Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 132

• Предыдущая
• 132/152
• Следующая

Доктор заглянул Стандхерсту в глаза и не увидел в них страха, наоборот, в них отражалось живое любопытство. Он моментально принял решение. Колтон зря скрывал от него правду. Это был настоящий мужчина, поэтому доктор ответил ему со всей прямотой:

– Три месяца, если повезет, мистер Стандхерст, если нет, то шесть.

Старик даже глазом не моргнул.

– Рак?

Хирург кивнул.

– Злокачественная опухоль и метастазы. Я удалил полностью одну почку и почти половину второй. Поэтому вы и будете носить мочесборник.

– Меня будут мучить боли?

– Очень сильные, но с этим можно бороться морфином.

– Ну и черт с ним, – произнес Стандхерст. – Смерть – это единственная штука в жизни, которую я не испробовал. Не стоит упускать случай.

Внезапно затрещал телетайп в углу комнаты. Стандхерст бросил на него быстрый взгляд, потом снова посмотрел на доктора.

– Как я узнаю, что конец близок, доктор?

– Следите за цветом мочи. Чем краснее будет моча, тем ближе конец. Это значит, что почка начнет выдавать кровь, а не мочу, потому что опухоль полностью разъест ее.

Старик смотрел на доктора ясными умными глазами.

– Это значит, что я могу умереть от мочевого отравления?

– Возможно, если не произойдет чего-нибудь худшего.

– Да черт с ним, доктор, мне надо было умереть еще лет двадцать назад.

Хирург рассмеялся.

– Но сколько вы тогда упустили бы удовольствий?

Стандхерст улыбнулся в ответ.

– Вы, социалисты, наверное объявите день моей смерти национальным праздником?

– А кого же мы тогда будем ругать, мистер Стандхерст?

– Это меня не волнует, еще остаются Херст и Паттерсон.

– Ну, мне пора, мистер Стандхерст, – сказал доктор протягивая руку.

Стандхерст пожал ее.

– Все, что в моих силах, мистер Стандхерст.

– До свидания, доктор. И спасибо вам.

Доктор серьезно посмотрел на него.

– До свидания, мистер Стандхерст. Извините. – Он направился к двери, но голос старика остановил его.

– Не окажите ли вы мне услугу, доктор?

– Та сестра из операционной, с серыми глазами и большой грудью...

Хирург понял, кого он имеет в виду.

– Мисс Дентон?

– Ее так зовут?

Доктор кивнул.

– Она сказала, что если мне захочется увидеть ее без маски, то она зайдет ко мне. Не могли бы вы по пути передать Колтону, что я приглашаю ее позавтракать со мной?

– Обязательно передам, мистер Стандхерст, – рассмеялся хирург.

Дженни взяла бутылку шампанского и налила вино в высокий бокал, в котором лежали кубики льда. Вино зашипело, но пока Дженни доливала бокал до краев, пузырьки осели. Она вставила в бокал стеклянную соломинку и протянула его Стандхерсту.

– Вот твой имбирный эль, Чарли.

Он озорно улыбнулся ей.

– Если хочешь захмелеть, то лучше пить шампанское, чем имбирный эль. – Он пригубил вино. – Ах! – воскликнул он и рыгнул. – Выпей, возможно, это возбудит тебя.

– А что тебе от этого?

– Мне будет хорошо, я вспомню, что сделал бы двадцать лет назад.

– Тогда уж для верности сорок.

– Нет. – Стандхерст покачал головой. – Лучшее время было двадцать лет назад. Возможно потому, что я дорожил этим временем, зная, что долго оно не продлится.

В углу библиотеки затрещал телетайп, Дженни встала из кресла и подошла к нему. Вынув ленту с текстом, она вернулась на место.

– Они выдвинули Рузвельта на второй срок, – сказала она, протягивая ему ленту.

– Я ожидал этого. Теперь этого сукина сына будет нелегко скинуть. А впрочем, что мне до этого?

Сразу после его слов зазвонил телефон, напрямую связанный с его лос-анджелесской газетой. Дженни взяла аппарат со стола и принесла Стандхерсту.

– Стандхерст, – сказал он в трубку.

Она услышала возбужденный голос на другом конце провода. Стандхерст слушал с невозмутимым лицом.

– Нет, черт возьми, – сказал он. – У нас достаточно времени, чтобы поместить передовицы после его предвыборной речи. По крайней мере, мы успеем обдумать обещания, которые он собирается нарушить. Никаких передовиц до завтра. Это касается всех газет, передайте это по телетайпу.

Стандхерст положил трубку и посмотрел на Дженни. Внезапно снова заработал телетайп. Дженни подошла к нему и стала читать зеленые буквы, появляющиеся на желтой бумаге.

«От Чарльза Стандхерста всем газетам – очень важно: абсолютно никаких статей по поводу переизбрания Рузвельта до его предвыборной речи и ее оценки. Повторяю. Абсолютно никаких статей по поводу переизбрания Рузвельта...»

Дженни отошла от телетайпа, который продолжал щелкать.

– Это твой приказ, босс.

– Отлично. А теперь выключи эту чертову штуку, чтобы мы могли спокойно поговорить.

Дженни выключила телетайп и вернулась на свое место, напротив Стандхерста. Достав сигарету, закурила. Стандхерст потягивал через соломинку шампанское.

– Что ты собираешься делать, когда эта работа закончится? – спросил он.

– Я еще не думала.

– А пора бы подумать, осталось уже немного.

– Торопишься избавиться от меня? – улыбнулась Дженни.

– Не говори глупостей. Я до сих пор жив только потому, что не хочу покидать тебя.

Что-то в голосе Стандхерста заставило ее внимательно посмотреть на него.

– Знаешь что, Чарли, я верю твоим словам.

– Конечно, – воскликнул он.

Неожиданно Дженни подошла к нему и, нагнувшись, поцеловала в щеку.

– Эй, сестра Дентон, – сказал Стандхерст. – Похоже, ты готова, так я тебя и в кровать могу затащить.

– Ты уже давно затащил меня, Чарли, но вся беда в том, что мы поздно встретились.

Она говорила правду. Он понравился ей сразу, когда на следующий день после операции она пришла позавтракать с ним. Дженни знала, что он умирает, и сразу поняла, что и он знает об этом. Но это не помешало ему разыгрывать из себя кавалера. Никакой диетический, безвкусной пищи она не увидела, хотя самому ему есть было нельзя. Еда для завтрака была доставлена из ресторана «Романофф» на автомобиле, который всю дорогу сопровождал полицейский эскорт с включенными сиренами. Вместе с едой прибыл метрдотель в сопровождении двух официантов.

Стандхерст сидел в кровати, потягивая шампанское и наблюдая, как она ест. Ему нравилось, как она ела. Такие едоки обычно эгоистичны в любви. Они не дают партнеру ничего, но требуют от него в постели такого же удовлетворения, какого требуют от пищи. Как всегда, он принял решение мгновенно.

– Я собираюсь немного поболеть, – сказал он, – и мне нужна сиделка. Как вы отнесетесь к такой работе, мисс Дентон?

Дженни оторвалась от чашки с кофе, и в серых глазах ее замер вопрос.

– Но ведь есть сестры, которые специализируются по уходу за больными на дому. Наверное, они лучше меня справятся с такой работой?

– Я предлагаю тебе.

– Но я работаю в центральной больнице, у меня хорошая работа. Иногда меня приглашают помочь в клинике, как например, на этот раз. Эту работу я знаю.

– Сколько ты получаешь?

– Восемьдесят пять в месяц плюс жилье и питание.

– Я буду платить тебе тысячу в неделю, плюс жилье и питание.

– Но это смешно!

– Разве? – спросил он, внимательно разглядывая ее. – Я так не считаю. Когда сегодня утром доктор уходил от меня, он сказал, что мне осталось всего три месяца. А я всегда плачу немного больше, если не могу предложить постоянную работу.

Дженни смотрела на официанта, наливающего кофе.

– Вы пробудете здесь около трех недель, у меня будет время подумать. Когда вы хотите, чтобы я приступила к работе?

– Прямо сейчас. И пусть тебя не тревожат такие вопросы, как заявление об уходе и тому подобное. Я уже сообщил доктору Колтону и в центральную больницу, что ты переходишь работать ко мне.

Дженни посмотрела на Стандхерста, поставила чашку и поднялась, сделав знак метрдотелю. Официанты моментально укатили стол.

– Эй! В чем дело? – спросил Стандхерст.

Она молча подошла к столу, взяла температурный лист и внимательно изучила его. Затем подошла к Стандхерсту и взяла у него из рук бокал с шампанским.

• Предыдущая
• 132/152
• Следующая