов, повстречал девушку с белой кожей и каштановыми волосами.
Они виделись много дней, и в сердце индийца загорелась страсть к этой таинственной девушке, которая каждый вечер в час заката являлась ему. Этот цветок, затерянный в болотистых джунглях, был, к несчастью, Девой тугов, представительницей на земле этой чудовищной Кали. Она жила тогда в обширных подземельях Раймангала, где эти сектанты укрывались от правительства Бенгалии.
Она была дочерью капитана Кориханта, одного из самых доблестных офицеров англо-индийского войска, но главарь тугов приказал однажды похитить ее в Калькутте.
– Кориханта я хорошо знал, – сказал француз, с живейшим интересом слушавший этот рассказ. – Он был известен своей ненавистью к душителям.
– Индиец – это тот человек, которого вы видели в нашей компании и который должен был однажды стать зятем этого несчастного капитана, после того как пережил невероятные приключения, проникнув в подземелья тугов, чтобы похитить девушку, которую любил. Смелый план не удался, однако, и бедняга попал в руки душителей. Но жизнь ему сохранили. Ему обещали даже руку девушки, лишь бы он убил капитана Кориханта, заклятого врага тугов.
- Предыдущая
- 25/54
- Следующая
