Ничто не вечно под луной - Романова Галина Владимировна - Страница 36
- Предыдущая
- 36/49
- Следующая
Глава 27
Генкина машина, светло-шоколадный «Опель», притулилась в самом темном углу двора.
– Ишь ты, какой самонадеянный! – зло прошипела Алевтина, немного скосив глаза на Сергея Олеговича. – Чего под окна машину не ставит? Не можете сказать?
– А ему все равно. Всегда бросал где придется. То у самого подъезда, то, наоборот, выезд со двора перекроет. Сегодня вот в кусты почти загнал...
Сергей Олегович переминался с ноги на ногу, отчаянно трусил и без меры потел. То, что затеяла его теперешняя работодательница, так он мысленно называл Алевтину, могло стоить им больших неприятностей, если не самой жизни. Но как ей возразишь, когда она и слушать никого не желает. Он переложил канистру с бензином из одной руки в другую и дрожащим от страха голосом спросил:
– Долго еще?
– Давай сюда. – Аля протянула руку, чтобы взять у него канистру, и почти тут же почувствовала на своей руке, чуть выше запястья, чужие жесткие пальцы. – Кто здесь?!
– Не барское это дело, хозяйка, канистры с бензином таскать, – тихо пробасил кто-то за ее спиной, и, аккуратно разжав ее пальцы, у нее забрали канистру. – Куда лить прикажете?
– Ты кто? – Аля попыталась вглядеться в его лицо, но темнота вокруг была слишком густой.
– Я охранник. Приставлен Валентином Ивановичем к вашей персоне. Сначала хотел было воспрепятствовать вашей вылазке, но не посмел.
– Скоропупову успел настучать? – Аля наконец-то узнала его по своеобразной манере излагать свои мысли вслух. Это был тот самый молодой охранник, к которому так активно липла Лидка.
– Нет. Некогда было фискалить. – Он добродушно хмыкнул. – Так вы бы и не послушались никого.
– Это точно. Зовут-то как?
– Никита. – Он высунул нос из кустов и внимательно оглядел территорию двора. – Кого поджигаем?
– Не кого, а что! – испуганно поправил его Сергей Олегович. – «Опель» видишь шоколадный? Его необходимо того...
– Понятно...
Несмотря на свое богатырское телосложение, Никита оказался достаточно проворен. Не прошло и пяти минут, как он вернулся назад в заросли жасмина.
– Все?! – От волнения в горле у Али пересохло. – А дальше?!
– Сейчас все будет в ажуре. Курим?
– Д-да. – Она быстро достала из кармана пачку сигарет и зажигалку. – Прикурить?
– Желательно бы. Не терплю этой отравы.
Добродушие, источаемое Никитой, было настолько осязаемым, что она понемногу успокоилась, и, когда прикуривала сигарету, та почти не плясала в ее пальцах.
– На, возьми, кажется, нормально. – Она протянула ему сигарету. – Только не промахнись.
Никита лишь молча хмыкнул. Потоптавшись минуты две, он обогнул присмиревших Алевтину и Сергея Олеговича и, что-то пробормотав вполголоса, щелчком послал сигарету в цель. Пламя занялось почти мгновенно. Оно все нарастало и нарастало, отражаясь в демонически сверкающих глазах Алевтины. Она понимала, что нужно уходить, но сдвинуться с места никак не могла. Вот уже и балконные двери захлопали, и истошный крик кого-то из жильцов первого этажа огласил окрестности, а она все смотрела.
– Пора идти, – продребезжал у нее над ухом посеревший от ужаса Сергей Олегович. – Наверняка вызвали милицию и пожарных.
– Как же ему было больно! – еле слышно прошептала она и всхлипнула: – Никогда им этого не прощу! Никогда!!!
Никита осторожно взял ее за локоток и медленно повел с места преступления. Он вкратце знал предысторию ее появления здесь, знал и не осуждал. Скоропупов, инструктируя его, дал понять, что она способна на любые непредсказуемые действия. И четко определил его круг обязанностей: по возможности эти самые действия предотвратить. Но Никита отчего-то не захотел ее останавливать. Подумаешь, машина! Да им, скотам, жизни не хватит, чтобы возместить всю боль, что она испытала. Да и самого Дениса ему было жутко жалко, хотя он и не знал его лично, но хорошего о нем понаслушался...
– Куда мы едем? – вяло поинтересовалась Аля, когда Никита усадил ее в свою машину и тронулся с места. – Домой не хочу.
– Как прикажете. – Он сбавил газ. – Куда?
– Давай на фирму. У меня там кое-что в столе осталось. – Она опустила стекло автомобиля. – Сейчас скажу Сергею Олеговичу, чтобы катил отсюда, а то бедный такого страху натерпелся.
Распоряжение хозяйки Сергей Олегович воспринял как благословение господнее. Ему даже не верилось, что все уже свершилось и его отпускают баиньки. Единственным неприятным моментом, конечно, было предстоящее объяснение со Скоропуповым, с которым было заключено негласное соглашение охранять и оберегать Алевтину. Но на этот счет у него имелся обходной дипломатический маневр, оправдывающий его на все сто процентов.
– У меня есть еще дела. Я буду с Никитой, а вы езжайте. Доброй ночи! – устало пробормотала Алевтина, не подозревая, каким бальзамом для его испереживавшейся души являются ее слова.
Быстро развернувшись, Сергей Олегович рванул на скорости в другую часть города и уже менее чем через двадцать минут тормозил у парадного крыльца ее дома. Охрана по-прежнему была на посту. Его остановили, проверили документы, хотя он всего лишь два часа назад покинул стены этого дома, и лишь затем разрешили войти.
Теперь еще нужно было незаметно пробраться в отведенную ему спальню и рухнуть без сил на кровать. Ступая на первую ступеньку лестницы, ведущей на второй гостевой этаж, Сергей Олегович едва ли не скулил, так ему не хотелось встречи со Скоропуповым. Но, видимо, у него сегодня был удачный день – Валентин Иванович пропустил его появление. И, хотя дверь в комнату Скоропупова, расположенную прямо напротив его спальни, была немного приоткрыта, тот не появился.
Сергей Олегович плотно закрыл за собой дверь, скинул ботинки и, когда раскинулся на широкой кровати, смог наконец-то перевести немного дух.
«Все в порядке! Все хорошо! Все прошло удачно... – тихонько шептал он сам себе, пытаясь прогнать навязчивое ощущение чего-то неприятного и тревожащего. – Нас никто не видел, а даже если и видел, то адвокат сумеет легко разнести в пух и прах все обвинения. Нужно встать, почистить зубы и уснуть. Уснуть...»
Костюм полетел на стул мятым комком. Следом отправились брюки. Рубашка нашла свое пристанище недалеко от кровати, бесформенной массой сползши на пол. Сергей Олегович облачился в домашний халат и пошаркал в ванную. Из зеркала на него смотрело уставшее и посеревшее от пережитого лицо пожилого человека. Жуткие мешки под глазами, да и сами глаза, испещренные кровяными прожилками, не выражали ничего, кроме утомления.
«Из огня да в полымя», – мелькнуло трусливое в голове.
Но он знал, что отступать уже поздно. Если эта женщина не сможет защитить его, то никто уже не сможет. Надежды на милицию было ровно столько же, сколько на группу дошколят. Вон Скоропупов скачет, пыжится, а все одно – безнадежно. Да и бдительность уже не та, инстинкты притупились. Одно слово – годы! Разве раньше-то пропустил бы он исчезновение Алевтины и следом его появление в неурочное время? Нет, конечно же.
В этом месте Сергею Олеговичу отчего-то стало совсем неуютно: вот то, что его мучило последние полчаса. Скоропупов... Пусть он убеждает сейчас себя, что тот стар и в нынешнем деле бесполезен, но не услышать шума работающего двигателя тот не мог, если, конечно...
От мысли, ударившей его вспышкой молнии, он едва не потерял сознание.
– Нет!!! – сипло выдавил он своему отражению в зеркале. – Нет!!! Этого просто не может быть!!! Здесь же охрана!!!
Но интуиция нашептывала совсем другое. Сергей Олегович вцепился в край раковины, боясь, что ноги не вынесут тяжести его тела, и он упадет на пол. Если то, о чем он сейчас думал, правда, то в доме есть кто-то чужой!? Господи!!! Как же ему теперь спать спокойно?! Что предпринять?! Пойти и просто посмотреть в комнате Валентина Ивановича было смерти подобно, но сидеть и ждать – еще хуже. Поэтому, сунув голову под ледяную струю воды и заручившись поддержкой бейсбольной биты, загодя привезенной из дома, он решил навестить своего соседа.
- Предыдущая
- 36/49
- Следующая
