Суд герцога - Sabatini Rafael - Страница 35

• Предыдущая
• 35/49
• Следующая

Затягивающееся молчание нарушил граф.

— С чего задавать сей вопрос? Ты же слышала, он сказал: «Твой возлюбленный». То есть Бальдассаре Шипионе.

Беатрис переводила взгляд с одного мужчины на другого, потом посмотрела вниз. Подавляя отвращение, наклонилась и трясущейся рукой сдернула портьеру с головы убитого, чтобы увидеть полное лицо и мертвые глаза Америго Вителли.

— Посмотрите сами! — призвала она мужчин, выпрямившись.

Они повиновались, и Франческо невольно вскрикнул. Но мгновенно взял себя в руки, лихорадочно ища путь к спасению. Не было времени рассуждать, как такое могло произойти, да и не о том шла теперь речь. И мысли его сводились к одному: как избежать петли палача, затягивающейся на шее.

Глаза графа вылезли из орбит, он отказывался что-либо понимать. Повернулся к Франческо.

— Так что ты на это скажешь?

Франческо усилием воли заставил себя взглянуть на графа, потом перевел взгляд на Беатрис. И лишь после этого заговорил. Голос его дрожал, лицо перекосила злобная гримаса. Но он нашелся с ответом.

— Судя по всему, я жестоко ошибся. Зная об отношениях моей кузины с капитаном Шипионе, я и представить себе не мог, что в полночь она могла открыть дверь другому мужчине.

Ответ оказался удачным. Графу, во всяком случае, он показался убедительным. Да и Беатрис на мгновение почувствовала, как почва уходит из-под ног. Но тут же с балкона послышался еще один голос.

— Люди, что сейчас в вашем саду, могут многое прояснить.

Они вздрогнули от неожиданности, повернулись на этот дышащий спокойствием голос. На балконе, на фоне черного неба, в льющемся из комнаты свете, стоял капитан Шипионе в алом плаще. Увлеченные разговором, они не услышали, как он поднялся по лестнице.

Шипионе глянул вниз, махнул рукой. Из сада донеслось бряцание оружия, тяжелая поступь поднимающихся по лестнице солдат.

Шипионе шагнул в комнату. Беатрис метнулась к нему. Он обнял девушку, гарантируя ей защиту от грядущих бед, через ее голову посмотрел на старого совершенно сбитого с толку графа и Франческо. Последний в ужасе попятился, пока не уперся спиной в стену.

— Несколько пьяниц, что сейчас в саду, шли следом за их приятелем Вителли и видели, как он поднялся по этой лестнице и вошел в комнату, чтобы попасть в уготованную мне западню. Подробности вы узнаете позднее, мессер Омодей. А пока стража арестует убийцу.

Шестеро солдат протиснулись в балконную дверь. За ними следовали несколько друзей Вителли. Один из них, мальчик с лютней, протиснулся вперед, отбросил нелепую маску, увидев тело своего господина. А затем, повернувшись к Шипионе, паж Америго рассказал обо всем, чему был свидетелем. И показаний его с лихвой хватило на то, чтобы представший перед судом герцога Франческо дельи Омодей кончил жизнь на виселице.

Звезда власти и славы Чезаре Борджа поднялась как никогда высоко. Он расправился с предателями-капитанами, которые решились не только восстать против него, но и в какой-то момент держали его за горло, угрожая остановить его победное шествие по Италии и лишить всего завоеванного. Клетку для них он построил в Синегаллии, в которую и заманил, по определению флорентийского секретаря Макиавелли, ласковым свистом. Мятежные капитаны с готовностью устремились туда, ошибочно полагая, что они — загонщики, а герцог — дичь. Но он быстро показал, кто есть кто, и свернул им шеи, словно жирным каплунам. Войска их Борджа частично уничтожил или рассеял, а кто-то и влился в его и без того могучую армию. Ее-то герцог и повел на юг, к Риму, через Умбрию.

В Перудже Джанпаоло Бальони, не так давно служивший под началом Борджа и один из немногих главарей мятежников, избежавших смерти, готовился к отпору и бахвалился, что уж на его городе герцог пообломает зубы. Но, едва авангард армии приблизился к стенам древней этрусской цитадели, Джанпаоло собрал вещички и по-тихому сбежал, рассчитывая достичь Сиены и укрыться у Петруччи.

Как только Бальони миновал ворота, Перуджа, уставшая от кровавого правления многих поколений этого семейства, направила послов к герцогу с просьбой взять город под свою защиту.

Джанпаоло узнал об этом в Ассизи и едва не обезумел от ярости. Черноволосый, могучего телосложения, с крупным торсом и короткими ногами, прекрасный полководец, он славился не только отвагой, но и красноречием, умея увлечь за собой сотни людей. Покидая Перуджу, он, наверное, прислушался к голосу рассудка, переборов ненависть к Борджа, ибо надеялся в союзе с Петруччи поднять на борьбу всю Тоскану и вернуться во главе сильной армии.

Но теперь, узнав, сколь трусливо, другого слова Бальони подобрать не мог, склонилась перед победителем его родная Перуджа, да еще широко раскрыла ему свои объятия, горько сожалел о своем скоропалительном отъезде. Он даже попытался склонить Ассизи к сопротивлению. Но отцы города святого Франциска предложили воинственному Бальони уехать с миром до появления герцога, поскольку тот уже на подходе к Ассизи. Ибо в противном случае его будет ожидать участь других мятежников.

И Бальони не осталось ничего другого, как продолжить путь в Сиену. Но в трех милях к югу от Ассизи он натянул поводья и поднял голову, оглядывая мощные стены Солиньолы, высившиеся на серых холмах. Там затаился старый волк, граф Гвидо дельи Сперанцони, гордостью сравнимый с Люцифером, истово ненавидящий папу римского. По материнской линии Бальони приходился родственником старому графу.

Под моросящим дождем Джанпаоло долго сидел на лошади, раздумывая, что предпринять. Сегодня предположил он, Чезаре остановится в Ассизи, ибо городские ворота распахнутся при его приближении. Завтра представители герцога заявятся к правителю Солиньолы. И, а в этом Бальони не сомневался, хорошо зная старого графа, услышат в ответ, что Борджа в Солиньоле не ждут,

Тут Бальони и принял решение ехать к Сперанцони. Если граф готов к сопротивлению, он, Бальони, должен поддержать его. Раз у него не дрожат поджилки при приближении герцога, как у большинства правителей больших и малых городов, возможно, в Солиньоле им удастся то, с чем они провалились в Синегаллии, Он отомстит за задушенных друзей и избавит Италию от этого негодяя. О том, что совсем недавно он сам был пособником того самого негодяя, то есть герцога Чезаре Борджа, мессер Джанпаоло предпочитал не вспоминать.

Он повернулся к сопровождающим, сотне или около того оставшихся верными ему кавалеристов, и сообщил им о своем намерении завернуть в Солиньолу. А затем первым поскакал по извилистой горной тропе.

Они покинули равнину Умбрии, серую, без единого листочка, печально лежащую под свинцовым зимним небом, и мимо маленьких деревень и отдельных ферм, разбросанных по тянущейся на восток долине, двинулись на восток. Земли эти принадлежали Солиньоле, но Бальони понимал, что беззащитные деревеньки в ближайшие часы станут легкой добычей Борджа. Разумеется, знал об этом и старый граф, но бывший правитель Перуджи полагал, что подобные пустяки никоим образом не повлияют на его решимость оказать герцогу яростное сопротивление. В этом Джанпаоло намеревался всячески содействовать Гвидо дельи Сперакцони.

Уже смеркалось, когда маленькая колонна беглецов из Перуджи достигла Северных ворот Солиньолы. Колокольный звон сзывал верующих на вечернюю молитву в соборе. Молились в Солиньоле пресвятой деве Марии, обращаясь к ней со смиренной просьбой — освободить Италию от нечестивого Борджа, занявшего папский престол. Всадники проскакали по мосту, переброшенному через горную расселину, на дне которой ревел бурный поток, воды прибавилось после недавних дождей.

Стража пропустила их, и по крутой узкой улице они поднялись к замку, грозно возвышавшемуся на вершине холма. Миновав еще один мост, попали в просторный внутренний двор, где их окружило множество вооруженных людей. Не потому, что старый граф встревожился из-за прибытия незнакомцев, но из желания узнать последние новости об армии Чезаре Борджа. Джанпаоло наскоро удовлетворил их любопытство и попросил отвести его к Гвидо дельи Сперанцони.

• Предыдущая
• 35/49
• Следующая