Ничто не вечно под луной - Романова Галина Владимировна - Страница 37

• Предыдущая
• 37/49
• Следующая

На стук, как и ожидалось, никто не отозвался.

– Валентин Иванович, вам нехорошо? – на всякий случай поинтересовался Сергей Олегович и пнул ногой дверь. – Вы здесь?

Тишина...

Можно было бы, конечно, спуститься вниз и позвать охранников, но если ничего не подозревающий Скоропупов спит сейчас глубоким сном, то насколько ничтожными покажутся окружающим все его теперешние страхи? Его «мужество» на прежнем месте работы было постоянным поводом для всяческих насмешек, неужели и здесь придется начинать с этого?

Нет. Сергей Олегович решил, что с этим пора кончать. Поудобнее перехватив в руках биту, он вошел в комнату и щелкнул выключателем. Света, разумеется, не было. Он даже хихикнул от мысли, что кому-то очень хочется поиграть в триллер. Сейчас еще должен обнаружиться труп на кровати и чей-нибудь голос обязательно повелительно попросит поднять руки кверху.

Трупа, конечно же, на кровати не обнаружилось, как и под кроватью тоже. И руки никто не потребовал поднять высоко над головой, но вот когда он повернул назад с тем, чтобы покинуть комнату Скоропупова, дверь тихонько затворилась и мужской голос почти ласково произнес:

– Привет...

Огромный лиловый синяк, украсивший ее левый глаз, красноречиво свидетельствовал о том, что все происшедшее ей не приснилось. Дрожащим пальцем тронув обширную гематому, налившуюся под нижним веком, она глухо застонала. Боль была невыносимой. Но еще больше терзала душу другая боль, та, что неотвратимо напоминала ей о временах, давно забытых и канувших в Лету. Тогда синяки на ее лице и теле были делом обычным. Любому капризному клиенту могла прийти в голову мысль покуражиться над проституткой. И жаловаться тогда было некому. Впрочем, как и сейчас. Она вновь осталась совсем одна. Не было той опоры, которую она в последние дни воспринимала как обузу. Пусть супруг был немощен и прикован к постели, но сила его авторитета поистине творила чудеса. А что сейчас? С чем она осталась? Ребенка, и того проворонила. Попыталась было найти Наташку через стол справок, но все закончилось неудачей. Ни адреса, ни фамилии, ни отчества – ничего она не знала. Нанимал ту Иван, а ей было недосуг поинтересоваться ее анкетными данными.

Лида стиснула зубы и что есть сил ударила кулаком по зеркалу. Стекло треснуло, в разные стороны разбежались изломанные линии. Рука мгновенно окрасилась кровью. Но она этого не заметила. Рухнула головой на туалетный столик и зарыдала.

Разве могла она предположить, выходя окрыленной от нотариуса, что судьба навяжет ей новый крутой поворот? Ребенка нет, значит, нет и наследства. И Алька под ногами будет теперь крутиться еще неизвестно сколько. Олег ясно дал понять: Алевтина ему нужна живой. Лида попыталась было возразить, мол, стерва заслуживает возмездия и все такое. Так он пришел в такую ярость, что она еле ноги унесла. Не помня себя, выскочила из своей же собственной машины. Долго плутала какими-то переулками, пока наконец не вышла к своему дому. А когда ввалилась едва живая от усталости в квартиру и посмотрелась в зеркало, то едва не лишилась чувств. Последний удар обезумевшего от ярости Олега пришелся по лицу и имел более чем плачевные последствия.

– Сволочь! – Лида прислонилась горящим лицом к зеркалу и проревела почти час, беспрестанно повторяя. – Сволочь!!! Сволочь!!!

Она сделала себе свинцовую примочку, но та мало помогла ей, и к утру глаз почти полностью заплыл, лишая ее возможности выбраться на улицу. Она было надела очки, но синяк выглядывал из-под стильной оправы, производя еще более жуткое впечатление. Оставалось сидеть и ждать, пока следы рукоприкладства Олега исчезнут сами по себе.

Большую половину дня она металась по квартире, пытаясь найти себе занятие, но все буквально валилось из рук. Попробуй делать что-нибудь, когда в душе полный кавардак. К вечеру она уже затруднилась бы ответить самой себе: чего в ее душе больше – ненависти или страха.

Олег Голованов был страшным человеком. О людях его типа она знала не понаслышке. Несколько лет назад, столкнувшись с толпой таких жестоких идиотов, она очнулась истерзанной в сточной канаве, где и подобрали ее люди Ивана.

Сейчас Ивана не было. Помощи ждать неоткуда. Сил и упорства Алевтины у нее не имелось, как не имелось и денег, которые эта сучка прибрала к рукам.

– Одна! Я совершенно одна! – Лида подняла голову и посмотрела на себя в разбитое зеркало. – Что же мне делать?!

Ответа на этот вопрос она не знала. Она прекрасно понимала, что если в течение двух-трех дней ничего не придумает, то полностью попадет под власть и влияние этого морального урода. А как иначе назвать человека, столько времени живущего в добровольном подполье и вынашивающего каверзные планы мести? О том, что сама натворила не так давно, ей думать не хотелось. Генка Широухов ясно ей дал понять, чтобы она забыла об этом, как, впрочем, и о нем самом. Вот она старательно и тренировала память. И сейчас, анализируя свои поступки последних месяцев, вдруг пришла к мысли, что она не такая уж и плохая. И если Альке наплевать на все, то есть на земле человек, которому о воскрешении Олега Голованова знать просто необходимо. И именно его Лидии надо поспешить заполучить себе в союзники, иначе она пропала...

Синяк скрыть очками все же не удалось. Не помог и толстый слой грима, вроде бы искусно наложенный на лицо. Именно поэтому дежурная медсестра в приемном покое так ехидно ухмылялась, отвечая на вопросы Лидии. А может, и не поэтому, но ей, во всяком случае, так казалось.

– А вы уверены, что она захочет вас видеть? – продолжала упорствовать медсестра, не называя номера палаты, в которой лежала Верочка.

– Уверена, дорогуша, – высокомерно произнесла Лида, терпение которой было уже на пределе. – Для нее это очень важно, поверьте. Именно для нее, а не для меня.

Но Верочка сразила ее наповал, с откровенным равнодушием прореагировав на услышанную новость.

– Тебя это нисколько не пугает?! – Лида ошарашенно смотрела на более чем спокойную Верочку и то и дело судорожно сглатывала. – Ты чего?! Он жив, понимаешь ты или нет?! И он охвачен яростью и жаждой мести еще сильнее, чем, скажем, месяц назад!

– И кому же он собирается мстить? – Верочка вопросительно приподняла бровь и потянулась за халатом, висящим на спинке кровати. – Уж не мне ли?

– И тебе тоже! Ты что, Верка, дура совсем, да?! Ты что, не понимаешь?! – Лида прошлась от двери к окну и обратно и вновь затараторила: – Он же зверь в обличье человека! Он уничтожит тебя и всех, кого ненавидит!!!

– Да? И что, по-твоему, я должна делать? Пойти и заявить в милицию, что объявился мой покойный муж? И дальше что? – Вера затянула поясок халата и насмешливо посмотрела на охваченную праведным негодованием Лидию. – Его что – начнут ловить? Так он ничего не совершал. Никого не убил. Никого не ограбил. А вот ты...

– Что я?! – Хотелось ей того или нет, но не признать здравомыслия стоящей перед ней женщины Лидия не могла, поэтому в очередной раз судорожно сглотнула и переспросила: – А что я?

– Ты мужика своего угробила. Мало того, что до инфаркта довела бедолагу, так потом еще и в больнице добила своим поганым поведением. – Вера брезгливо скривила губы. – Как была ты, Лидка, шлюхой, так ты ею и сдохнешь!

– Ах ты!.. Ах ты ханжа! Святоша чертова!!! – Лида схватилась за сердце. – А твой-то где?! Сенька-то где твой?! Куда ты его девала?! А?! Шлюха я, да?! А ты нет?! Одного подстрелила и к другому в койку быстренько прыгнула, чтобы он тебя отмыть сумел! Так, что ли, а?! А теперь объявляется первый... А-а-а-а!!! Как же я сразу-то не догадалась!!!

Лидия с подозрительным прищуром закружила вокруг молчаливо стоявшей Верочки. Беспорядочное всплескивание рук чередовалось у нее с нечленораздельными фразами, понятными только ей одной.

– И долго ты будешь бесноваться? – не выдержала ее мельтешения Верочка. – До чего же ты догадаться сумела, поделись секретом.

• Предыдущая
• 37/49
• Следующая