Огненный герцог - Розенберг Джоэл - Страница 20
- Предыдущая
- 20/69
- Следующая
Высоко в небе черная птица с распростертыми крылами сделала над лугом несколько кругов, прежде чем улететь в сторону вершины.
Осия уже накрывал дыру в земле каменной плитой.
– Ос хает дью веериш? – произнес он с вопросительной интонацией, хотя из-за его невнятного выговора Йен услышал еще меньше, чем мог бы. Что-то насчет самочувствия?
– Чего?
– Приношу свои извинения, юный Сильверстейн. Я спросил: «тебе нехорошо?»
В жизни не слышал эдакого языка. Однако об этом Йен говорить не стал.
– Ничего, выживу.
– Надеюсь. Если хочешь, то меч можно убрать в ножны, – продолжал Осия. – Мы… не туда свернули.
– Но мы же никуда не сворачивали!
Осия лишь улыбнулся, сверкнув иссиня-белыми зубами.
– Как тебе угодно. Однако можно сказать, что мы повернули на девяносто градусов ко всему, виденному тобой ранее. Я полагаю, все зависит от точки зрения.
Ситуация явно требовала какого-нибудь остроумного замечания.
– Почему-то, Тотошка, мне кажется, что мы уже не в Канзасе… – сказал Йен. Осия нахмурился.
– Тотошка… А-а, понял, «Волшебник из страны Оз»!.. Да. Я как раз недавно смотрел этот фильм с Торианом-младшим. – Его улыбка относилась к каким-то своим мыслям, словно Осию что-то развеселило. – Когда долго живешь на свете, трудно держать в голове все сразу. Какая же роль мне досталась? Трусливого Льва? Вряд ли я похож на Страшилу, поскольку мозги у меня все-таки есть, хотя и работают они не так, как раньше. – Он постучал пальцем по виску. – Малость повредились, знаешь ли.
– Но где мы?
Осия снова нахмурился.
– Мы не на Высоких Пустошах, где должны были оказаться, если бы свернули куда надо. – Подняв руку, он предупредил возражения, готовые сорваться с уст Йена. – Да-да, ты не заметил никаких поворотов. Если бы не пробитая брешь, даже Ториан не увидел бы вход, которым воспользовались Сыны. – Осия посмотрел на гору. – Что ж, мы на лугу, а над нами нависает пик горы Эскья, откуда следует, что мы в восточном Вандескарде. Было время, когда я назвал бы тебе место выхода с точностью до дюйма, но… – Он вздохнул, надел рюкзак, а сверху аккуратно накинул плащ. – В путь?
– Вандескард?
– Часть Тир-На-Ног – Нового Мира, или, если угодно, Страны Юности. Последний приют сидов, асов, ванов и прочих Древних Народов.
Йен тяжело сглотнул. Это уж чересчур. Он переварил странного дядюшку, буквально нашпигованного тайнами, волков, которые не убили, а похитили Карин Торсен и Мэгги; спустившись в подвал, он прошел сквозь односторонний вход в неизвестность… Но это уже слишком. Асы, ваны, Древние Народы… Гораздо легче предположить, что Осия сбрендил и что его безумие отчасти передалось Йену.
Юноша сделал шаг назад.
– Послушайте, Осия, я… я не уверен, что это хорошая идея.
– Которая? Что твои друзья в опасности или что нам следует попытаться помочь им?
– Нет, я хотел сказать, погоня за… – Он неопределенно повел рукой.
– Что сделано, то сделано. Чему суждено…
– …то сбудется. Делу время, потехе час. – Йен поднял руку. – Я выхожу из игры; я хочу домой.
Лицо Осии сделалось серьезным.
– Даже если я скажу, что лишь ты в состоянии помочь им? И если ты не сумеешь стать самим собой, погибнут не только твои друзья?
– Ну-ну, – фыркнул Йен. – Не наблюдаю у себя на груди большой красной буквы «S». – Игнорируя удивленный взгляд, он продолжал: – Я что, супермен какой-нибудь?
Осия покачал головой.
– Я… ничего такого не говорил. Когда-то… – Его голос стих, и старик печально покачал головой. – Но то было прежде. – Он выпрямился и грустно улыбнулся. – Как знаешь. Но если ты не пойдешь со мной, если ты не собираешься довести дело до конца, тогда нам надо поступить иначе…
Если ты не собираешься довести дело до конца…
Бенджамин Сильверстейн хмыкнул, взяв в руки простенькую незаконченную модель, затем поставил ее на место, весьма бережно – он всегда обращался с этими чертовыми моделями аккуратно, – и ткнул пальцем в детальки, разбросанные по столу Йена.
– Паршиво, сынок, – сказал он. – Я купил тебе ее почти год назад, а ты до сих пор не доделал. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я гонялся за настоящей парусиной, чтобы смастерить паруса, и должен тебе сказать, что собирать эти древние броненосцы гораздо труднее, чем складывать девчоночьи паззлы. Не можешь довести дело до конца, так получается? Если ты ничего не можешь довести до конца, на что ж ты годишься?
У Йена было что на это сказать. Например, что моделями из пластиковых деталей увлекался отец, а вовсе не Йен. Или что, попросив в подарок на день рождения модель, он просто хотел стать ближе к отцу, а не получить по шее за лень.
Однако Бенджамин Сильверстейн не терпел возражений.
– Прости, папа, – промолвил десятилетний Йен. – В следующий раз я буду стараться. Честное слово.
Бенджамин Сильверстейн фыркнул.
– Уж я об этом позабочусь!
– …если ты не пойдешь со мной, если ты не собираешься довести дело до конца, тогда нам надо поступить иначе…
– Убирайся к черту! – вырвалось у Йена. Осия опустил глаза на запястье Йена. Юноша проследил за взглядом старика и увидел, что его пальцы стиснули рукоять меча. Он хоть убей не мог вспомнить, когда его ладонь легла на эфес. Йен, выпустив гарду, уронил руку.
– Извини, пожалуйста… Просто ты так говорил, что напомнил мне кое-кого…
Осия, принимая извинения, кивнул.
– Ты тоже прости меня, Йен, – мягко произнес он. Кажется, слишком мягко, как будто утихомиривал капризного ребенка. – Я не хотел тебя обидеть. Если хочешь вернуться, мы сможем разобраться с этим на Харбардовой Переправе, когда спустимся по дальней стороне горы, – сказал Осия, окинув быстрым взглядом пустое небо.
– А что такое «Харбардова Переправа»?
– Это деревня, где через реку ходит паром Харбарда. Реку асы некогда именовали Гильфи, а обитатели Вандескарда называют ее Теннес.
Йен ткнул большим пальцем в камень, который закрывал устье колодца, откуда они вылезли.
– А почему не этим путем?
Осия улыбнулся.
– Подними его.
Йен опустился на колени, просунул пальцы под камень и поднял его. Плита оказалась тяжелее, чем можно было подумать; Йену пришлось тянуть ее изо всех сил, чтобы поставить вертикально и потом отвалить в сторону. Влажный темный испод камня смотрел в небо, а под ним…
Земля. Почва, переплетенная корнями трав, похоже, Давным-давно.
– Убедись сам, – сказал Осия, доставая из рюкзака саперную лопатку. Он вытянул телескопический черенок и, воткнув лопату в почву, вывернул пласт перегноя, за которым тянулись нити корней.
Никакого туннеля; ничего, кроме земли и корчащейся в углублении половинки дождевого червя.
У Йена давно выработался самоконтроль, поскольку отец набрасывался на него по малейшему поводу. Без самоконтроля не обойтись, если тебя выгнали из дома без всяких церемоний, не дав собраться с мыслями, – и при этом тебе не на кого положиться, потому что ты боишься заводить друзей, не зная, что станет поводом для порки.
Ладно, случалось и похуже. Вот когда отец выгнал его из дому и Йен остановился на тротуаре, у него ничего не было, кроме жалкого барахла в рюкзаке и шестнадцати долларов в кармане. Остальные деньги лежали на счете отца («…так безопаснее – ты безответственно обращаешься с деньгами»), а заначка, меньше двухсот долларов, сэкономленных и таки да, украденных из карманов Бена Сильверстейна, пока тот валялся пьяный, осталась в гараже, под поленницей. Там деньги были в полной безопасности; Бен не трудился ходить за дровами или разводить огонь, всю работу делал сын.
Да, тогда было гораздо хуже. Тогда он остался один-одинешенек.
Йен прибег к своему старому заклинанию:
– Ладно, потом будем паниковать.
Сейчас все же полегче. Тогда он был испуганным ребенком, стоящим в круге мертвенного света уличного фонаря, один, без всякого плана. Нет, если сравнивать, то нынешние расклады – сущие пустяки. Сейчас он по крайней мере не один, и хотя Йен не очень-то доверял Осии, ему все же нравился этот старикан.
- Предыдущая
- 20/69
- Следующая
