Золотой ключ. Том 3 - Эллиот Кейт - Страница 43

• Предыдущая
• 43/83
• Следующая

Беатрис без умолку болтала о предстоящем бале, о том, как будет убран банкетный зал, какие изумительные бальные туфельки она нашла и как замечательно они подходят к ее лучшему платью.

Вскоре они оказались во дворе. Элейна задыхалась от быстрой ходьбы: Беатрис на миг замолчала, чтобы перевести дух. Их ждала карета. Кабрал помог им сесть, закрыл дверцу и просунул голову в окно.

– Элейнита, ты должна послушать меня, старика. За моими плечами многолетний опыт. Оставайся в Палассо Веррада до тех пор, пока не уляжется шум. А там посмотрим. Можешь не сомневаться, я сделаю все, что в моих силах, чтобы облегчить твое положение. И не думай, будто мой голос не имеет веса в определенных местах, ниниа мейа, хоть я и не обладаю Даром. Потому что у меня есть нечто, чего нет даже у лучших мастеров-иллюстраторов. – Прошептав эти таинственные слова, он закрыл шторки и отступил в сторону.

Карета двинулась вперед, колеса застучали по гравию. Сквозь шторки Элейна наблюдала, как они выезжают на улицу.

– А здесь безопасно? – спросила она. – Говорят, в городе неспокойно.

– Неужели ты ничего не слышишь? – спросила Беатрис. – Нам предоставили почетный эскорт в пятьдесят всадников.

И в самом деле, теперь Элейна различала цокот копыт и бряцание оружия.

– Когда ты вернулась из Чассериайо?

– Десять дней назад. Я жила в Палассо, хотя обычно так не делается. Впрочем, во дворце двадцать комнат для гостей. А путешествовать по Мейа-Суэрте сейчас небезопасно. Мы стараемся не выходить на улицу.

Прислушиваясь к шуму, доносившемуся сзади, Элейна пришла к выводу, что их сопровождает не почетный эскорт, а целая армия.

– Мне здесь не нравится, – заявила она.

– Не волнуйся, – успокоила ее Беатрис. – Мы будем в безопасности, как только окажемся в Палассо Веррада.

Сарио и раньше приходилось видеть город на грани бунта. Он не раз наблюдал, как беспокойство перерастало в катастрофу. Ему пришлось потратить не один час, чтобы уговорить извозчика из соседней деревушки отвезти принцессу Аласаис вместе с ее слугами в Мейа-Суэрту.

– В Палассо? Да вы не понимаете, о чем просите. Войска патрулируют улицы, избивают подмастерьев, а по аллеям, где нет солдат, рыщут бандиты. Говорят, эта болезнь, эта чума пришла к нам из Таглиса и Гхийаса.

– А ты там был и видел все своими глазами? – нетерпеливо спросил Сарио.

– Я не такой дурак Мне рассказали… – И далее следовал бесконечный список: брат, дядя, сосед, четвертый кузен жены кузнеца.

Наконец блеск золотых монет сделал свое дело, и Сарио удалось нанять повозку с молодым и потому безрассудным парнем.

На Диа Фуэга, в День Огня, последний день Пенитенссии, было спокойно, однако внутреннее напряжение нарастало по мере того, как на город спускались сумерки. Да, Сарио все это уже видел. Нужно попасть в Палассо и дать Великому герцогу Ренайо совет, как восстановить порядок, иначе придется расстаться с надеждой занять место Верховного иллюстратора и вернуть былое великолепие искусству Грихальва. Что, если толпа взорвется? Если чернь подожжет Палассо?

Он содрогнулся, размышляя о Рафейо. Он не может рисковать портретом Сааведры еще раз!

– Вы заболели? – спросила Аласаис. Ее разбирало скорее любопытство, чем тревога.

На ней был длинный плащ, скрывающий платье. На светлые волосы она накинула черную кружевную шаль.

– Холодно, – ответил он.

Они быстро проехали по пустым улицам, но, когда повозка приблизилась к длинным авенидос, ведущим к Палассо Веррада, навстречу стало попадаться все больше и больше людей. Они несли статуи, изображавшие Зависть, Гнев, Бесплодие, и другие, – но не к храму, как полагалось по традиции. Толпа направлялась к сокало перед Палассо Веррада. Люди вели себя тихо, но напоминали хищника, преследующего свою жертву. С боковых улиц и аллей появлялись все новые участники манифестации.

Сарио достал альбом для зарисовок. Всякий раз когда повозка останавливалась, он прикасался карандашом к языку и быстрыми штрихами изображал экипаж, возчика, себя и принцессу Аласаис, бормоча при этом под нос:

– Дайте дорогу нашей повозке. Расступитесь. Уходите прочь. Они выехали на площадь и увидели ворота Палассо, вздымающиеся над толпой в свете океана факелов. Гротескные скелеты, огромные статуи, символизирующие грехи и горести, плыли над головами людей в жуткой тишине. Бесчисленные светильники озаряли монументальную лестницу главного входа в Палассо – казалось, это сошедшие с небес звезды. Издалека доносились звуки музыки, рокот гитар и грохот тысяч ладоней – начался бал Диа Фуэга. Сарио услышал возмущенные голоса:

– Мы голодаем, а они танцуют.

– А что с Парламентом?

– Они слишком заняты праздниками, чтобы думать о наших проблемах!

– Мы для них не более чем скот, который они разводят, а потом убивают, когда им это понадобится.

– Двигай вперед, – приказал Сарио возчику, – нам нужно пробиться к воротам.

– Но, маэссо, толпа…

– раздвинется, чтобы пропустить нас.

Так оно и произошло; люди толкали друг друга и удивленно смотрели вслед повозке.

Когда они добрались до ворот, Сарио соскочил на землю и схватился за прутья решетки. Стражники – по меньшей мере двадцать человек – равнодушно взирали на него.

– Я должен поговорить с вашим капитаном. Быстрее, болван! Я иллюстратор из рода Грихальва. – Он зажал в руке свой Золотой Ключ, скрывая его от толпы, которая отступила шагов на пять назад.

К ним стремительно подошел капитан.

– Чего вы хотите? Мы не можем открыть ворота. Сарио наклонился вперед и заговорил так, чтобы его мог слышать только капитан:

– Я спас принцессу Аласаис де Гхийас. Ее отец и мать убиты. С помощью взяток мне удалось вывезти ее из Гхийаса.

– Если это правда – эйха! Но если нет и я открою ворота… У них за спиной люди запели псалом: “Матра всем дарует свое благословение”. Но в голосах слышался гнев, и Сарио почувствовал, что толпа набирает силу, как надвигающаяся буря. “День Огня”. Сарио вспомнил о Рафейо, о спрятанной в повозке картине, написанной кровью, его кровью, – и содрогнулся.

– Помоги ей подойти к воротам, – сказал он одному из гхийасских солдат.

Тот выполнил его приказание и подвел Аласаис к воротам; пока капитан разглядывал принцессу, Сарио вытащил из кармана маленький нож, которым точил карандаши. Тотчас надрезал кожу на пальце и размазал кровь по бумаге, а сверху несколькими короткими штрихами нарисовал капитана.

– Ты впустишь нас немедленно, – прошептал Сарио.

– Быстро! – приказал капитан своим людям. – Откройте ворота!

Одна створка медленно отворилась. Они не мешкая проехали внутрь, повозка покатила к широкой лестнице, и, хотя толпа по другую сторону решетки забурлила, Сарио даже не обернулся. Капитан остался на своем посту – вероятно, он не имел права его покинуть.

– Подождите здесь, – приказал Сарио возчику и слугам из Гхийаса, когда они остановились возле нижних ступеней. – Никому не разрешайте прикасаться к повозке, трогать сундуки или открывать их. Я скоро вернусь. Идемте со мной, ваше высочество.

Взяв Аласаис за руку, он начал подниматься по лестнице. Только теперь Сарио посмел оглянуться и посмотреть на сокало, где над толпой, в зловещей тишине, высились жутковатые статуи, озаряемые колеблющимся светом тысяч факелов. Скоро статуи будут публично сожжены. Король Иво из Гхийаса попытался утихомирить толпу. За что и поплатился жизнью.

– Ты должна спешить, – сказал он Аласаис, хотя принцесса даже не запыхалась, а из его груди вырывалось хриплое дыхание.

Повсюду стояли солдаты, охраняя громадные двери, ведущие в Палассо. Они наблюдали за широкими галереями, аркообразными коридорами и узкими проходами во внутренние покои дворца, но Чиева до'Орро открывал любые двери. Теперь музыка звучала громче, все хлопали в ладоши, ноги танцующих стучали о пол – гости веселились. Мороннос! Они развлекаются, ни на что не обращая внимания, а за воротами Палассо зреет катастрофа. Точно так же вела себя знать в Гхийасе.

• Предыдущая
• 43/83
• Следующая